Стрельцы из боярской охраны собрались в линию и дали залп, вызвав сумятицу в рядах атакующих, но и сами все полегли под стрелами. Эх, не так ребята сделали. Половине из них залп нужно было сделать и перезарядить, пока вторая половина отстреливалась. Да что уж теперь об этом говорить – поздно, хлопцы погибли.
Со стен крепости казаки тоже стрельбу открыли.
Мы с боярином бежали, но до крепости оставалось ещё метров сто. Прикрывая нас, бухнула пушчонка, отпугнув ногаев. Боярин начал отставать.
– Нажми, боярин! – прохрипел я.
Со стены крепости нестройно ударил пищальный залп. Чёрт! Куда же бежать? Ворота крепости закрыты – по всем правилам так и должно быть, чтобы враг не ворвался в крепость. Однако со стен свисали верёвки. Не иначе – для нас сбросили.
Я не оглядывался: если споткнусь – много времени на подъём потеряю, а на счету каждая секунда.
Сзади слышалось натужное сипение боярина. Засиделся в Москве, не бегал давно боярин, всё больше на лошади, вероятнее даже – в возке. И хуже всего – сзади нарастал топот копыт.
Боярин вскрикнул. Оборачиваться у меня не было никакой возможности – всё решали секунды. Да и если стрелой попали, я уже ничем не помогу – сам погибну впустую.
Домчавшись до стены, я с ходу подпрыгнул, вцепился в верёвку и буквально взлетел на стену.
Обернулся – дыхание тяжёлое, еле перевожу. Тоже давно не бегал. Если бы крепость стояла на полсотни метров дальше – не успел бы добежать.
А ногаи повернули, отступают. Казаки на стенах заулюлюкали, закричали радостно.
Но где же боярин? Если его убили или ранили, он лежать должен невдалеке. Однако его не видно было нигде. Лишь в облаке пыли смутно угадывались силуэты удаляющихся всадников. И не так их и много – десятка три.
Я кинулся за помощью к атаману, на глазах которого всё произошло:
– Боярина в плен взяли, отряди конных вдогонку!
– Не могу. У меня в крепости конных и два десятка не наберётся – все в разъездах. К тому же в засаду попасть легко. Ногаи мастера пакости устраивать. Набегут малым числом и ну – отступать. Мы вдогон бросимся, а за холмиком или в овраге – их основные силы. Сколько уже наших так сгинуло, пока опыта набрались. А поперва сгоряча кидались – вот как и ты сейчас.
– А что же делать? Убить же могут!
– Не для того его в плен брали, чтобы убить! Хотели бы убить – ты бы сейчас труп перед собой видел. Выкуп хотят. Подожди несколько дней – от них кто-нибудь явится, скажет – сколько хотят. Лишь бы боярин твой язык за зубами держал. Скажет, что из Москвы – сразу цену поднимут. Знаю я их уже! Те ещё бестии! Окорот бы им дать, да силёнок мало. Это люди Саид-мирзы, он сейчас здесь верх держать пытается. Остальных мы или к миру приучили или побили крепко – раны теперь зализывают.
– А ты знаешь, где их кочевье?
– Так они дольше трёх дней на одном месте не стоят. Как отары ихние траву вокруг кочевья выщиплют, так они на новые место переходят. Однако же от речки далеко не уходят – Карамыком называется.
– Где же река-то?
– Да какая там река. Речка-мутнянка. Десять шагов в ширину, солоноватая, а песку да глины несёт – свои пальцы в воде не увидишь.
– Дай людей вылазку сделать!
– Не дам – попусту все полягут. Нет у меня столько людей, чтобы кочевье окружить. А коли в кольцо не взять, всё едино – уйдут. На коней – и ищи их потом в степи.
– Чего же делать?
– Ждать.
Казаки спустились со стены, оставив на ней лишь дозорных. Может – и прав атаман?
Я нашёл на постоялом дворе слуг боярина.
– Ногаи боярина в плен взяли!
Слуги застыли в удивлении.
– Так ведь стрельцы же в охране были.
– Побили стрельцов, всех до единого. Кто у вас за старшего?
Вперёд выступил уже знакомый мне слуга, который спускал на меня пса.
– Прохор? Если мне память не изменяет.
– Он самый.
– Деньги у боярина где?
– Не отдам! – насупился слуга.
– Мне его деньги не нужны. Но казаки сказали – ногаи за выкупом вскоре приедут, и надо знать, на что можно рассчитывать.
– Я и так знаю – восемьдесят рублей серебром.
Маловато! За простого пленного до десяти рублей просят, коли мастеровой – до двадцати. Боярин или сотник тянул до сотни, а то и более, а тут – дьяк Поместного приказа из Москвы! Местные рассказали мне уже расценки ногайские.
У меня есть немного – рублей пятнадцать. Ну и что? Всё равно мало.
Я взобрался на крепостную стену. Надо же, пока шла стычка, ногаи даже наш шатёр успели собрать и с собой увезти. И ковра не видно – ну, это понятно: скрутил ковёр в скатку – и через седло. Ценятся ковры у восточных людей. А моя сумка с инструментами? Неужели всё пропало?!
Я нашёл атамана, стал его пытать.
– А где обычно кочевья этого Саид-мирзы?
– Недалеко от реки держаться должен, это точно. А вот как далеко от нас, не скажу – не знаю. Неуж к нему пойти хочешь? Никак невозможно – самого в плен возьмут.
– А если посланника Саидова, что за выкупом придёт, в плен взять? Ведь он знает, где кочевье.
– Да как ты его возьмёшь? Вокруг – ни кустика, ни деревца. Где засаду спрятать? А если посланец воинов около крепости увидит, он и не приблизится, выберет другой день.
– Ну а если я придумаю, как посланца пленить, дашь людей?
– Зачем?
– Экий ты непонятливый! Кочевье чтоб захватить да боярина освободить.
– Я же говорил тебе – людей мало, не сможем кочевье в кольцо взять.
– Да и чёрт с ними – кого побьём, а кто и вырвется. А вот среди тех, кого в кочевье застанем, будут такие люди, за которых Саид наверняка вступится – аксакалы, мулла тот же.
– Ну-ну, дальше, – заинтересовался старший.
– Аксакалов и муллу с собой заберём – в крепость, отару сюда же пригоним. Вернуть их силой они не смогут – нет у Саид-мирзы столько людей, чтобы крепость осадить. Вот и обменяем на боярина.
– Не трогали мы раньше таких людей у ногаев.
– Мы и не тронем – я же не убивать их призываю. Они нашего боярина в плен, мы их уважаемых людей – тоже. Так и надо – на силу силой отвечать. Иначе это и дальше продолжаться будет. Поди как хорошо – украл русака, да ещё и деньги потом за него получи.
– Хм, – задумался атаман. – Похоже, по-другому московского боярина не вызволить. Надо обмозговать. Вот к вечеру вернутся наши – соберём сход на майдане, погутарим, может, что и выгорит. Ты же план готовь – как посланника в плен возьмёшь. Дело ведь непростое. Не сможешь – ничего не получится.
