— Ладно. Затаскивай.
Олег поднатужился и одним рывком втянул озябшую пловчиху на палубу. Немка оказалась тощей, высоченной моделькой лет двадцати. Замёрзла она капитально — озноб колотил её так, что всё тело ходило ходуном, а зубы стучали так громко, что заглушали всё вокруг.
— Ну что, парни. Кто у нас тут полиглот?
Из немецкого Иван помнил лишь расхожие фразы из фильмов про войну.
— Хенде хох!
Немка явно испугалась, но, тем не менее, послушно задрала руки. Следом немедленно влез Олег.
— Гитлер капут!
Немка от удивления даже перестала стучать зубами. Парни дружно расхохотались, а «Вася» неуверенно заулыбалась и опустила руки. Своей почти полной наготы она совершенно не стеснялась и, усиленно растирая себе ноги, снова начала что-то лопотать.
Олег сразу заявил, что никаких языков, кроме русского и плохого русского, он не знает. Саша задумчиво сказал, что сначала учил английский в школе, а потом в институте и… в общем, «нет, не владею». Иван припомнил свои переводы сопроводительной документации к импортным продуктам и приступил к расспросам.
Девица, замотанная в кусок брезента и залитая горячим чаем, ожила и, путаясь в английских словах, принялась о себе рассказывать.
— Утро красит нежным цветом… или светом? — Настроение у Ивана было просто отличным. Если эта «Вася» с русским именем Таня не наврала, то их ждёт обалденно большой приз. Гран-При, так сказать. Целый, в смысле поломанный, транспортный самолёт бундесвера.
А Танька эта оказалась самой натуральной военнослужащей, отправленной начальством послужить фатерлянду и антитеррористической коалиции на авиабазе в Киргизии. Самолёт, доверху набитый всякими невоенными грузами, вроде обмундирования, мыла и прочих памперсов, спокойно пересёк воздушное пространство Украины, но над Россией попал в жуткую грозу и оказался неизвестно где. Пилоты четыре часа мотались над непонятно откуда взявшимся морем, пытаясь сориентироваться, а потом, заметив тёмную полоску гор на горизонте, на последних каплях горючего дотянули до земли, где и сели. Ну, как сели… гробанулись, одним словом.
Из пятнадцати человек, бывших на борту, после приземления осталось в живых только трое. Из которых только Танька и могла передвигаться. Двое инженеров по водоочистительному оборудованию, которых ждали в Афганистане, сильно переломались и до сих пор лежали.
Ванина идея с сигналами сработала — именно по дыму Танюха их и обнаружила. К сожалению, она не успела на берег, когда «Беда» шла на юг, подавая дымовые сигналы, но, подумав, девчонка сообразила, что «мейби ю вилби бяк»
[8]
. И через четыре дня её ожидание увенчалось успехом. Самым интересным в Танином рассказе было то, что залетели сюда эти «дойче зольдатен» всего два месяца тому назад! Хотя дата их пропажи «там» совпадала с датой пропажи Ивана с точностью до минуты.
«Неизвестные явления природы, иху мать!»
— Сашка, да отлипни ты от неё! Успеешь ещё знаки внимания оказать!
— Иван Андреич! Я её русскому обучаю!
— Тьфу, зараза! Никуда она от тебя теперь не денется. Если глупить не будешь и думать будешь башкой, а не яйцами! И ещё — никакого насилия! Понял?
— Иван Андреич! — Александр обиженно засопел.
Слова босса возымели действие, и моторист, по-улыбавшись на прощание, занялся своими прямыми обязанностями.
Лодка встала на якорь всего в тридцати метрах от берега. Олег, ещё раз недоверчиво оглядев сосновые заросли, аккуратно скатал одежду и поплыл к берегу, держа узелок над головой.
— Давайте! — Голый Олег схватил вожделенный автомат, повертел его в руках, чем-то там щёлкнул и присел на одно колено, наведя ствол на склон горы. Ваня в своих силах не был настолько уверен, поэтому поплыл на камере. Таня же, украдкой стрельнув глазами на Алекса, быстро стянула с себя брезент и сиганула следом за «Russische Kapitan».
Самолёт лежал в микроскопически маленькой горной долинке всего в получасе ходьбы от бухты. Иван искренне зауважал пилотов люфтваффе
[9]
решивших садиться ЗДЕСЬ. Фюзеляж самолёта был почти цел, только морда разбилась всмятку, да ещё оторвало крылья и хвост. Лётчикам не хватило чуть-чуть — полянка, заросшая кустами, оказалась слишком короткой. Под боком у туши фюзеляжа приютились три маленькие, песчаной расцветки палатки, чуть дальше идеально ровным рядком виднелись идеально насыпанные могильные холмики. На них были установлены идеально ровные кресты.
«Тьфу, бля! Орднунг!»
Таня решительно обогнала мужчин и что-то закричала. Ей ответили. Измождённый мужик лет пятидесяти, совершенно гражданской наружности, со стоном опустил автомат. Ноги его были плотно примотаны к доскам. Второго выжившего инженера нашли в палатке. Мужчина был без сознания.
— Шеф! Да это просто праздник какой-то! — Олег вынырнул из распотрошенного контейнера с комплектом обмундирования светло-песчаного цвета. На шее его болтался автомат.
— Шеф! Можно? «Соблюдает! Молоток, парень».
— Одевайся. И мне подбери по размеру, и Сашке. Нечего нам в обносках ходить.
Олег радостно матюгнулся и снова исчез в самолёте. Иван призадумался. Плюсов в этой находке было много. Очень. Только оружия собрали — четыре пистолета и два короткоствольных автомата с оптикой. Правда, патронов к ним было совсем мало — Таня, выпучив глаза, рассказывала о puma. И ещё очень натурально изображала медведя. Франц согласно кивал, показывая рукой на ближайшие заросли.
— Олег. Хватит рыться. Пакуй всё. Закрой контейнеры. Возьми носилки — нам этого фрица до лодки тащить. — Ваня вынул из прихватизированного баула пистолет и отдал его Тане.
— Жди здесь. Э-э-э-э… Ахтунг, в общем.
А минусы… А минусов — не было! Маляренко представил счастливые глаза жены и издал победный вопль.
Все затраты и усилия окупились сторицей.
ГЛАВА 4,
в которой Иван кардинально и окончательно решает вопросы безопасности своей семьи
Он верный друг и страшный враг.
С. Г. Звонарев, строитель, бизнесмен
— Иван Андреевич, вы, конечно, человек авторитетный… — Мама Надя с сомнением поджала губы. Для неё это было выражение крайней степени неудовольствия.
«Угу, как там было… „ты, Доцент, вор, конечно, авторитетный…“».
Ваня зажмурился от удовольствия. Сидеть под большущим тентом на удобнейших раскладных креслах было чертовски приятно. Особенно если учесть, что тент стоял на НАБЕРЕЖНОЙ — часть берега возле пирса Мария велела очистить, замостить и озеленить. И сложить из камня стационарный мангал. Хозяин, когда вернулся из своего второго южного похода, на какое-то время потерял дар речи. Это было очень круто. Это был показатель. Иван впервые почувствовал, что он здесь, в этом мире, не только прекратил «выживать», но и стал просто жить в своё удовольствие! Да что там — он стал получать от этой жизни просто-напросто курортные блага! Посидеть вот так, тихо, по-семейному, вечерком на пляже у моря, под шашлычок и кувшинчик бражки — милое дело!
