Пролог
5 марта 2009 года
Звонок мобильного телефона дребезжал надсадно и
требовательно. Он умолкал и тут же через несколько секунд снова начинал свою
надоедливую песню. Федулов нагнулся над лежащей на земле сумкой убитой женщины
и посмотрел на эксперта. Тот молча кивнул, дескать, можно. Федулов щелкнул
замком и вытащил телефон, нажал кнопку, обозначенную зеленой трубочкой, поднес
к уху, но ничего не говорил.
— Галина Ильинична! — зазвенел в трубке заполошный
встревоженный девичий голос. — Галина Ильинична, вы где? С вами все в
порядке? Почему вы трубку не берете?
Федулов откашлялся и глухо произнес:
— Алло. Говорите.
— Ой, я не туда попала? — испуганно проговорили в
трубке. — Извините, пожалуйста.
И точно так же испуганно и коротко зазвучали гудки отбоя. Ну
что ж, теперь они знают хотя бы имя и отчество потерпевшей, это уже что-то.
Теперь бы фамилию узнать и адрес. Федулов опустил руку с трубкой и тут же снова
поднял ее: телефон опять зазвонил.
— Вы звоните Галине Ильиничне? — спросил
он. — Кто вы? Представьтесь.
— Я Рита… А что случилось? Где Галина Ильинична?
— Рита, вы кем приходитесь Галине Ильиничне?
Родственницей?
— Я… я квартирантка. А где Галина Ильинична?
— Рита, с Галиной Ильиничной несчастье. Вы сейчас где?
— Какое несчастье? Что случилось? Ей плохо? Она в
больнице?
— Она умерла. Вы где, Рита? Дома? Скажите мне адрес.
Трубка молчала, словно телефон выключили.
— Рита! — снова позвал Федулов. — Рита, вы
меня слышите? Мне нужно срочно с вами поговорить. Скажите адрес.
— Как это… — раздалось в трубке глухое и
неуверенное. — Что значит: умерла? Вы кто? Доктор?
— Старший оперуполномоченный майор Федулов Дмитрий
Вадимович, — сухо отрекомендовался Федулов. — Галина Ильинична убита.
Оперативная группа работает на месте происшествия. Так вы скажете, как вас
найти?
— Я… я дома… — голос Риты, казалось, сел
окончательно, она уже почти шептала. — У Галины Ильиничны.
— Говорите адрес, я сейчас приеду.
— Нагорная, дом двенадцать, квартира сорок восемь. Это
между Федеративной и Профсоюзной, знаете?
— Знаю, — коротко ответил Федулов. Это совсем
рядом, через три-четыре дома. Получается, дамочку убили при подходе к месту
жительства. — Я буду у вас через несколько минут. Илюха, — обратился
он к другому оперативнику, полному, с отечным лицом, — я в адрес, кажется,
мы установили личность потерпевшей.
— Мне с тобой идти? — спросил Илья Вторушин.
— Нет, оставайся здесь, сейчас начальство нагрянет,
труп все-таки. Если что — я на связи.
Федулов быстрым шагом миновал неосвещенный проходной двор, в
котором обнаружили труп, вышел на сверкающую огнями вывесок Нагорную улицу и
направился к дому 12. Когда-то, когда Дима Федулов еще был сопливым пацаном,
никакой Нагорной улицы не было, а потом здесь построили несколько шикарных по
меркам 1970-х годов домов для городской «верхушки» — работников Томилинского
городского совета народных депутатов и горкома партии, — и, конечно же,
замостили целую улицу, чтобы им удобно было подходить или даже подъезжать на
служебных и личных автомобилях, и открыли здесь несколько магазинов, которые
снабжались товарами лучше всех других магазинов в Томилине. Жить на Нагорной
стало престижно, и в послеперестроечные времена улица сохранила свой статус,
несмотря на то что по сравнению с современной застройкой бывшие элитные дома
выглядели простоватыми и даже захудалыми. Теперь на Нагорной располагались
самые дорогие магазины, два автосалона и лучший в городе ресторан, который
никогда не пустовал: параллельно шла знаменитая Парковая улица, обсаженная
липами, одним концом упирающаяся в реку Томинку, другим — в недавно
отреставрированную старинную усадьбу, а сразу за Парковой, на живописном берегу
реки, начинался коттеджный поселок, построенный и обжитый людьми далеко не
бедными. Этим небедным людям очень удобно было делать покупки в магазинах на
Нагорной и ужинать в ресторане.
Дом под номером 12 оказался пятиподъездной девятиэтажной
«коробкой», перед которой между припаркованными машинами и гаражами-«ракушками»
сиротливо приткнулась детская площадка. Федулов опытным взглядом окинул фасад,
посчитал количество окон, приходящихся на один подъезд, что-то умножил и
поделил в уме и уверенно двинулся ко второй двери. Он не ошибся, сорок восьмая
квартира действительно находилась во втором подъезде.
Когда ему открыли дверь, он увидел серьезную, с озабоченным
лицом женщину лет сорока и рядом с ней молоденькую девушку, бледную,
перепуганную и показавшуюся Дмитрию необыкновенно страшненькой. Коричневые
волосы расчесаны на косой пробор и заплетены в две косички, по толщине довольно
жалкие, безликая, застиранного серого цвета водолазка, вытянутая на локтях,
несвежего вида спортивные брюки. В общем, выглядела девушка Рита небогато, да
вдобавок еще и болезненно: глаза красные, на лбу испарина.
Федулов еще раз представился, прошел в комнату, попутно
успев отметить, что квартира у покойной Галины Ильиничны была хоть куда —
трехкомнатная, просторная, хотя и давно не ремонтированная. Да, неплохо жили
при советской власти партийные и советские работники. Он снова вспомнил свою
тесную «двушку», в которой долгие годы ютился с родителями, женой, двумя
детьми, младшей сестрой, ее мужем и сыном. Спали без преувеличения друг у друга
на головах, никакая другая мебель, кроме спальных мест, в квартире не
умещалась, ели на кухне в три смены, в ванную, совмещенную с туалетом, всегда
стояла очередь. Какое счастье, что все это уже позади и жилищный вопрос наконец
решен! Но Дима Федулов до сих пор не забыл жизнь в той двухкомнатной квартире,
она снилась ему в ночных кошмарах, и он просыпался в холодном поту и
успокаивался только тогда, когда проходила сонная одурь и он мог различить
вокруг себя совсем другие стены, другие окна и другую мебель.
Девушка, представившаяся Маргаритой Нечаенко, работала
приемщицей в химчистке и жила у Галины Ильиничны Корягиной в качестве
квартирантки, но не за деньги, а за помощь по хозяйству. Ходила в магазины,
стирала, гладила, убирала, в общем, была чем-то вроде домработницы с
проживанием. Своего жилья в Томилине она не имела, приехала из поселка Петунино
Костровского района. Костровск — большой город в 60 километрах от Томилина, ну,
конечно, не такой большой, как областной центр, но все-таки… Там и институты
есть, в которых можно учиться, и частный бизнес процветает, и фирмы, в которых
можно работать. Но на работу в костровские фирмы Риту почему-то никто не стремился
взять, и пришлось ей удовольствоваться более скромным, хотя и немаленьким,
городом Томилином, построенным в середине 1950-х годов вокруг крупного
химкомбината.
