Настя засыпала ребят вопросами, но ни одного внятного ответа
не получила. Ребята хорошо помнили множество деталей, они вспомнили даже
женщину в красивом платье, потому что Аида Борисовна обратила на это платье
внимание и похвалила его, и не просто вспомнили, а подробно описали. Но ничего,
что могло бы быть связано с получением угроз, так и не выплыло. Было видно, что
ребята горюют по своей наставнице, сожалеют о ее смерти и очень стараются быть
полезными, но… Этот ход Насти Каменской ни к чему не привел.
* * *
Зато утро следующего дня началось вполне позитивно: к Насте
снова явился майор Федулов. Лицо его сияло.
— Анастасия, я, кажется, нашел то, что нужно. Не стал
звонить вам по телефону, решил, что лучше лично встретиться. Вы оказались
правы, — выпалил он прямо с порога, — есть такое дело, которое вела
Павлова и по которому свидетелем выступала Корягина. Все сходится! Вы как в
воду глядели!
Он был таким радостным и возбужденным, что Настя
постеснялась сказать, что еще не завтракала и вообще-то собиралась в кафе.
Можно было бы и его пригласить на завтрак, но совсем не нужно, чтобы ее видели
в обществе оперативника. Пришлось остаться в номере и ограничиться очередной
чашкой кофе. На этот раз Дмитрий явился с пустыми руками, а у самой Насти не
было ничего, кроме двух вчерашних бутербродов, припасенных для Подружки, с
которой, кстати, она не успела утром погулять.
— Мне вас и угостить-то нечем, — виновато сказала
она.
— Не нужно меня угощать, я вас сам сейчас угощу такой
историей — пальчики оближете, — весело ответил Федулов.
— Но от кофе-то не откажетесь?
— Не откажусь.
История, которую поведал майор, действительно оказалась
совершенно замечательной с точки зрения поддержания версии о мотивах убийств
Павловой и Корягиной, которые в этом случае можно было бы уже назвать двойным
убийством.
В 1996 году Аида Борисовна вела дело о групповом
изнасиловании, совершенном учениками вечерней школы в стенах этой же школы.
Трое молодых парней изнасиловали свою одноклассницу, при этом так ее избили,
что девушка скончалась. Галина Ильинична Корягина, чья партийная карьера
благополучно завершилась в 1991 году одновременно с запретом на деятельность
коммунистической партии, работала в те годы в вечерней школе по своей основной,
полученной еще в институте специальности — учителем истории. Ее показания и
легли в основу обвинительного заключения и приговора, поскольку она в тот трагический
вечер много чего видела и слышала. Всем обвиняемым дали по 15 лет, которые на
сегодняшний день еще не истекли, но на то и существует закон, чтобы можно было
освобождаться условно-досрочно. Более того, один из подсудимых прямо в зале
суда вел себя агрессивно, орал на прокурора и свидетелей обвинения, грозился
«всех достать и всех урыть». Судя по материалам дела, он состоял на учете в
психоневрологическом диспансере, судебно-психиатрическая экспертиза признала
его вменяемым, но отметила наличие определенных аномалий психики, которые
проявлялись еще в детстве: он баловался поджогами и истязал домашних животных,
не только своих, но и чужих. Именно он был заводилой в компании насильников.
Второй подсудимый, как написано в характеристике и заявлено в показаниях
свидетелей, был замкнутым, угрюмым и нелюдимым, плохо учился, плохо работал и
производил впечатление умственно отсталого, хотя экспертиза этого и не
подтвердила. Третий же преступник был покорным и зависимым от своих друзей,
глуповатым и слабым.
— Ну, как вам история? — с горящими глазами
спросил Федулов.
— Супер! — искренне ответила Настя.
— Мне нужно еще некоторое время, чтобы собрать сведения
о том, где они сейчас и чем занимаются. Я Илюху подключил, мы вдвоем быстрее
справимся.
— Хорошо, — кивнула Настя. — А что со
следователем? Вам удалось его убедить вынести постановление об осмотре квартиры
Павловой?
— Пока нет, он болеет, в больнице лежит с пневмонией.
Но его жена говорит, что через пару дней его уже выпишут.
— Ладно, подожду. Столько времени уже прошло, что
несколько дней значения не имеют.
Она распрощалась с майором и отправилась в кафе. Ну что ж,
коль в деле наметился простой, можно использовать освободившееся время для
того, чтобы проверить еще одну версию. В конце концов, оба убийства могли быть
совершены по разным мотивам и разными людьми, разве нет? И если найдется, за
что мстить Павловой, то почему бы не найтись и тому, кто захотел свести счеты с
Корягиной, причем независимо от Аиды Борисовны. Что, Корягина была ангелом во
плоти? Конечно, нет. Та еще штучка была покойная Галина Ильинична. И потом
никто не отменял корыстный мотив. Да, квартира завещана музею, но если у
одинокой женщины есть роскошная трехкомнатная квартира, которую она получила,
явно злоупотребляя служебным положением, то где гарантия, что у этой женщины
нет других ценностей, в завещание не попавших и предназначенных наследнице по
закону, то есть дочери? Пора прекращать работать по очереди по каждой версии,
на Петровке ей бы этого никогда не позволили. Нужно двигаться во всех
направлениях. Как сказал Лешка? Нужно открывать все двери, встречающиеся на
пути? Хорошая фраза, надо ее запомнить.
И пока суд да дело, надо ехать в Костровск.
Глава 10
Анатолий Владимирович Старков несказанно удивился, услышав
по телефону голос Насти Каменской. К счастью, за долгие годы номер телефона его
не изменился, и Насте легко удалось дозвониться до него.
— Я буду очень рад вас повидать, — искренне заявил
он. — Такая приятная неожиданность! Вас встретить на вокзале?
— Не нужно, я приеду на машине из Томилина.
— Из Томилина?! — еще больше удивился он. —
Как вас занесло в наши края? Что вы там делаете? Неужели очередное убийство
раскрываете?
— Можно и так сказать, — улыбнулась Настя. —
Я уже на полпути в Костровск, водитель говорит, что мы будем в городе минут
через сорок.
— Попросите его подвезти вас к… — он на мгновение
задумался. — Давайте встретимся в том ресторане, где вы когда-то
встречались с Эдуардом Петровичем. Помните?
— Конечно, как тут забудешь. Кажется, китайский?
— Совершенно верно, китайский. Теперь его не узнать, но
расположен он все там же. Скажите водителю, чтобы ехал на улицу Весеннюю. Я
буду вас ждать.
Весь остаток пути Настя думала не о Галине Ильиничне
Корягиной, ее вероятных врагах и ее возможном наследстве, а о своем давнем пребывании
в Костровске и знакомстве с местным крестным отцом Эдуардом Петровичем
Денисовым, о преступлениях в санатории и своих тогдашних переживаниях. Как
давно это было! Как давно и как смешно теперь об этом вспоминать…
Ресторан на Весенней улице она и впрямь не узнала, да и сама
улица сильно изменилась, все дома на ней были отреставрированы и выглядели
игрушечными, словно на картинке в сборнике сказок Старков ждал ее на улице у
входа.
