Назавтра в штабе фронта Андрей уже читал в фронтовой газете первое интервью:
«Символично, что прикрывшего нашу переправу через пограничную реку героя мы нашли на первом же захваченном на территории противника аэродроме. Где же ему еще быть, как не в первых рядах воинов, загоняющих фашистского зверя обратно в его логово…» Ну что же, излишне напыщенно, на его вкус, но для провинциального журналиста неплохо.
Уже через несколько дней Воронов понял, как сильно он ошибался. После возвращения в Москву на него набросились уже столичные журналистские «зубры». И к удивлению, качество их текстов оказалось ничем не лучше фронтового корреспондента. Причем некоторые особо разленившиеся акулы пера просто переписали ту, самую первую статью, своими словами. На просьбу прекратить поток интервьюеров Рычагов резонно ответил: «Сам сбил - сам и отвечай!». Так что теперь фотографии Андрея, на этот раз уже с полным иконостасом на груди, украсили страницы центральных газет.
Глава 17.
Андрей открыл фонарь и сразу же чуть не задохнулся от проникшего, казалось бы, до самых глубин желудка потока морозного воздуха. В новом, тысяча девятьсот сорок третьем году, февраль выдался на удивление холодным. По крайней мере, сорокаградусные морозы случались в Москве чуть ли не через день. В других условиях Воронов бы никуда сегодня не полетел, но на далеком фронтовом аэродроме его вдруг настиг срочный вызов из Кремля. Пришлось вылезать из теплой, хорошо протопленной землянки и топать к самолету. Сначала он даже немного беспокоился, так как они в штабе с утра слегка отметили с командиром дивизии нелетную погоду парой стаканов «беленькой», но, пока продрался через царивший в поле мороз до стоянки, алкогольные пары улетучились без остатка.
И вот, после тяжелого многочасового перелета, с несколькими посадками для дозаправки, он, наконец, в столице. На Центральном аэродроме его уже ждала машина, и вскоре Воронов, как был - в не особо чистом летном комбинезоне, входил в столь знакомый ему кремлевский кабинет. Тут ничего особо с последнего посещения не изменилось. Разве что подробные карты, развешанные на стенах и испещренные красными стрелками, отображали гораздо более западные районы, чем несколько месяцев назад.
- Заходите, товарищ Воронов, садитесь, - Сталин был, вроде бы, в неплохом настроении. - Где вас разыскали - в Польше или в Румынии?
- В Румынии! Хотя и почти на границе с Югославией. Скоро уже и туда войдем!
- Вот именно! И это сильно беспокоит наших союзничков! - сразу перешел к делу Вождь. - Они уже несколько недель настойчиво предлагают организовать личную встречу руководителей стран. Черчилль, вон даже готов немедленно примчаться в Москву. Но Рузвельт настаивал на другом месте. Короче говоря, остановились, как и у вас там, на Тегеране.
- Чего это вдруг? Шах уже оттуда сбежал, английских войск в Иране больше нет. Не страшно? - удивился Андрей.
- Дело не в этом. Просто на территории СССР Рузвельту не подходило по политическим причинам, а других альтернатив не имелось. Так что через месяц едем туда. Вы тоже.
- Зачем и в качестве кого? - поинтересовался заинтригованный гость.
