— Кстати, как вы вошли ко мне? — спросила
Настя. — У вас есть ключи от всех гостевых номеров?
— У меня — нет, — засмеялась Тамара. — Я у
охраны взяла. Вы же понимаете, у охраны должны быть ключи от любого помещения,
мало ли, пожар случится или человеку плохо станет.
Вот так, пошла и взяла у охраны ключ от помещения, в котором
живет гость. Очень интересно.
— Охрана что, всем по первому требованию ключи выдает?
И кто угодно может их взять?
— Да нет же, — Тамара попыталась развеять Настины
сомнения, — охрана у Андрюши дисциплинированная. Но для меня делается
исключение, потому что я — это все равно что Андрей. Я тогда, в ноябре,
спрашивала у них, не просил ли кто-нибудь ключ от салона или от комнаты
завхоза, они сказали, что никто ничего не просил.
— А уборщица? Вы с ней поговорили?
— Конечно, — кивнула Тамара. — Она клялась и
божилась, что, когда в седьмом часу пришла убирать в салоне, зеркало было цело,
иначе она убрала бы осколки. Значит, зеркало разбили уже после того, как
уборщица закончила работу и охранник осмотрел и запер главный дом. Где-то между
половиной девятого и одиннадцатью утра. Я пришла в начале двенадцатого.
Еще одно происшествие имело место в декабре, когда члены
клуба активно занимались организацией новогодней вечеринки. За два дня до
праздника в холле главного дома весь пол оказался усыпан обрезками волос. Клуб
открывается для гостей в десять утра, тогда же начинается и рабочий день для
всех сотрудников, кроме тех, кто работает в кафе. Повара и официанты,
естественно, приходят раньше. И администратор, который сидит в холле за
стойкой, приходит чуть пораньше, чтобы к моменту появления первого гостя быть
полностью готовым к работе. Те, кто работает в кафе, проходят не через главный
вход и холл, у них есть отдельная дверь, так что в холле они не были. Усыпанный
волосами пол первой увидела именно администратор. Она совершенно растерялась и
впала в такой ступор, что не догадалась быстренько все убрать, и к приходу гостей
волосы все еще устилали пол. Тут же послали за Тамарой, которая в отсутствие
Андрея Сергеевича Бегорского считалась в клубе главным человеком на правах его
«почти жены». Тамара прибежала из флигеля, схватила веник и совок и стала
убирать, попутно разглядывая обрезки волос. Волосы были явно взяты из ее
салона, причем брали их в течение нескольких дней: Тамара увидела пряди
свекольно-красного цвета и узнала их, это были волосы одной дамы, которая в
целях экономии решила покраситься дома, купила бог знает где какую-то паленую,
некачественную краску, да еще и передержала ее по неопытности, в результате
волосы оказались ужасающего свекольного цвета, и ей пришлось идти к Тамаре,
платить деньги, поскольку дама не была членом клуба и права на бесплатное
обслуживание не имела, и перекрашиваться, а заодно и стричься. Случилось это
дней за семь-восемь до происшествия. А вот светлые чуть вьющиеся волосы
принадлежали Лене Беляковой, дочери Бегорского, которая стриглась у Тамары
накануне.
— Получается, что кто-то захаживал ко мне в салон и
подбирал волосы. Или вытаскивал их из мешков, в которые уборщицы ссыпают мусор.
Но в любом случае, он делал это не один раз, то есть готовился и планировал.
— Он или она, — заметила Настя. — И что вы
думаете по этому поводу?
— Я думаю, что это направленная акция, — твердо
ответила Тамара. — Я готова согласиться с тем, что где-то в нашей усадьбе
окопался маньяк, который хочет всеми правдами и неправдами выжить отсюда клуб,
поскольку его оскорбляет, что на территории рода Румянцевых теперь находятся
посторонние. Он в силу своего заболевания не может оценивать ситуацию адекватно
и считает, что если клуб закроется, то усадьба снова будет принадлежать ему. И
его акции направлены именно против меня, потому что против Андрея ему
действовать трудно, Андрей приезжает и уезжает, и невозможно в отношении его
ничего спланировать. А я всегда здесь, со мной проще. Если у меня сдадут нервы,
я испугаюсь и уеду, то и Андрей здесь не останется, это всем понятно. Нужно
всего лишь выжить отсюда меня — и клуб закроют.
— То есть в легенду вы все-таки верите, —
насмешливо проговорила Настя.
— Я — нет, но сумасшедший потомок Румянцевых вполне
может в нее поверить, как вы считаете? Смотрите, в легенде есть упоминание и о
разбитых зеркалах, и о клочьях волос. Конечно, в данном случае у нас получились
не клочья, а обрезки, но все равно…
Тамара налила себе еще чаю и выпила горячий напиток залпом.
Потом забралась с ногами на диван, на котором они обе сидели, схватила мягкую
подушечку, прижала к груди и слегка наклонилась к Насте.
— Он где-то совсем близко, — тихо заговорила
она. — Он ходит рядом с нами. Я уверена, что он или работает в клубе, или
даже живет в усадьбе, или является активным членом «Золотого века», во всяком
случае, он бывает здесь постоянно. И все знает. Он прекрасно ориентируется и в
помещениях, и в наших порядках, и в наших мероприятиях. Новогоднюю вечеринку он
чуть не сорвал, ведь многие испугались тогда и не пришли. Согласитесь, Настя,
спокойствия и оптимизма все это не прибавляет. Андрюша, конечно, в сумасшедшего
потомка не очень-то верит, он посмеивается надо мной и моими страхами, но мое
беспокойство в целом разделяет. Клубу грозит несомненная опасность, а ведь клуб
— это Андрюшино детище.
— Я понимаю, — так же тихо ответила Настя. —
Вы считаете, что убийства совершил тот же человек, который устроил эти шуточки
с зеркалом и волосами?
— А как еще я могу считать? Тут ведь каждое лыко в
строку. И неважно, потомок ли Румянцевых все это устраивает, как думаю я, или
люди, которые наезжали на Андрея, как думает он сам. Важен результат: гости
покидают клуб, и сотрудники увольняются. Это нужно остановить во что бы то ни
стало. Именно поэтому вы здесь.
— Я понимаю, — повторила Настя. — Ничего,
если я еще кое-что у вас спрошу? Вы еще не ложитесь спать?
— Конечно, спрашивайте все, что нужно, — с
готовностью отозвалась Тамара. — Кстати, почему вы не ходили ужинать? Я
справлялась в кафе, мне сказали, что вы не приходили. Или вы ужинали в городе?
— Заработалась, — смущенно призналась Настя,
именно в этот момент ощутившая острый приступ голода.
Она и в самом деле забыла поесть, потому что сначала
беседовала с Муравьевой и Полосухиным, потом читала сказку, потом заносила в
компьютер информацию и составляла отчет, а потом кинулась к Тамаре, пока не
стало до неприличия поздно. Конечно, Тамара угостила ее домашним печеньем и
маленькими профитролями, но сладкого Насте почему-то сегодня совсем не
хотелось. Хотелось, как ни странно, отварной картошки с квашеной капустой и
черным хлебом. Такая странная гастрономическая блажь.
— У меня есть блинчики с творогом и с мясом,
хотите? — предложила Тамара.
Блинчиков Насте не хотелось. Но не ложиться же спать
голодной… И про картошку спрашивать неудобно, это уж совсем как-то нахально
получится. Пришлось соглашаться.
Но жалеть не пришлось, блинчики оказались на удивление
вкусными.
