Настя попыталась представить себе белокурого изящного
Вешняка в роли убийцы. Получилось плохо. Сомнительно, прямо скажем, получилось.
Она тут же вспомнила его накачанные мышцы, его грацию хищника и свое
впечатление о том, что такой если будет вцепляться, то в холку, а не в горло,
то есть нападет сзади. Нет, все-таки можно представить, как он нападает на
пожилую женщину и душит ее шарфом, стоя у нее за спиной. Но мысленное видение к
делу не подошьешь…
Почему же никто не звонит?
Она отвела Подружку в вольер, сходила на обед, и даже звонок
Старкова с информацией о том, что никакой Риты Нечаенко в салоне у Татьяны
Корягиной отродясь не было, Настю не успокоил. Ну, наврали они в письмах, что
якобы Ритину жизнь искалечила зловредная Татьяна, и что дальше? От лжи по
электронной почте до убийства — как от Земли до Луны. Правда, есть еще приезд
Вешняка в Томилин, о чем сам Вешняк отчего-то не спешит поведать, но ведь и
этому можно найти тысячу и одну причину, никак не связанную с убийством.
Например, он не признается, потому что ездил в Томилин к своей любовнице Рите
Нечаенко и теперь боится, как бы о его измене не узнала Татьяна, которая немедленно
снимет мальчика с довольствия.
Настя нервничала все больше и больше, совершенно забыв о
том, что уже не находится на службе и за ошибку ее никто ругать не станет. Об
отдыхе речь уже не шла, надо было просто убить время и не дать разгуляться
нервозности, и Настя отправилась в компьютерный зал понаблюдать за гостями,
пишущими письма, читающими информацию в Интернете или играющими в игры. По залу
расхаживали Костя Еремеев и еще один сотрудник-компьютерщик. Настя исподтишка
наблюдала за Костей, прикидывая его на роль убийцы. А что, если он и есть
маньяк? Вот просто живет в Томилине маньяк, который убивает пожилых женщин, а
противные дядьки, желающие вынудить Бегорского закрыть клуб и продать усадьбу,
этим воспользовались. Еще вчера Насте казалось, что эту версию можно отбросить,
потому что Галину Ильиничну Корягину убил совершенно точно не маньяк, но
сегодня она засомневалась в собственных выводах. А что, если она ошиблась и
маньяк все-таки существует?
В самом центре компьютерного зала сидели супруги Путилины, и
Костя часто проходил мимо них, а они все время обращались к нему с какими-то
вопросами, и Костя останавливался, наклонялся и тихим шепотом, чтобы никому не
мешать, что-то объяснял и показывал. При этом лица у всех троих делались
мягкими и ласковыми, но в то же время слегка испуганными и даже напряженными.
Нет, между Путилиными и Еремеевым явно что-то происходит. Интересно что? И
имеет ли это отношение к убийствам?
Она с трудом дотянула до ужина, быстро поела в кафе и
отправилась в зверинец. «Буду гулять с Подружкой, пока мне не позвонят, —
твердила себе Настя, пристегивая поводок к ошейнику. — Пусть я окоченею,
пусть у меня ноги отвалятся, но я буду ходить, пока не закончится эта проклятая
неопределенность. Сидеть я уже не могу, лежать тем более, остается только
ходить».
Но ее благих намерений хватило ненадолго, к вечеру
температура воздуха резко упала, и хотя ногам в сапогах-«луноходах» было тепло,
лицо у Насти замерзло так, что она не выдержала и вернулась к себе. Подружку
она, разумеется, взяла с собой: если разговаривать вслух, то тревога немного
утихает, но не разговаривать же с самой собой? Это уже шизофренией попахивает.
А собака хоть и не человек, но все-таки живое существо.
В номере Настя переоделась в спортивный костюм, натянула на
ноги теплые носки, завернулась в плед, включила телевизор и начала вслух
комментировать собаке происходящее на экране. Шел какой-то бесконечный сериал,
снятый за очень маленькие деньги. Неожиданно придуманное занятие помогло и даже
увлекло: оказалось, что если пересказывать то, что видишь и слышишь, то
получается откровенный бред, то есть становится совершенно очевидным, насколько
плохо написан сценарий и как бездарно все это снято и сыграно.
Сериал закончился, началось ток-шоу, где все кричали, перебивали
друг друга, и невозможно было разобрать, у кого какая позиция. Настя
переключила канал и попала на соревнования по лыжным гонкам. Не то этап кубка
мира, не то еще что…
— Давай лучше за наших болеть, — предложила она
Подружке.
Собака вильнула хвостом в знак согласия. Настя смотрела на
табло информации, то и дело появляющееся в углу экрана, и добросовестно
пересказывала собаке, на каком месте идут российские лыжники и сколько у
каждого из них секунд отставания от лидеров. Она так втянулась в процесс, что
невольно начала переживать, особенно когда за километр до финиша двое наших
спортсменов начали поджимать очевидных фаворитов и сокращать разрыв. Забрезжила
надежда на призовые места, и Настя подскочила поближе к экрану:
— Ну давай же, родненький, давай, потерпи еще немножко,
ты можешь, у тебя есть силы, давай, давай!
Собака встала рядом с ней, задрала морду и стала тихонько
подскуливать.
— Есть! — радостно завизжала Настя, когда
российский лыжник пришел вторым и взял «серебро». — Ура! Подружка, мы
победили!
Собака уперлась передники лапами ей в грудь и лизнула Настю
в лицо.
А потом позвонил Федулов. Голос его был усталым и злым.
— Пишут «чистуху», — сообщил он. — Сейчас
допишут, и повезем их в Томилин.
— Значит, оба признались? — с облегчением
выдохнула Настя.
— А куда они, на фиг, денутся.
— Мы завтра идем на квартиру Павловой?
— Ну… — в голосе Федулова послышалось
неудовольствие, — пойдем, если вы не передумали.
С чего бы ей было передумывать? Она решила не обращать
внимания на интонации оперативника, мало ли, отчего у него плохое настроение.
Может, устал, а может, просто живот болит, такое тоже бывает.
Надо было радоваться. Но радости отчего-то не было. Не было
ни усталости, ни удовлетворения. Не было просто ничего. «Наверное, я
перенервничала», — подумала Настя, выводя собаку на улицу. Ничего, сейчас
она отведет Подружку на место, вернется к себе, примет горячий душ и ляжет в
постель. Утром все пройдет.
Глава 12
Квартира Аиды Борисовны Павловой была небольшой,
однокомнатной, но с просторной светлой кухней и большим балконом. Понятые —
пара молодых супругов из соседней квартиры — сидели на диване, робко прижавшись
друг к другу, а Федулов и местный участковый устроились на кухне и оживленно
обсуждали кадровые перестановки в городском отделе внутренних дел. Настя первым
делом включила компьютер, она была уверена, что сейчас найдет что-то очень
важное и интересное, но ее ждало разочарование.
Переписка у Аиды Борисовны была активной и обширной, она
обменивалась посланиями не только с живущими в Канаде братом, сыном и его
семьей, но и с любителями кулинарии, и с цветоводами, и с участниками
самодеятельного театра из областного центра, и даже с теми, кто брал из усадьбы
бездомных животных. Настя быстро просмотрела переписку и, разумеется, ничего не
обнаружила: ни жалоб на угрозы, ни самих угроз.
