Так что, как бы ни возмущалась Лютеция, но в поселке давно уже стали слышны детские голоса, а это было первым признаком того, что жизнь налаживается.
– Лют, любимая, – Питер со вздохом поднялся, обнял плачущую жену, – ты же сама знаешь, нет больше ни Канады, ни Америки, ни России, есть только горсточка людей, пытающихся выжить и найти свое место в этом диком мире. И если именно русские дадут нашим мальчикам возможность жить по-человечески, ну что же, пусть они говорят по-русски.
Глава 22
Двенадцать лет и одиннадцать месяцев после переноса
Лучи яркого полуденного солнца с трудом пробивались сквозь изумрудную зелень пышной кроны старого дуба.
– Вот мне и шестьдесят пять. – Человек, сидевший под ним на деревянной скамье, поднял голову и улыбнулся своим мыслям. – Я сам, как этот старый дуб, врос корнями в здешнюю землю. Не знаю, что принесло меня сюда, но я благодарен ему. Там, в прошлом, остался одинокий, никому не нужный вдовец, забытый быстро повзрослевшей и уехавшей куда-то за границу дочерью. Здесь я нашел счастье, новый дом, новую семью и своим трудом, своими руками сумел дать этой новой семье твердую уверенность в завтрашнем дне…
Прервав поток мыслей, мимо с визгом пронеслась веселая стайка ребятни. Голенастый, лопоухий пес-подросток, зажав в зубах кожаный, набитый травой мяч, игриво помахивая колечком пушистого хвоста, весело улепетывал от преследующей его малышни.
– Ну-ка, прекратите беготню! Оставьте Шарика в покое, и марш всем одеваться, умываться и расчесываться. Посмотрите на себя – чумазые, как анчутки, всех гостей распугаете. – Старшая из шести хлопотавших возле огромного, наполовину сервированного стола женщин привычным движением собрала расшалившуюся мелюзгу в кучу и подтолкнула их к дому. – Катюша, займись детьми.
– Хорошо, Нина Андреевна, – высокая, стройная молодая женщина, быстро перехватив малышей (пока они опять, словно зайцы, не порскнули в разные стороны), увела их в хату.
– Вася, ну а ты чего сидишь? – Нина всплеснула руками. – Скоро гости подъедут, а ты еще не одет. Ступай, надень новую полотняную рубаху, которую тебе Саня из Лесозаводска привез. Я тебе дам «на похороны берегу», хуже ребенка, честное слово!
– Семеныч, он тебе на похороны еще одну привезет, – великодушно успокоил стоящий на стремянке и копающийся с генератором ветряной электростанции Казанцев. – Ты только заранее оповести, где и когда состоится мероприятие. Саня, подай, пожалуйста, вон тот провод. Спасибо. Значит, это все-таки ноль.
– Шутник, – укоризненно заметил Сазонов, запоздало отдергивая руку. – А если бы меня током убило?
– Подумаешь, нежности какие, ты себя в зеркало видел? Чтобы такого кабана убить, не меньше тысячи вольт надо, а тут всего двенадцать.
– Вот дал же Бог зятьев, – улыбнувшись, совсем по-стариковски заворчал Черных.
– Ты на наших зятьев не греши, – вступилась за парней супруга. – Таких еще поискать надо. Да и руки у них золотые.
– Ага, только растут из задницы, – согласился пасечник и под дружный хохот родни скрылся за дверью.
– Вася, ну у нас музыка-то будет или нет? – указав на уютно расположившуюся на небольшом столике автомобильную стереоаудиосистему, окликнула мужа Татьяна Ковригина.
– Будет, будет, – заверил ее бывший дэпээсник, в этот момент наверху что-то заискрило. Горе-мастер отпрянул от неожиданности, с трудом удержался на лестнице, потом почесал отверткой затылок и задумчиво протянул: – А может быть, и нет. О, к нам со стороны Спиридоновки целая колонна идет. Минут через пятнадцать здесь будут.
– Вот-вот, – ехидно вставил Сазонов, – тесть совершенно правильно подметил некоторые особенности строения твоего организма. С минуты на минуту люди подъедут, а ты копаешься.
Весть о приближении долгожданных гостей вызвала переполох, быстро закруглившись с кулинарными заботами, молодые женщины кинулись наряжаться, и возле богато накрытого стола осталась только Нина Андреевна. Окинув еще раз хозяйским взглядом приведенное в практически идеальный порядок подворье, прихватив запотевший глиняный жбан с квасом и резной деревянный ковшик, она направилась к распахнутым воротам, в которые уже въезжали первые всадники. Большой, просторный хутор Черных в одночасье сделался маленьким и тесным, похожим на пестрый и шумный цыганский табор. Между повозок приезжих уже споро суетились работники, помогая распрягать лошадей и ослов и уводя животных в специально отведенный загон.
