- Причем здесь начальство? У меня соответствующего командного опыта нет. Так получилось, что пришлось покомандовать только звеном.
- Ну, ладно. Тогда располагайся, обживайся потихоньку, месяцок на разгон есть - буду тебя постепенно приобщать к ведению отчетности. А то, как я вижу, в бюрократических делах ты не силен.
- Какой еще разгон? Что, полк уже полностью подготовлен?
- А что полк? Личного состава уже процентов девяносто есть, матчастью укомплектован почти на столько же. На днях получим и все остальное, - с каким-то странным безразличием в голосе произнес Федоткин.
- А подготовка? А сколачивание эскадрилий и звеньев? - напористо продолжал Андрей.
- Есть план занятий и тренировок личного состава. Только свежевыпущенного курсанта за месяц асом все равно не сделаешь. А на фронте жить захотят - быстро научатся! - такая равнодушная трактовка ситуации сильно покоробила Воронова, но он решил на первый раз промолчать, пока не посмотрит на состояние полка собственными глазами.
То, что он увидел за первые дни знакомства с полком, оптимизма не прибавило. В ангарах училища стояли По-5 - серийная модификация Поликарповского И-180. Новенькие, еще пахнущие заводской краской машины были последних, «военных» серий, в которых, с одной стороны, были учтены большинство недостатков, выявленных в эксплуатации предыдущих, но с другой - допущены некоторые упрощения в технологии и материалах. Ничего не поделаешь - во время войны качество продукции часто падает в угоду количеству. ВВС срочно требовалось много самолетов для пополнения немалых потерь, понесенных в летней кампании.
Беглый осмотр машин, в присутствии начальника технической службы полка или, как его обычно называли - зампотеха, военинженера второго ранга Солнцева, показал наличие на некоторых из них производственных дефектов. Дефекты, конечно, не критические, иначе военная приемка самолеты бы не пропустила, но в бою и мелкие недостатки могут обернуться трагедией. Вот, например, одна из верхних панелей капота неплотно пригнана к соседней - в неровную щель кое-где пролезает мизинец.
- Сергей Иванович! - уважительно обратился Андрей к седому, с залысинами, довольно пожилому зампотеху, производившему впечатление грамотного и ответственного специалиста. - Какой налет у этой машины?
- Полтора часа, - ответил тот, заглядывая в свои бумаги.
- Вот, всего полтора часа, а весь верх уже залит маслом! А что будет, когда уплотнительные кольца немного поизносятся? Фонарь забрызгает маслом сразу же после взлета! Как вести воздушный бой без нормального обзора? Что, после каждого вылета кольца менять? На моей прошлой машине все было пригнано идеально и то брызги масла долетали! А то, что только эта щель уменьшает максимальную скорость самолета километров на пять-шесть, я уже и не говорю.
- Я докладывал комполка, что в полученных самолетах полно недоработок. Просил переговорить с начальником училища о помощи в их устранении со стороны его ремонтной мастерской. У них тут неплохая база…
- И что Федоткин?
- Сказал, что все самолеты были облетаны и приняты на заводе, поэтому нечего разводить панику и он не собирается срывать план летной подготовки, поставив на прикол вполне исправные машины. Приказал ликвидировать особо мешающие пилотам дефекты своими силами по мере возможности в перерывах между полетами. А у меня-то опытных механиков раз-два и обчелся.
- Да, я вижу, - в большом деревянном ангаре, где располагались самолеты полка, копошилось всего несколько человек в промасленных комбинезонах. - Какой у вас некомплект личного состава?
- Да нету никакого некомплекта! Всех, положенных по штату получил, даже на те машины, которые еще не прибыли. Квалификация у большинства правда…
- А…? - Воронов обвел рукой пустующий ангар.
- А у всех молодых строевая подготовка сейчас! Приказ командира полка - для повышения дисциплины в части. Два часа в день! Вот только старослужащих сумел отмазать! Ну и девушек-оружейниц тоже, конечно.
- Что?!! Строевая отменена в авиаполках еще в прошлом году приказом Рычагова!
- Только для летного состава! Обслуживающего персонала это не касается.
- Ясно! Давайте так сделаем, Сергей Иванович. Вы составите план требуемых работ по всем машинам, включающий перечень необходимых для ремонта материалов и оборудования, и вместе пойдем к Федоткину, попробуем его убедить. Я, с вашей помощью, разработаю скользящий график ремонта, соотнесенный с планом полетов. И еще к меня есть одна идея, не знаю только, выгорит ли…
- Сделаю, товарищ Воронов! - довольно улыбнулся зампотех и немного смущенно осведомился:
- Вы, кажется, неплохо разбираетесь в технике? Откуда?
- Пришлось поработать на испытаниях новой техники. В частности, и этих «птичек», - Воронов решил не рассказывать зампотеху об инженерном образовании. Принимая во внимание его здешний возраст, это могло бы вызвать у собеседника недоумение.
Андрей еще раз прошелся вдоль выстроенных линейкой в ангаре, по случаю нелетной погоды, самолетов. Часть машин вместо штатных пушек оказались вооружены американскими крупнокалиберными пулеметами, полученными по ленд-лизу - сказывался недостаток первых, устанавливаемых преимущественно в более совершенный истребитель По-7, где их было аж три штуки, а также в штурмовики. «Эх, где мой эксклюзивный По-7, с форсированным двигателем и тремя мощными пушками, творивший в небе чудеса! На этих же семь потов сойдет, пока кого-нибудь завалишь!» - с сожалением вспомнил Воронов свой бывший самолет, превращенный в решето на стоянке во время того памятного налета на аэродром. Для получения еще одного такого Андрею, по предложенным им же самим критериям, не хватало шесть сбитых. Можно, конечно, для их обхода воспользоваться близким знакомством с Рычаговым, но это было бы нечестно. По крайней мере, уважения со стороны новых однополчан точно не прибавило бы. Значит, как минимум первых шесть надо будет сбить на том, что есть. И побыстрее!
Воронов отыскал на стоянке самолет с аккуратно выведенным на киле номером «четыре», закрепленный по штатному расписанию за ним. Обошел вокруг, погладил блестящую поверхность крыльев, ласково пнул пневматики шасси. Его машина, слава богу, оказалась пушечной. Залез в кабину, устроился в кресле. Потрогал рукоятки управления, осмотрел приборы, вдохнул запах свежей краски. Все на месте, новенькое, не исцарапанное. «Завтра, дружок, я тебя обкатаю!» - сообщил он самолету, спускаясь на землю.
Из-за широкого тупого носа истребителя вышел пожилой широкоплечий мужик с седой бородкой, державший в руках разводной ключ. Завидев Андрея, тот сразу щеголевато, демонстрируя явно еще дореволюционную закалку, вытянулся в приветствии:
- Здравия желаю, товарищ подполковник! Старшина Потапов, авиамеханик.
- Подполковник Воронов, новый заместитель командира, - представился Андрей. - Знатная у вас выправка! С Первой Мировой еще?
- Так точно, товарищ подполковник! С октября четырнадцатого года - в действующей армии. Всю Империалистическую прошел! И Гражданскую тоже.
