В оперативном центре воздушно-космической обороны на восточных отрогах Скалистых гор цветовая шкала, обозначающая готовность к отражению ядерного удара, переключилась на высший уровень. Apple Jack вместо Lemon Juice. И если «сок» держал операторов за пультами в тонусе, напоминая, что вероятность ракетной атаки со стороны Союза критически высока, то «шнапс» оглушительно долбанул по мозгам — ракеты легли на расчетный курс.
Счетчик, отмечающий количество запусков, обреченно моргнул, и три нуля сменились мельтешением цифр. На обзорном экране мерцают дурацкие кружочки и крестики, разбухают колонки данных, но дежурным операторам кажется, что они воочию видят, как в Сибири из шахт выползают продолговатые туши, словно столбики гноя выдавливаются из воспаленной кожи. Русские обозначают свои ракеты каким-то невнятным сочетанием букв («Р-36М», «УР-100Н» — что это за нелепица?), но в НАТО умеют подбирать имена, которые соответствуют сути. «Сатана», оседлавший огненный столб. «Стилет», рассекающий осеннее небо. С передвижных установок стартует «Серп», который разрежет американскую оборону.
Но, если верить экрану, главная опасность в данный момент — не ракетные шахты на другом континенте и не сверхзвуковые «Дубинки» Туполева, и уж, конечно, не дряхлые турбовинтовые «Медведи». Есть еще один фактор. Soviet Sub Deployment — так написано на дисплее. Стратегические подводные лодки, которые стаями голодных акул подбираются к американскому побережью. Запущенные ими боеголовки достигнут целей за считаные минуты.
Штат Колорадо, прямоугольный, как спичечный коробок, лежит в самом центре страны под названием США. Ну, разве что, чуть ближе к Тихому океану. А гора Шайенн — в самом центре этого штата. А командный пункт воздушно-космической обороны — в самом центре этой горы. Вход на склоне, тоннель длиною 800 метров, дверка весом 25 тонн. Циклопические контейнеры, стоящие на пружинах. Каждый виток пружины — размером с колесо от грузовика. Это амортизаторы на тот случай, если ударная волна от советской боеголовки накроет гору. В начале шестидесятых строители самонадеянно обещали, что база выдержит термоядерную атаку. Это они, конечно, погорячились. Впрочем, даже если оперативный центр испарится вместе с горой, он успеет предупредить остальных, что «лимонный сок» сменился «яблочным шнапсом». Предупредить, а потом бессильно смотреть, как вражеские ракеты движутся по своим траекториям.
У русских есть приоритетные цели. Пентагон, восточное побережье. Омаха, штат Небраска — сердце стратегической авиации. Аэродром в Канзасе, откуда взлетают самолеты-заправщики.
Но превращать территорию от Мексики до Канады в ядерную пустыню противник, похоже, не собирается. Ему нужны эти земли. Ему нужна вся планета. И он готовит вторжение…
К югу от горы Шайенн в округе Уэрфано есть маленький городок, на главной площади которого стоит памятник героям-кавалеристам времен испано-американской войны. На постаменте — цитата из Тедди Рузвельта и лаконичная подпись: «The Rough Rider». Тихие улочки, двухэтажные домики, мамаши переводят детишек через дорогу. Желтеют и облетают листья.
Старшеклассники в местной школе пришли на урок истории. Им объясняют, как тысячу лет назад в другом полушарии набирало силу страшное государство, которое сейчас сверкает на карте мира кроваво-красным пятном. На доске репродукция старинной картины — мрачный коренастый мужчина с вислыми усами и чубом сидит в деревянной лодке, сжимая в руках весло. «Это Святослав, языческий русский князь», — объясняет преподаватель.
Святослав, одержимый скифским безумием (учитель добросовестно цитирует византийского летописца), отправился в поход к берегам Дуная, но, видя, что болгары не желают союза с ним, начал казнить представителей местной знати. Около трехсот человек он обезглавил с небывалой жестокостью, а многих других заключил в оковы.
Но Болгарию спас византийский император Цимисхий. Он пришел с юга в сопровождении фаланги «бессмертных», и были с ним еще 13 тысяч всадников и 15 тысяч гоплитов. А следом тащили набор осадных орудий, чтобы отбить захваченные русскими крепости. И не устоял Святослав перед этой силой. После битвы при Доростоле варвары прекратили войну и бесславно вернулись в свои владенья. Но перед уходом убили множество пленных и, в качестве жертвы своим богам, топили грудных младенцев в темных водах Дуная…
Учитель замолкает на полуслове. Он смотрит в окно и не верит своим глазам. Прямо на школьный двор приземляются парашютисты в незнакомой военной форме. Один из десантников сдергивает с плеча автомат и выпускает длинную очередь по окнам, за которыми столпились ученики…
Вот уже неделю двенадцать школьников прячутся в горах, которые окружают город. Они понимают, что не могут противостоять вооруженным до зубов оккупантам, но не намерены сдаваться без боя. Их козырь — великолепное знание местности. Их тактика — нападение из засады. Партизанский отряд называется «Росомахи» — по имени футбольной команды, за которую они раньше болели.
Разведчики, посланные в захваченный город, рассказывают жуткие вещи. Оккупанты жгут на улицах книги. Памятник на площади взорван. Вместо него установили деревянного идола, губы которого измазаны человеческой кровью. Вражеские солдаты рыщут по домам, насилуя женщин. Многих жителей городка увозят в лагерь для интернированных.
Захватчики говорят между собой по-русски и по-испански. Раненый американский морпех, подобранный партизанами, рассказал, что вторжение началось с территории Мексики. Там недавно произошла революция, обеспечив агрессорам необходимый плацдарм. Русских поддерживают кубинцы.
Лагерь для интернированных расположен на берегу Уэрфано Ривер. Река Сирот — это название обретает новый и страшный смысл. Партизаны пробираются туда, надеясь помочь своим землякам. По пути они видят холм, превращенный в капище. Вокруг огромного дуба, растущего на вершине, вкопаны снарядные гильзы и разложены кусочки хлеба и мяса.
На подходе к лагерю парни попадают в долину, где недавно развернулось танковое сражение. Искореженные туши «Абрамсов» и русских «Т-90». Запах гари. Башенные орудия слепо уставились в низкое осеннее небо.
Русские отбили американский контрудар, но при этом понесли большие потери. При свете луны они возводят погребальный костер, и пламя, в котором сгорают мертвые, поднимается до небес. А потом они приносят жертву своим кровавым богам. Пленных американских солдат закалывают штыками. И за всем этим с башни танка следит огромный крылатый пес, и его леденящий вой разносится по округе…
Артем, у которого фильм поначалу вызвал приступ дикого ржания (особенно сцена высадки десанта на школьный двор), последние минуты слушал очень внимательно. Бред голливудских сценаристов и раньше принимал довольно прихотливые формы, но здесь был какой-то особый случай. Советские оккупанты устраивают в Америке капища и совершают языческие обряды. Нет, такое запросто не придумаешь, даже выкушав ведро ЛСД. И почему это так похоже на Светкины материалы для диссертации?
— Где вы такое раскопали? — спросил Артем. — И как называется, кстати?
