Этот диалог в мире сотворчества (мире Новой Касталии, о которой пришло время вспомнить вновь, т. е. в мире науки, образования, культуры) строится на основе снятия, диалектического отрицания неолиберальной модели глобализации, рождая новый интернационализм. Для него характерны принципы не ограничения доступа и монополизации, а общедоступности и расширения круга участников; не конкуренции и тотальной унификации («глобальный человейник», «поколение пепси»), а диалога, основанного на своеобразии (культурное взаимодействие тем интенсивнее, чем выше открытость и своеобычность, уникальность контрагентов).
А теперь от языка образов и абстракций перейдем к более конкретному анализу проблемы, посмотрев, как именно может быть воссоздан мир Новой Касталии, предположив, что именно наша Родина станет тем пространством, где будущие садовники начнут пестовать первые ростки этой новой реальности. (В качестве важной ремарки замечу: мир культуры вообще и наш проект в частности нельзя строить — он живой, многообразно-индивидуальный, и потому ему можно лишь помочь вырасти, как садовник помогает саженцу, учитель — ученику, прогрессор — новому социальному опыту.)
Какие задачи предстоит решать садовникам Новой Касталии («социальный заказ» к стратегии опережающего развития)
В данном подразделе автор ставит перед собой несколько необычную задачу: взглянуть на проблему выработки стратегии выращивания Новой Касталии по принципу «должного», а не возможного (напомним: этот текст — не более, чем интеллектуальная игра автора в жанре «российская утопия»).
При этом, однако, переведем наш анализ в несколько более прагматичную плоскость. Выберем (по вполне понятным патриотическим соображениям) в качестве базового поля для первых ростков новой сети нашу Родину и подчиним тем самым наши рассуждения поиску ответа на вопрос: при реализации каких условий (формировании каких отношений и институтов, быть может, на первый взгляд совершенно фантастических) задача превращения России в одно из ведущих в технологическом, экономическом и гуманитарном отношении государств мира окажется «технически» разрешимой.
Такой подход является не волюнтаристской, а сугубо прагматически-объективистской (если угодно, «инженерной») постановкой вопроса: анализируя налично-данные в мире процессы как некоторые внешние предпосылки и одновременно «вызовы» нашей системе — с одной стороны, ее природно-ресурсный, производственный и человеческий потенциал — с другой, мы можем сформулировать объективно стоящую перед нашей страной задачу, а уж затем рассуждать о том, имеет ли она решение.
В контексте сказанного выше представляется достаточно очевидным, что наша страна сможет войти в разряд не отстающих, а развитых систем лишь при реализации следующих трех основных условий:
1. Обеспечения опережающего развития наиболее передовых сфер до уровня наиболее развитых стран образца 2015–2020 годов.
2. Для функционирования этих систем как открытых (а иначе как таковые, т. е. интернациональные, они эффективно функционировать просто не могут) в нашей стране будут созданы социальные формы (институты), обеспечивающие прорыв ныне существующей монополии глобальных игроков (не наших!) на производство и реализацию такого рода продукции.
3. Для народа России реализация этих задач должна нести улучшение качества жизни (причем практически сразу — ждать еще десять лет построения светлого постиндустриального завтра в нынешних условиях в нашей стране никто не намерен).
Продолжим формулирование условий задачи (пока, повторю, задумываясь не о возможности ее решения, а об обоснованности выдвигаемых императивов).
Первое условие означает, что мы должны найти такие сферы, в которых не только необходимо, но и возможно обеспечить взрывные темпы развития, позволяющие (за счет использования новых, пока что не задействованных механизмов) обеспечить радикальное (на 1–2 порядка) увеличение отдачи от имеющихся ныне ограниченных ресурсов. Возможно ли это — мы такой вопрос не ставим. Мы утверждаем: либо нам удастся найти такие сферы, в которых возможны такие механизмы, либо у России нет шансов на опережающее развитие.
Примем без доказательства посылку, что в области индустрии и основанного на индустриальных технологиях сельского хозяйства механизма увеличения эффективности использования ресурсов в несколько десятков раз за десять-пятнадцать лет нет. К тому же эти отрасли сегодня уже не определяют лицо прогресса. Доминирующими технологическими системами в мировой экономике в течение ближайших лет (максимум 10–15) станут не просто постиндустриальные или даже информационные, но обеспечивающие мировой уровень производства главных ресурсов развития ближайшего будущего: «человеческих качеств» (прежде всего — новаторского потенциала, а не только высокой профессиональной квалификации), know how и других смыслов, а также способов их производственного использования. Следовательно, необходимо развивать взрывными темпами именно эти сферы.
Гипотеза авторов состоит в том, что именно в этих сферах, в силу их собственной специфики, присутствует и потенциальная возможность вырастить качественно новые механизмы, обеспечивающие радикально более высокую отдачу от имеющихся у нас ресурсов, и привлечь новые.
Итак, темпы развития таких сфер, как образование, фундаментальная и прикладная наука, высокотехнологичные отрасли (или хотя бы некоторые из них) и культура (понимаемая в данном случае узкоэкономически, как отрасль, формирующая «человеческие качества»), должны быть как минимум на порядок выше, чем в развитых странах, т. е. развиваться взрывообразно, создавая качественно новый результат примерно каждые 5–7 лет.
Используем ниже в качестве примера наиболее близкую для автора сферу — образование. Его взрывное развитие предполагает (используем аналог из прошлого), что страна, на 70–80 % неграмотная, должна за первые 5–7 лет решить проблему поголовной грамотности, следующие 5–7 лет — всеобщего среднего (10-летнего) и общедоступного массового (около 20–30 % выпускников школ) среднего специального и высшего образования. Для современной России речь должна идти, скажем, о создании в течение первых 5–7 лет системы университетов, обеспечивающих мировой уровень высшего образования (с суммарным числом учащихся порядка нескольких миллионов), при адекватной системе подготовки учащихся в средней школе. В следующие 7–10 лет должна решаться качественно более сложная задача создания атмосферы не только всеобщей доступности, но и всеобщей востребованности (как всеобщая доступность и востребованность грамотности в нашей стране 50 лет назад) непрерывного образования и воспитания, обеспечивающего решение следующих качественных задач:
• широкое и достаточно универсальное образование, обеспечивающее способность самостоятельного поиска знаний и культурных ценностей, — для каждого;
• адекватное требованиям высоких технологий профессиональное обучение для всех, обеспечение высшего и послевузовского образования для всех желающих и способных его получить (скорее всего — более половины населения);