- В качестве представителя Главного Управления ВВС. А зачем - разве не понятно? Могут возникнуть вопросы, требующие немедленного решения. Я предпочитаю в таких случаях сначала посоветоваться. И кстати, Рычагов представил вас к следующему званию. Заслужили, в общем-то, да и генерал-майор звучит более солидно, чем полковник…
Сталин, как и ожидалось, отправился до Баку на поезде. Ну не доверял он самолетам! Поэтому лететь согласился только на конечном участке маршрута, где других вариантов просто не было. Его сопровождала основная часть советской делегации, но некоторые отправились к месту действия заранее, подготовить почву, так сказать. В основном эксперты и сотрудники контрразведки. Сталин, конечно, знал, что в прошлом варианте истории германские спецслужбы пытались организовать успешно сорванное советскими покушение на впервые собравшихся вместе глав стран антигитлеровской коалиции, в прямом смысле слова убив одним выстрелом даже не двух а сразу трех «зайцев», и проследил за тем, чтобы ведомство товарища Берии и на этот раз подготовилось не хуже. Хотя тут немцы работали в более сложных условиях - весь Иран был в руках Красной Армии и вычистка многочисленной вражеской агентуры велась успешнее. Кроме того, многие состоятельные европейцы из оккупированных фашистами стран, сбежавшие из придавленной нацистским сапогом Европы, проживали в Тегеране, где им покровительствовал молодой шах, получивший западное образование. Но англичанам из Ирана пришлось уйти, а вскоре сбежал и сам, не «сработавшийся» с советскими товарищами шах, и многие из «дорогих» гостей тоже стали оттягиваться в более «теплые» страны. А ведь именно к этой группе временного населения Тегерана принадлежало большинство нацистских агентов.
Андрей тоже отправился в столицу Ирана своим ходом. Вначале вообще собирался взять истребитель и сигануть по-быстрому, тем более, что маршрут-то знакомый, полгода назад по нему летел, правда - в обратную сторону. Но, буквально за пару дней до предполагаемого вылета его вдруг вызвал Сталин и приказал:
- Полетишь на Ли-2. Пилотировать его умеешь? Вот и хорошо! Отвезешь группу офицеров, направляющихся туда же с особо секретным заданием. Особо секретным! - с выражением подчеркнул Вождь. - Поэтому тебя и выбрал, чтобы лишних людей не подключать. Даже Рычагову об этой группе ничего не известно!
На подмосковном аэродроме, проходившем по ведомству Лаврентия Павловича, его действительно ждал новенький, прямо с завода Ли-2. Внимательно осмотрел самолет, заглянул в документацию. Мало ли что, вдруг дефекты какие? Но нет, облетали машину на заводе качественно, сколько положено. Все проверки выполнены по инструкции. Воронов, с помощью техников, завел движки, погонял на разных режимах. Нормально!
Познакомился с остальными членами экипажа. Сборная солянка! Видимо из-за секретности. Второй пилот, хоть и не признавался, имел вполне явную ведомственную принадлежность. Опыта зарубежных перелетов у него не было, зато район Колымы и других «зон» знал как свои пять пальцев. Что нисколько не удивляло.
Штурман, наоборот, только за рубеж, в основном, и летал. Обслуживал поставки американского снаряжения, и, в основном, как раз, через Иран. Так что предстоящий маршрут был ему более чем знаком. Ну а бортмеханика вообще прислали из полярной авиации. Вот такой получился странный экипаж! Оставалось только дождаться пассажиров и можно лететь.
Пассажиры прибыли после завтрака, подзадержавшись по какой-то причине. По плану должны были уже вылететь, но теперь можно и не успеть до темноты добраться до промежуточного аэродрома. Но, как бы там ни было, погрузили привезенные пассажирами с собой ящики с каким-то оборудованием и полетели. Андрей, проходя по салону по пути к кабине, обратил внимание на одного, совсем молодого человека, молча устроившегося возле одного из ящиков. Чем-то его лицо показалось Воронову знакомым. Он долго пытался вспомнить, но только, когда самолет уже медленно выруливал на взлетную полосу, он, наконец, понял, кто этот молодо человек. Это был Серго Берия, сын наркома. Теперь зато Андрею было понятно, что это за секретная группа такая и с какой целью она летит в Тегеран. Подслушивать с помощью спецаппаратуры личные разговоры Рузвельта! Ведь тот, по договоренности, остановится в здании советского посольства. Об этой подслушке Воронов прочитал в свое время в мемуарах самого Серго, но сейчас делиться своим открытием он, разумеется, ни с кем не собирался.
