Несмотря на все беды, жизнь все-таки продолжается. Пообедав в своей съемной квартире, Сергей отправился в фирму узнать о причинах задержки аванса. Беда не приходит одна – это он понял, подергав запертую дверь и заглянув в окно сквозь щель жалюзи. Пустые столы с выдвинутыми ящиками, полное отсутствие бумаг и оргтехники. Уточнив в соседних работающих фирмах, с трудом нашел даму, являющуюся кем-то вроде коменданта офисного здания. Не дослушав объяснения Сергея, женщина стребовала паспорт и, проверив данные, выложила на стол его трудовую книжку.
– Полиция уже была. Если хотите подать заявление, обратитесь к ним.
Глянув в недружелюбные глаза, Ратный отказался от мысли задавать дополнительные вопросы.
Звонок знакомому из Главного следственного управления указал путь.
Замотанный службой следак-старлей помог оформить заявление, подшил в дело, но не порадовал:
– Классическая однодневка. Получили расчет за поставку и разбежались.
– У них точно имеется «крыша» в администрации.
Сморщившись, словно хлебнув кислятины, следователь резюмировал:
– Вот это и есть самое плохое.
Все глубину пропасти Сергей осознал, когда, поужинав, лежал на диване. Наконец-то вышедшие из прострации, рационально заработавшие мозги, разложив информацию по полочкам, сделали четкие выводы.
Денег нет и не предвидится. Даже если следствие даст результат… вряд ли он доживет до получения честно заработанных.
Срок окончания съема квартиры истекает через неделю. На продление опять же нет денег.
Работы нет, да и никакая работа не позволит набрать жизненно требуемую сумму. Жизненно – ключевое слово.
Что делать?
Можно застрелиться. Но желания пока нет.
А можно использовать пистолет для более полезного занятия. К примеру, ограбить банк. Или не банк. Риск в его положении минимален, точнее, отсутствует совсем. И в случае неудачи, и в случае бездействия ждет одно – смерть.
Заиграл мобильник. Кустов.
– Слушаю.
– Владимирыч, привет. Как ты?
– Дома.
– Дома? Что, совсем все плохо?
– Хуже некуда, Константин.
– Я еду, жди.
Дернувшись поначалу перезвонить и отговорить, Сергей в итоге махнул рукой – какая, собственно, разница?
Отчаяние висело в воздухе, проглядывало тоской в глазах парней, стояло над полными чашками остывшего чая и так и оставшейся запечатанной бутылкой коньяка. Костя приехал не один – захватил с собой Саню.
Равнодушным, словно все происходило не с ним, голосом Ратный поведал обо всех черных новостях и замолчал.
– Млять, ну, можно же что-то сделать?!
– Что? Организовать сбор средств в ГУВД как бывшему работнику? Ну, на гроб и поминки разве что хватит.
– А Светка?..
Осознав, что сказал ерунду, Веселов оборвал фразу.
– Саша, даже если продать квартиру, денег не хватит. Да и не оставлю я Олю без жилья. Лучше действительно сдохнуть.
Помолчав, еще раз взвесив все обстоятельства, Ратный негромко продолжил:
– Есть один путь. Только он полностью вне закона. И втягивать вас на него я не хочу. Одна просьба. Скоро мне надо будет уехать, хотел бы оставить кому-нибудь свои вещи. Эту хату буду освобождать. Совсем. И занял бы тысяч десять. Но не знаю, сумею ли отдать. Вообще.
– Владимирыч, мы тебе друзья?
Глянув в полные участия глаза парней, Сергей признал:
– Да.
– Тогда рассказывай.
– Константин, за недонесение о готовящемся преступлении – срок. И крест на службе в полиции.
Ответил Веселов:
– По херу. Не тяни, Владимирыч. Банк собрался грабить?
– Грабить. Но не банк.
Показав пальцем в экран тихо работающего на подоконнике телевизора:
– Обчистить их контору.
На трибуне на фоне флагов вещал, яростно обличая и призывая, отрабатывая иудины сребреники, очередной «защитник демократии».
– Как мы тогда и говорили, перед митингом.
– А как ты один, с голыми руками?
– Ну, почему «с голыми»?..
«Глок» в коробке притягивал взгляды и источал жесткие флюиды убийства.
– Фигассе!
Сергей остановил потянувшегося к оружию Веселова:
– Нет, Саня. Твои отпечатки будут лишними.
Да, потрясение оказалось сильным и для друзей.
Было над чем подумать молодым парням, взвесить открывшиеся обстоятельства.
Установившееся молчание нарушил Александр:
– Короче, план реальный. Ты мне друг. Я в деле, Владимирыч. На операцию в Израиле там точно хватит. Ну, а останется… поделим.
– Подумай еще, Саня.
– Уже. Будет хоть кому тебя прикрыть, когда еще раз вырубишься.
Немного побледневший, сосредоточенный Константин подтвердил:
– Я с вами, парни.
– Костя, а Вартик?
– Не пропадет. Родни у нее много, да и моя поможет, если что. Правильно Саня сказал – на операцию хватит.
Помолчавший Сергей подвел итог:
– Парни, я не принуждаю. Если решите отказаться – пойму и приму в любой момент. Да, и от меня ничего никому не «утечет».
С кривой и жесткой усмешкой:
– Вообще никакого смысла сдаваться живьем нет.
Договорившись собраться завтра и выработать план, парни разошлись. Проводив друзей, Сергей вымыл чашки, спрятал так и оставшуюся закрытой бутылку в шкафчик.
Лежа в постели, прикидывал возможные варианты развития событий. Мозги работали как обычно, словно их и не пожирала невидимая смерть.
* * *
– Проблема, парни, в том, что одного ствола мало.
– Возьмем макет? Травматик?
– Нет. Это хуже, чем с пустыми руками. Есть вариант получше…
* * *
Когда их разведгруппа обнаружила этот тайник, Коротич только матюкнулся сквозь зубы. Нет, сам по себе схрон боевиков – штука нужная в порядке отчетности, помародерствовать, опять же, не помешает. Но когда группа с раненым и двумя контуженными пробирается к своим, когда в трех эрдэшках лежат документы и ноуты разгромленного штаба бандформирования, ржавое железо совершенно ни к чему. Именно ржавое. Пистолеты-пулеметы времен Великой Отечественной, старые патроны, гранаты образца тридцатых годов. Добро с растащенного склада мобрезерва, изрядно пострадавшее от сырости. Кто-то пытался привести его в порядок, перебрав пяток наиболее сохранившихся «ППШ» и даже сделав пару в оригинальном исполнении. Но потом что-то произошло с оружейником-самоучкой, да и вообще с владельцем тайника. «Обнюхав» место, прапорщик-следопыт уверенно заявил: «Месяца два не посещали точно». Вроде бы плюнуть и пойти дальше, но специальная инструкция обязывала в случае обнаружения тайников с оружием выполнять целый ряд пунктов, сводящихся к главному – стволы не должны снова попасть к бандитам. А взрывать – определить свое местоположение и посадить на хвост рыщущих в округе полевых командиров.
