В комнате из мебели имелись кровать, стол, два стула, вешалка и сундук для хранения одежды. Деревянный пол был застелен плотным выцветшим ковром, на двух небольших квадратных окнах имелись занавески изнутри, а снаружи имелись дощатые ставни, которыми окна закрывались на ночь и днем в сильную непогоду.
Коротко ознакомив меня с внутренним распорядком своего дома и обозначив круг моих обязанностей, Гай Меммий удалился, перед этим посоветовав мне прилечь отдохнуть после долгого пути.
Едва за Гаем Меммием закрылась дверь, я скинул с ног сандалии, снял с себя плащ и пояс с пристегнутыми к нему кинжалом и денежным кошелем и с удовольствием повалился на мягкую постель.
«Итак, Андрей, опять судьба забросила тебя в древний Рим! – мысленно обратился я к самому себе. – Опять тебе поручено труднейшее задание: сначала убить Октавиана, а потом ни много ни мало добраться до самого Гая Юлия Цезаря! Если мальчишка Октавиан пребывает где-то здесь, в Риме, то чтобы прикончить Цезаря, тебе, приятель, придется ехать в Заальпийскую Галлию. Ведь Цезарь ныне воюет там с косматыми галлами. Итак, мне вновь нужно попытаться изменить ход древней истории самым радикальным способом и при этом уцелеть самому. Веселенькое дело, черт возьми!»
Глава вторая
Былое и думы
Трудно передать, что я почувствовал, когда профессор Пазетти лично вручил мне две пачки банкнот, по сто тысяч евро в каждой. Сначала профессор Пазетти пожал мне руку, произнеся слова благодарности за мое мужество и находчивость, за мои «умелые действия в сложнейших ситуациях, за спасение друга, попавшего в беду». Затем в моей ладони оказались две тугие денежные пачки, обтянутые крест-накрест белыми полосками из плотной бумаги. На одной из пачек я увидел надпись, сделанную по-русски авторучкой: «Агенту Янусу». «Так вот какой у меня оперативный псевдоним!» – промелькнуло тогда в моей голове.
Вручение денежного вознаграждения происходило в присутствии Мелинды, которая тоже с искренней улыбкой на лице пожала мне руку и еще раз поздравила меня с благополучным возвращением из позднереспубликанского Рима в 2011 год. Уж Мелинде-то было известно, каких трудов и опасностей я хлебнул, сражаясь с римлянами на стороне Спартака, ведь через нее осуществлялась моя связь с профессором Пазетти. Втроем мы выпили по сто грамм коньяку за мое здоровье и наше общее дело, после чего мы с Мелиндой поехали в Москву на хорошо знакомой мне черной «Ауди». Мы ехали из Люблино по Люблинскому шоссе в сторону Волгоградского проспекта.
Пейзажи, мелькавшие за стеклами летящей в потоке машин «Ауди», разговор с профессором Пазетти, осмотр у врача, деньги, которые я по-прежнему держал в руках, межвременная капсула, из которой я выбрался, как птенец из яйца, переместившись из древней Италии в двадцать первый век, – все это воспринималось мною с трудом после вполне реального античного быта, в котором я просуществовал целых полтора года по меркам древних римлян. Здесь, в эпохе Интернета и электричества, как выяснилось, я отсутствовал всего-то двадцать семь дней. Такой эффект объясняется тем, что машина времени двигается не по спирали, в которую спрессованы все давно минувшие века, а как бы пронзая эту временную спираль под прямым углом. Такое разъяснение дал мне профессор Пазетти.
Мелинда пыталась меня разговорить, покуда мы ехали до станции метро «Таганская», но ей так и не удалось вывести меня из замкнутого состояния. Перед тем как высадить меня из авто, Мелинда протянула мне борсетку, которую я чуть не забыл. При этом она посоветовала мне спрятать деньги в борсетку, а не держать их в руках. «В метро полно народу, в том числе всякого жулья, – сказала Мелинда. – Оглянуться не успеешь, как останешься без денег! Андрей, советую тебе положить эти деньги в банк. Этот гонорар ты заработал потом и кровью, будет обидно просто потерять его в толпе».
