Когда до полудня оставалось не более часа, из холмистой степной дали к берегам Калки вдруг прихлынули толпы половцев на взмыленных лошадях. Часть степняков задержалась в своих становищах, чтобы сменить загнанных лошадей и перевязать раны, но большинство половцев без промедления переходило вброд Калку и продолжило свое бегство на север, в сторону Залозного шляха.
Черниговцы выбегали из своего лагеря и расспрашивали половцев о том, что случилось и была ли битва с татарами? Половцы без утайки поведали черниговцам, что татары надвигаются в огромном множестве, что половецкие ханы разбиты, а Мстислав Удатный и ушедшие с ним князья ведут неравную битву с татарами в нескольких верстах к югу от Калки.
Мстислав Святославич, столкнувшийся возле брода с ханом Котяном, упрекнул его, что тот бросает в беде своего зятя, галицкого князя.
— Эх, князь! — простонал старый хан, с трудом держась в седле. — Я более похож на лист, гонимый ветром. Я бы и рад помочь Мстиславу Удатному, но воины мои больше не слушаются меня. Ужас перед мунгалами полонил их сердца!
Черниговские князья стали спешно собираться на битву с татарами.
Мстислав Святославич решил, что Судьба наказала Мстислава Удатного за его гордыню — разбить татарскую орду с наскока галицкий князь не сумел. Более того, все русские дружины, пошедшие за Мстиславом Удатным, оказались в тяжелейшем положении, ибо татары атаковали их на марше, лишив возможности построиться для битвы.
«Я выручу Мстислава Удатного и прочие русские полки, — размышлял Мстислав Святославич, полагая, что наконец-то пробил его час. — Черниговцы под моим началом опрокинут татар, уже торжествующих победу. И все почести от этого успеха достанутся не Мстиславу Удатному, а мне! Когда я вернусь победителем, великий князь простит мне мое самоуправство».
Черниговская рать перешла на левый берег Калки сразу после полудня. Мстислав Святославич построил полки по старинке: пехота в центре, конница на флангах. В таком порядке черниговцы стали подниматься на гряду холмов, но так и не добрались до гребня возвышенности. Им навстречу хлынули разбитые татарами пешие галицко-волынские полки, а также пешие смоляне и лучане. Поток бегущих ратников рассек боевое построение черниговцев на несколько частей, смешал их конные дружины.
Мстислав Святославич носился на коне вдоль рассеянных шеренг своего войска, бранился и хлестал плетью бегущих волынян, смолян и галичан. Черниговские воеводы пытались останавливать разрозненные толпы ратников, объятых смятением и паникой, но все было тщетно.
Сразу же вслед за бегущими русскими ратниками появились конные татарские отряды, идущие широким фронтом. Не давая возможности черниговцам восстановить боевые ряды, татары с ходу перешли в наступление. Битва развернулась на склонах холмов. Татары, наступая сверху, сразу смяли черниговские полки, стремительно тесня их вниз, в узкую речную долину. Изяслав Сновский оказался во вражеском окружении с горсткой гридней. Он храбро отбивался и пал, пробитый множеством стрел. Под Мстиславом Рыльским оступился конь, князь вылетел из седла и был насмерть затоптан лошадиными копытами.
В речной долине на широком зеленом лугу черниговцам удалось сплотиться и остановить наступление татар. Накал сражения все возрастал, убитые так и падали с обеих сторон, вокруг валялось много покалеченных татарских лошадей. Татарские лучники непрерывно обстреливали черниговцев со склонов возвышенности.
Мстислав Святославич торжествующе расхохотался, разрубив голову татарскому военачальнику. Он двинул коня вперед и сделал очередной замах, намереваясь обрушить свой длинный меч на мунгала в черных доспехах, который метил в него копьем. В этот миг татарская стрела пробила горло черниговскому князю. Ощутив удар, Мстислав Святославич не сразу понял, что произошло. У него вдруг перехватило дыхание и стало солоно от крови во рту, меч выпал из его руки. Падая с коня, Мстислав Святославич еще явственно слышал шум битвы и встревоженные крики своих дружинников. Упав на истоптанную, забрызганную кровью траву, он странным образом почему-то перестал чувствовать свое тело, свет померк в его глазах. Наступили темнота и тишина.
Глава восьмая
«Разлетелись соколы!..»
Смерть Мстислава Святославича внесла смятение в ряды черниговцев. Всеволоду Мстиславичу еще какое-то время удавалось поддерживать стойкость ратников, татары даже подались назад, понеся большие потери. В это самое время другой татарский отряд, совершая фланговый маневр в обход холмистой гряды, ударил в спину черниговцам. Всеволод Мстиславич врубился в самую гущу татар, ведя за собой отцовскую дружину. В яростной кровавой сече полегло много черниговских бояр, русичи и татары грудью напирали друг на друга. Когда пал Всеволод Мстиславич, татары стали одолевать. Черниговцы, сломав боевые порядки, стали отступать к Калке. Битва еще продолжалась на мелководье у бродов, когда сзади на татар ударил соединенный галицко-смоленский полк, стремительно скатившийся с косогора в долину.
Галичане и смоляне остервенело рубили мечущихся татар, понимая, что на них самих вот-вот обрушатся главные силы Джебэ и Субудая. Подошедшая к Калке дружина Михаила Всеволодовича с тем же остервенением набросилась на татар, прижимая их к реке. Вскоре из-за холмистой гряды вынырнули конные полки курян, волынян и лучан — измотанные и поредевшие. Татары разбегались кто куда, укрываясь в оврагах, уносясь обратно в степь.
Русские дружины спешили к реке. Воины поили коней, жадно пили сами. Все происходило в спешке и толчее. На холмах уже маячили дозорные всадники надвигающейся главной татарской орды.
Мстислав Удатный собрал князей на совет. Князья сошлись в тени под раскидистой старой ветлой. Все стояли, кроме Мстислава Немого, у которого горлом шла кровь от удара камнем из пращи, угодившего ему в грудь. Луцкий князь сидел на траве, прижимая ко рту окровавленную тряпку. Да еще раненый Даниил присел на корягу. Он был обнажен до пояса. Лекарь торопливо бинтовал ему рану на груди.
Мстислав Удатный выглядел усталым и раздраженным. Его бесило не столько бегство половцев, сколько поражение пеших полков, которые численно намного превосходили татарское войско. Спросить за разгром пехоты было не с кого. Почти все воеводы, стоявшие во главе пешей рати, полегли в сече, а кто уцелел, те бежали за реку Калку.
После поражения черниговцев, конные и пешие полки которых тоже ушли за реку и рассеялись по степи, всем было очевидно, что без помощи киевского князя татарскую орду не одолеть.
Мстислав Удатный отправил гонца в стан киевлян с призывом — почти с мольбой — к Мстиславу Романовичу поскорее исполчать дружину и пеший полк, ибо враг уже близко. В стане киевлян гудели трубы. Однако движения войск из укрепленного лагеря на холме вниз к реке не было видно.
Между тем конница татар уже показалась на вершинах возвышенности и несколькими густыми потоками устремилась по склонам в речную долину. Вой татар и топот копыт сливались в грозный, все возрастающий гул.
Князья взволнованно переглядывались, понимая, что времени на раздумье уже нет. Пора принимать решение: сражаться или отступать. Все ждали, что скажет Мстислав Удатный. А тот все смотрел за реку на гору, на которой белели шатры киевлян, и в нервном ожидании ломал пальцы, так что хрустели суставы.
