— Валяй! У нас по-простому, можешь не тянуться.
— Поохотиться хочу.
— Чего? — Брови у старшины подскочили на лоб.
— Ну, фрицев пострелять.
— А, другое дело! Стреляй, кто не даёт!
— Патроны с тяжёлой пулей есть?
— Посмотри в землянке — вроде были для «максима».
Алексею удалось отобрать полсотни более-менее пригодных для снайперской стрельбы патронов. Потом он вычистил и смазал свою винтовку. Поужинали кашей, которую принёс в термосе разносчик пищи — полевая кухня располагалась в лощине, в полукилометре от позиций.
Алексей проснулся по сибирской привычке ещё до рассвета, и сразу заторопился в стрелковую ячейку. Поднимающееся над горизонтом солнце осветило немецкие позиции, давало блики от стереотруб и биноклей немцев, и Алексей сразу засёк их положение. От его прицела бликов не было, солнце светило за спиной.
Немцы позавтракали, потом шевельнулась стереотруба, и рядом с ней возникла голова в фуражке. Офицер!
Алексей прицелился и выстрелил. Попадания он не видел: после выстрела винтовку подбрасывает, и в прицел ничего не видно. Однако после по немецкой траншее забегали. Значит — попал! Но немцы, вероятно, восприняли его выстрел как случайный, потому что через полчаса на другом участке двое рядовых выбрались на бруствер и спокойно стали работать сапёрными лопатками. Немедля Алексей убил одного, а когда второй в страхе бросился в траншею, в последний миг успел застрелить и второго.
На выстрелы явился старшина.
— Шумишь?
— Троих убил.
— Да ну? — удивился старшина. — А не врёшь?
— Берите бинокль — сами увидите.
Алексей уже приметил, что в час дня к пехотинцам идут из тыла разносчики пищи с термосами. Вот и сейчас он ждал этого момента. Как только он увидел их в прицел, тотчас сказал старшине:
— Смотрите левее — прямо перед вами на немецкой стороне куст. Разносчиков видите?
— Наблюдаю, — кивнул старшина.
Алексей щёлкнул барабанчиком вертикальных поправок, взял дальность прицела и выстрелил.
— Попал! — неожиданно заорал над ухом старшина.
Максимально быстро Алексей сделал ещё два выстрела.
— Попал! Ты гляди, попал! — восторгался старшина.
— А теперь уходим отсюда, и быстро! — остановил его Алексей.
— Это почему же? Мы в траншее!
— Немцы засекли, откуда я стрелял, миномётами накроют.
Они успели отбежать по траншее метров тридцать, как послышался вой первой мины. Разрыв!
За первой миной последовала вторая, третья… Позиции заволокло дымом.
Старшина и Алексей упали на дно траншеи. Пыль лезла в глаза, в рот, сыпалась за воротник.
— Обед я им испортил, — прокричал Алексей, — потому и злятся!
— Молодец, хорошо стреляешь! — старшина показал Алексею большой палец. Тот в ответ показал приклад своей винтовки.
— Что я, приклада не видел? — обиделся старшина.
— Зарубки видишь? Каждая зарубка — убитый немец.
— Ого! А чего же наград нет?
— Не заслужил.
Минометный обстрел закончился. Они поднялись, отряхнулись от пыли. Но когда старшина узнал, что под миномётным обстрелом погиб красноармеец из его взвода, он расстроился.
— Ветров, я, конечно, не против, чтобы ты немцев стрелял. Но сам пойми: каждый боец на счету, а из-за твоей охоты потери во взводе.
— Я в своём полку, как и положено снайперу, на «нейтралку» уходил. Даже если меня и засекут, огонь по траншее вести не будут.
— Так-то оно так, только разрешение у командира роты спросить надо — «нейтралка» всё же. Вдруг ты к немцам перебежать решил?
— Я же от них сюда пришёл, из окружения вышел. Мне проще и безопаснее было там остаться.
Старшина задумался.
— Нет, как бы чего не вышло. Если об этом узнают политрук роты или особист, мне шею намылят. Разрешит лейтенант — пожалуйста, стреляй, а пока погоди.
Старшина вызвал Алексея на следующий день.
— Говорил я с командиром роты и политруком сегодня утром — они не против. Только от траншей подальше отползай.
— Договорились. Единственная просьба — лопатку сапёрную мне найдёшь?
— Есть лопатка, даже в чехле.
Старшина был человеком запасливым, и в блиндаже у него, как в каптёрке, было почти всё.
Алексей наточил лопатку о камень до бритвенной остроты — так и землю рыть легче, и в бою использовать, коли до рукопашной дело дойдёт. Она в бою даже удобнее штыка или ножа, почти как боевой топор у славян.
Затемно Алексей выбрался на «нейтралку» — он заранее присмотрел себе местечко. Было на поле несколько кочек, поросших травой, за одной из них он и решил устроиться.
Только добрался и начал сапёрной лопаткой орудовать, отрывая себе окопчик, как впереди послышалось какое-то движение и звук — вроде волокли что-то тяжёлое.
— Стой! — негромко произнёс Алексей.
— Свои, разведка. Помоги лучше…
К нему подполз разведчик — одной рукой он волок по земле связанного немца. Алексей намеревался ему помочь, но разведчик помощь отверг.
— Сзади нашего раненого тащат, ему помоги.
Алексей пополз в сторону немецких позиций.
Здесь он обнаружил нашего раненого, которого из последних сил пытался тащить второй разведчик, сам раненный в руку.
— Ты давай, браток, сам, а я раненого потащу.
— Ага, а то я совсем из сил выбился.
Перекатом Алексей взвалил на себя раненого и пополз. Так было легче, чем тащить раненого за собой, но всё равно тяжело. Пока он дотащил раненого до траншеи, семь потов сошло.
Осторожно перевалив раненого на руки пехотинцев, он оглянулся и увидел, что разведчика нет. Он снова вернулся на «нейтралку», где и нашёл разведчика — от потери крови тот потерял сознание. Алексей и его взвалил на себя и притащил в траншею.
Тем временем взошло солнце, и ползти на «нейтралку» было поздно.
В траншее при свете его разглядел бравый сержант из разведотдела:
— Ты? Окруженец?
— Я.
— Ты что тут делаешь?
— На «нейтралку» ползал, со «снайперкой» на фрицев охотиться, да тут на меня разведгруппа вышла. Вот, помог раненых притащить.
— Добро.
Раненых унесли в лазарет. Пленного увели ещё раньше, и Алексей направился к себе во взвод.
Глава 7
СНОВА В РАЗВЕДКЕ
На следующий день рано утром Алексей повторил попытку. Он затемно подполз к облюбованным кочкам, быстро отрыл окоп, расчехлил прицел и замер на позиции.