Добираясь до своей съемной квартиры сначала на метро, затем на маршрутном такси, я все время прижимал к груди борсетку с деньгами, глядя на окружающих меня людей, говорящих по-русски, таких не похожих на гладиаторов и древних римлян, чувствуя себя не в своей тарелке. Если меня вдруг о чем-то спрашивали, я отвечал невпопад. Я теперь отлично знал расположение улиц и площадей древнего Рима, но почему-то изрядно подзабыл карту современной Москвы и маршруты городского транспорта.
На съемной квартире я увидел распахнутые дверцы платяного шкафа с пустыми плечиками, сиротливо висящими в ряд на круглой деревянной планке. На полках шкафа и в тумбочке тоже было пусто – все вещи Регины исчезли вместе с ее обувью и двумя чемоданами. В спальне с кровати было снято покрывало, а с подушек и одеяла исчезли красивые батистовые наволочки и пододеяльник. На кухонном столе под фарфоровой солонкой мною был обнаружен небольшой листок, вырванный из блокнота. На нем уверенным почерком Регины было написано синей авторучкой: «Андрей, ты исчез без всяких объяснений. Настоящие мужчины так не поступают! Я ухожу. Будь счастлив! Прощай!»
Я ходил по пустой квартире, держа в руках короткое прощальное послание Регины, вновь и вновь перечитывая его. Я сознавал, что после своих мытарств в далеком прошлом, по сути дела, оказался у разбитого корыта. Мириться с этим мне совершенно не хотелось. Я решил разыскать Регину и попытаться все ей объяснить. Я хотел вернуть Регину любой ценой!
Вскоре выяснилось, что Регина поменяла сим-карту в своем мобильнике, поэтому дозвониться до нее было невозможно. Я принялся названивать Майе Реймер, самой близкой из подруг Регины. Майя пообещала мне устроить встречу с Региной, но дать мне новый номер ее мобильника она отказалась. В телефонной беседе со мной Майя попыталась выяснить, что побудило меня исчезнуть столь внезапно и не давать о себе знать почти месяц. Я был совершенно не готов отвечать правдиво на такие вопросы, поскольку правда в данном случае могла сойти за сумасшествие. Выслушав мои туманные ответы, Майя сделала вывод, что я многого недоговариваю и, по всей видимости, имею любовную интрижку на стороне. Я заявил Майе, что всю правду поведаю только Регине. «Захочет ли Регина узнать от тебя эту правду, ведь у нее недавно появился новый друг, – уколола меня Майя. – Весьма успешный молодой человек!»
Дабы заинтриговать Майю, я горделиво сообщил ей, что и у меня теперь с финансами все в порядке. Мол, сегодня открываю счет в банке на двести тысяч евро.
Спустя три дня Регина позвонила мне сама с мобильника Майи. Мы поговорили всего минуты три, она куда-то спешила. Ничего толком ей объяснить я не успел, лишь наплел про археологические раскопки в Италии, где я якобы и пропадал все это время. Регина спросила, откуда у меня такие большие деньги и не связался ли я с бандитами. Я сказал ей, что эти деньги мне выплатили итальянцы, которые не только отстегнули мне за труд на раскопе, но и опубликовали все мои научные статьи в своих археологических альманахах. Ложь была, конечно, неуклюжая, но иных вариантов у меня не было. В конце концов, месяц тому назад я действительно поехал на встречу с итальянскими археологами, чтобы заключить с ними контракт, по условиям которого мне предстояло поехать в Италию для участия в раскопках древнего города Стабии. Я и не предполагал, что эта встреча обернется для меня путешествием во времени, что я окажусь в первом веке до нашей эры да еще в окружении Спартака, поднявшего на восстание десятки тысяч рабов.
