Книга Танкист, страница 19. Автор книги Юрий Корчевский

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Танкист»

Cтраница 19

— Парень, ты, говорят, из Померании?

— Да, а что?

— Так мы с тобой земляки. Я из Штеттина.

Павла пробил холодный пот.

— Я из Кольберга.

— А, задняя Померания, за Одером. Не был никогда.

В это время раненого позвали на перевязку, и Павел перевёл дух. Он никогда не был в Померании, тем более в Кольберге. И начни раненый его расспрашивать о чём-то — об улицах или местных достопримечательностях, он ничего не смог бы сказать. Единственная надежда — сослаться на потерю памяти в результате перенесённой контузии. Хорошо бы не встречаться с раненым, но госпиталь — территория закрытая и небольшая.

В любой армии, хоть немецкой хоть Красной, землячество — дело святое. Земляки старались держаться друг друга, помогать, делиться патронами или табачком. О Померании Павел знал только, что она входила в состав Прусских земель, откуда была родом будущая русская царица Екатерина I, а вероисповедание там католическое. И всё. Сложно выкручиваться с таким багажом знаний при расспросах земляка.

Но в этот же день его, как и нескольких других раненых, медсестра позвала в кабинет начальника госпиталя.

Когда назвали его фамилию, Павел вошёл, доложил:

— Панцергренадёр Пауль Витте по вашему приказанию прибыл.

— Садитесь, гренадёр.

Павел присел на краешек стула и скривился от боли. Ноги уже подзажили — но спина!

Кроме начальника госпиталя гауптмана Шайбе в кабинете был ещё один человек в белом халате. Кто он такой, Павел не знал.

Гауптман зачитал его формуляр — не столько для Павла, сколько для человека в халате.

— Ты проявил себя как герой, гренадёр. Господин оберст приехал вручить тебе и другим танкистам нагрудные знаки «За танковую атаку».

Человек в белом халате встал и подошёл к Павлу. Тот сделал попытку встать, но оберст мягко надавил ему на плечо.

— Сиди, герой, ты заслужил.

И прямо к халату Павла приколол значок.

— Мы сверились в штабе дивизии о твоём послужном списке, гренадёр. Атака под Прохоровкой была у тебя двадцать пятой, поэтому ты получаешь этот отличительный знак с цифрой «двадцать пять». Носи его с честью!

— Яволь, герр оберст!

— Герой должен лечиться в хороших условиях.

— Мне нравится лечиться в госпитале, герр оберст.

— В госпитале нет условий для лечения ожогов. Мы решили отправить тебя и ещё нескольких танкистов с ожогами в фатерланд, в Дрезден.

— О, герр оберст, я так признателен вам за заботу! Но я бы не возражал остаться здесь.

— Сынок, ты ещё молод. Ожоги — дело серьёзное, на их месте могут остаться грубые рубцы. А ты нужен армии и фюреру здоровым. Потому не возражай.

— Яволь, герр оберст.

— Вот и замечательно! Надеюсь, вещей у тебя немного, и подружкой ты обзавестись не успел. Отъезд завтра.

Павел встал.

— Разрешите идти?

— Иди.

Павел вышел за дверь. Его окружили раненые.

— Чего тебя вызывали?

Павел показал на значок, приколотый к халату.

— О! Двадцать пять атак! Я такой значок вижу в первый раз, вот бы и мне такой!

— Вилли, соверши двадцать пять атак — и у тебя такой же будет.

Раненые засмеялись. В скучной жизни госпиталя любое, даже незначительное событие обсуждали несколько дней.

А на следующий день нескольких танкистов и самоходчиков погрузили в санитарный поезд и отправили в Германию. Поезд шёл через Тернополь, Львов, Жешув, Краков, а потом повернул на юг. Миновали Вену, затем Прагу.

Павел почти всё время смотрел в окно. Интересно было увидеть такие места хотя бы из окна вагона. И везде, где проходил поезд — через Польшу, Австрию, Чехию — Павла удивляли целые, не разрушенные, красивые, как игрушечные, домики, асфальтированные, булыжные и бетонные дороги. А ещё — жители. Красиво одетые, они праздно гуляли по улицам, пили пиво за столиками в кафе. Бегали дети, чинно прогуливались пенсионеры. Тихо, мирно, никаких разрушений. А у него на родине разруха, люди живут впроголодь, дороги техникой разбиты. Разница — разительная.

Павел обозлился. Ничего, докатится и до вас, хлебнёте ещё лиха. И тут же устыдился своей мысли. Простые люди здесь при чём? Судьбу страны решают руководители. Гитлер приказал совершить нападение на его страну, а расхлёбывать эту кашу будут все, и не только немцы. Достанется полякам, чехам, австрийцам. Вся Европа в огне и разрухе будет.

А поезд стучал колёсами на стыках, увозя Павла в Германию. Вот уж он никак не думал, не гадал, что в самый разгар войны попадёт в самое логово врага — да не победителем, а в чужой шкуре.

Наконец поезд прибыл в Дрезден. Старинное здание вокзала осталось в стороне. Поезд загнали в тупик, а раненых перегрузили в санитарные автомобили. Группу обожжённых танкистов свезли в один госпиталь.

Когда санитарная машина ехала по городу, Павел снова смотрел в окно. Кое-где встречались разрушенные бомбардировкой здания, но в целом город был чист и ухожен, только на улицах было много людей в военной форме. Мелькали серые пехотные мундиры, голубые — летчиков люфтваффе, чёрные куртки танкистов и черные кители с одним погоном — эсэсовцев.

Госпиталь расположился в небольшом, уютном, старом, ещё кайзеровских времён постройки здании. И палаты в нём — на четыре человека.

Кормёжка, уход и лечение действительно были на высоком уровне, и Павел быстро пошёл на поправку.

В одной палате с ним оказался фельдфебель Курт Книспель, командир танка 503-го тяжёлого танкового батальона. Как-то он похвастался, что уничтожил больше ста танков большевиков.

— Не может быть! — не поверили сотоварищи по палате. — А где твои награды?

Наград у танкиста не оказалось, и он смущённо развёл руками.

— С первых дней войны на Восточном фронте, — объяснил он. — Начал воевать на T-I, потом на T-II, T-III, T-IV… Сейчас на T-VI — просто грандиозная машина. Однако начальство не жалует. А всё мой несносный характер! Наверное, потому и наград нет.

Самое удивительное было в том, что танкист не врал. К концу войны на его счету было 168 уничтоженных танков. Не знал тогда Павел, что судьба свела его с выдающимся танковым асом Германии. И наградили его единственным Железным крестом только в мае 1944 года.

А характер у него и в самом деле был хулиганистый. Неизвестно где, даже в госпитале, он доставал спиртное и к вечеру напивался. Пьяным приставал к медсестрам, требовал внимания и ласки. Остальные танкисты только удивлялись. За такие проступки их бы уже понизили в звании или сослали в штрафные роты — Гитлер тоже ввёл в войсках такие.

— Главное — бей врага из засады, — поучал Курт. — Замаскируйся хорошо, в этом залог успеха. Бей в борт! Если идёт колонна танков или машин, стреляй сначала в последнюю в колонне, отрежь пути к отступлению. А потом — и остальных.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация