Ночью в голове Варды Склира родился хитроумный замысел.
Он решил применить тактику славян против них же самих! Поскольку ему нельзя рисковать войском в открытом сражении, значит, нужно заманить русов в ловушку. Местность под Аркадиополем как раз подходит для этого.
С рассветом к русскому стану выдвинулся конный отряд во главе с Иоанном Алакасом, которому надлежало завязать сражение с русами и притворным бегством увлечь конницу Святослава за собой. Основное свое войско магистр Склир разделил на три отряда, одному из которых он приказал следовать за отборной ромейской конницей, развернувшейся на равнине, а двум другим – укрыться в лесной чаще, нависая над флангами.
Святослав пустил вперед угров и печенегов, сказав их предводителям, что они могут всю добычу взять себе, если первыми ворвутся в Аркадиополь. Тяжеловооруженные всадники Иоанна Алакаса какое-то время выдерживали натиск угров и печенегов, затем стали отходить к холмам, сохраняя боевой строй.
Стремительная печенежская орда растеклась по широкой долине, намереваясь смять другой конный отряд ромеев, показавшийся впереди. Однако ромейские конники дружно показали спину, уходя галопом в проход между двумя холмами. Печенеги с гиканьем понеслись за отступающими ромеями.
Угры загнали конный ромейский отряд на близлежащий холм и устремились к воротам Аркадиополя, совсем не заботясь о печенегах, которые между тем угодили в ловушку, приготовленную магистром Склиром.
В круглой, как чаша, долине на печенегов сразу с трех сторон обрушились сидевшие в засаде ромеи. Степнякам пришлось сражаться не на жизнь, а на смерть, чтобы вырваться из этой западни. Несколько сотен печенегов нашли свою гибель в теснине меж лесистых гор.
Ворвавшиеся в Аркадиополь угры тоже попали в ловушку. На крышах домов, за изгородями и в переулках притаились ромейские лучники, которые принялись безнаказанно поражать врагов стрелами с близкого расстояния. Воинам помогали женщины и дети, швырявшие с крыш и башен камни на головы угорских конников. Угры бежали из города так же стремительно, как и примчались сюда.
Вдобавок отступающих угров сильно потрепала ромейская конница, занятая преследованием разбитых печенегов. Три тысячи конных ромеев, закованных в латы, являли собой неодолимую мощь.
Святослав пришел на помощь своим союзникам, развернув в боевой порядок конные и пешие полки.
Магистр Склир выстроил свои пешие отряды не сплошной линией, а с широкими интервалами между ними. В этих промежутках расположились катафрактарии, тяжеловооруженные конники. Когда славяне дружно навалились на ромейскую пехоту, то катафрактарии вырывались вперед, подобно стальным клиньям, и разрывали плотные шеренги славянских щитоносцев. После каждого стремительного наскока панцирные конники ромеев возвращались обратно в боевые порядки своей пехоты.
Святослав повел свою дружину на центр ромейского войска, намереваясь пробить там брешь. Тут же оказался и Варда Склир. Гридничий Годота, могучий и бесстрашный, налетел на полководца ромеев и выбил его из седла ударом копья. Патрикий Константин, брат Склира, набросился на Годоту с мечом в руке. Годота уклонился от удара, откинувшись на круп лошади. Сверкающий меч Константина обрушился на шею коня, голова которого отлетела в сторону. Годота повалился наземь вместе с безголовым конем. Константин, нагнувшись с седла, заколол его мечом.
Прикрывая Варду Склира, вновь садящегося на коня, патрикий Константин в одиночку сражался с тремя русскими дружинниками. Он был огромного роста и чудовищной силы; никто не мог одолеть его, а он одолевал всякого.
Долго успех битвы склонялся то на одну, то на другую сторону. Наконец, русичи стали одолевать, наступая и тесня ромеев. Казалось, ничто уже не спасет ромеев от неизбежного поражения, как вдруг укрытые до поры на лесистых холмах быстрые отряды апелатов, легковооруженных воинов, с двух сторон врезались в русское войско. На тесном пространстве у конницы не было возможности для маневра, поэтому мадьяры спешились и встали в строй русской пехоты. Обратившиеся в бегство печенеги расстроили левое крыло славянского войска. Варда Склир отправил туда Иоанна Алакаса с пятьюстами отборных катафрактарий, чтобы развить успех.
Воевода Вуефаст сломал рогатину, пытаясь пробить защитные щитки на груди коня, на котором сидел неустрашимый Алакас. Тогда Вуефаст ударил знатного ромея снизу мечом в живот. Меч лязгнул, чуть согнувшись, но не пробил прочный панцирь. Алакас же с такой силой рубанул пешего Вуефаста сверху мечом по голове, что разрубил его до пояса. Ромеи огласили воздух радостными криками.
Устрашенные мощью Иоанна Алакаса, русичи сломали строй и обратились в бегство. С большим трудом воеводе Икмору удалось остановить ратников и заставить их вернуться в сечу.
Все, виденное Святославом в минувших битвах, меркло по сравнению с военными приемами ромеев, их дисциплиной и неуязвимостью их защитного вооружения. Даже сбитый с коня наземь воин-катафрактарий оставался невредимым под ударами славянских мечей и топоров, благодаря своему шлему и латам из прочнейшей стали. Оценил Святослав и преимущества ромбовидного конного строя ромеев.
Завалив поле грудами порубленных тел, русичи и угры все-таки вынудили магистра Склира дать сигнал к отступлению. Войско Склира редело прямо на глазах!
В этот миг над холмами с юго-востока показались частоколы копий идущего войска, среди копий колыхались красные полотнища ромейских знамен с золотыми двуглавыми орлами. Это пришли отряды из Константинополя на помощь Варде Склиру.
Видя, что ратники изнемогли в сече, Святослав тоже велел трубить отступление.
Два враждебных войска разошлись в разные стороны, похожие на израненных, но не сломленных духом львов.
* * *
На другой день с утра равнина под Аркадиополем опять запестрела знаменами и воинскими значками на длинных древках, яркими эмблемами на разноцветных щитах; засверкали на солнце длинные ряды копий и шлемов. Русские полки, угры и печенеги выстроились сплошной линией напротив войска ромеев, численность которого заметно увеличилась.
Магистр Склир расположил свою тяжелую пехоту двумя отдельными фалангами. В центре и на флангах застыли конные отряды катафрактариев.
Пехота долго стояла в бездействии, поскольку битва началась стремительным столкновением конных полков. С одного фланга на ромеев обрушилась конница печенегов, с другого – наступали конные угры. В центре конная дружина Святослава сошлась лоб в лоб с отборными всадниками магистра Склира.
Святослав врубился во вражеские порядки одним из первых. Всегда привыкший побеждать везде и всюду, Святослав был ошеломлен и рассержен таким стойким отпором со стороны ромеев. Железнобокие и неповоротливые на первый взгляд катафрактарии были подобны гранитному утесу, о который разбиваются волны атак русичей. Первое яростное столкновение русской дружины с конными ромеями завершилось после получасовой рубки, не дав перевеса ни тем ни другим.
Вторая атака русичей тоже захлебнулась в кровавом хаосе из гремящих щитов, звенящих мечей и с треском ломающихся копий. На каждого убитого ромея приходилось по два-три сраженных русича. Среди убитых и израненных воинов лежало на истоптанной густой траве много мертвых и покалеченных лошадей. В основном это были кони русских дружинников, не имевшие прочных защитных лат.