Веселье длилось уже не меньше часа, опустевшие блюда и кувшины на столах оперативно заменялись полными. Наперебой выкрикиваемые тосты и здравицы в честь юбиляра и его семейства чередовались солеными шуточками и анекдотами, авторами большинства из которых являлись Казанцев и Шевченко, впрочем всячески это отрицающие и уверяющие в совершенной правдивости своих историй.
– М-минутточку внимания! – перекрывая веселый гул голосов, громогласно заявил изрядно захмелевший Малиновский и, слегка покачнувшись, поднялся со своего места. – Как вы все знаете, мы с глубокоуважаемым Петровичем, – тут он важно икнул, поправил очки на носу и, отвесив низкий поклон сидевшему рядом Ковригину, продолжил: – Мы вели записи, сискима… сис-те-мати-зируя таким образом все имеющиеся у нас знания, составляя кодексы законов, воссоздавая старые и создавая новые традиции…
– Ближе к телу, Склифосовский! – прервал друга Шевченко. – Общество нервничает и желает выпить.
– Минуту, – назидательно поднял палец садовод-эколог, – я не кончил.
– Кончил не кончил – регламент, – вставил Казанцев.
– Так вот, параллельно я вел свои записи и хочу их с гордостью вам продемонстрировать, – не обращая внимания на подначки друзей, Алексей по слогам выговорил последнее слово и, наклонившись, достал из большой кожаной сумки у своих ног толстенную тетрадь. – Вот, называется сие творение «Хроники Нового Мира». Я хотел бы кое-что вам прочесть.
– Читай, конечно! – Сидевшие за столом были заинтригованы.
Еще раз поправив очки, прокашлявшись, Малиновский открыл первую страницу и начал читать. Позабыв про угощение, притихнув, хозяева и гости завороженно слушали вместе с автором, вновь и вновь переживая былые невзгоды и радости, провалы и успехи, потери и обретения.
А ведь все у них только еще начиналось. Спиридонов с улыбкой смотрел на бывших товарищей по несчастью. Пролетели двенадцать лет, люди, самым внезапным способом выдернутые из привычного жизненного уклада, в одночасье лишившиеся надежды когда-либо вновь увидеть родных и друзей, оставшихся в той, старой жизни, нашли в себе силы выстоять. А каким страшным ударом стала для них разгадка тайны этого странного мира! Сначала люди не очень поверили рассказам Маляренко, но раскопки развалин в окрестностях Лесозаводска, развалин города из их прежнего мира – предположительно, Одессы, – подтвердили самые жуткие предположения, многих ввергнув в ступор, отчаяние и уныние.
Пережив и этот удар, своими руками, потом и кровью они создали этот мир, стали одной семьей, действительно одним народом и, судя по количеству играющей вокруг детворы, заложили основу для будущего человечества, которое когда-нибудь шагнет за пределы этих Причерноморских степей и, слившись с другими такими же народами, снова заселит невесть почему опустевший земной шар. И может быть, новое человечество действительно будет разумным и сможет уйти от тех ошибок и катастроф, что погубили старую цивилизацию. И сам Сергей, и все, кто сейчас собрались за этим веселым праздничным столом: торжественно «толкающий тост» Войтенко, бросающий счастливые, гордые взгляды на беззаботно играющих внуков Черных, весело дурачащиеся Казанцев и Шевченко, пьяный и довольный Петрович, остальные мужчины и женщины – все они стали костяком этого народа. Они стали силой, сплотившей разрозненные группки растерявшихся и, казалось, обреченных на верную погибель людей. Именно на них лежит ответственность за то, как будут жить их дети, внуки и правнуки. Но было еще одно обстоятельство, не дававшее Спиридонову в полной мере окунуться в веселую, беззаботную атмосферу праздника. Приближалось событие, к которому он готовился три года. Тогда, во время своего последнего визита, Маляренко почему-то доверился только ему. И то, что он рассказал, просто не укладывалось в голове, слишком фантастично звучал его рассказ. Фантастично, да, но вся их теперешняя жизнь сама казалась сплошной фантастикой, и не верить Ивану не было никаких оснований. После отъезда гостя Сергей начал медленно, но упорно готовить экспедицию. Скольких сил и нервов стоило ему убедить в ее необходимости Войтенко и Совет, выбить необходимые ресурсы, подобрать нужных людей. Три года пролетели, как один, и теперь все было готово. Оставалось только сделать шаг. Шаг в неизвестность…
