– Да нет, не купец, просто из храма сбежал.
– Откуда?!! – Глаза охотника, черные и без того довольно большие для такого узкого лица, округлились от ужаса и стали еще больше. – Что ты такое говоришь?
– Так то и говорю – с жертвенника сбежал. Что-то не захотелось в гости к богам. Рановато как-то!
– Как… сбежал?!
– А так: заехал главному жрецу в морду – ноги в руки и поминай, как звали.
Асотль явно наслаждался нешуточным смятением товарища: ну еще бы – даже говорить такое было настоящим святотатством, а уж проделать… У Сипака просто не находилось слов.
– Нет, ты не шутишь? Поклянись!
– Клянусь задницей Тескатлипоки!
– Чем-чем ты клянешься?
Конец беседе положил один из безымянных «сержантов», грубо пнув севшего на корточки охотника – тот оказался к нему ближе:
– Хватит болтать, бездельники, а ну поднимайтесь!
Снова построились в колонну и зашагали дальше – так и шли без остановки до самого вечера… Впрочем, не до самого: еще не совсем стемнело, когда у широкого ручья показалось какое-то большое селение.
– Ну, почти пришли, – обернувшись на носилках, Есуакатль горделиво расправил плечи. – Вот он, наш славный город Мешикальтцинко, о котором вы, глупая деревенщина, небось раньше только слышали. Ничего, скоро увидите… Его улицы, его храмы, дворы…
«Две панельные трехэтажки и старый, выстроенный еще пленными немцами клуб – вовсе не повод, чтобы гордо именовать утопающую в грязище деревню поселком городского типа», – в шутку подумал Перепелкин-Асотль. Ну ничего себе – «славный город»! Одни гнусные хижины да грязь, грязь да хижины. Пара храмов – приземистые, низкие, из какого-то пегого камня, и такой же дворец – вероятно, гордость местного вождя. Но ничего не скажешь, по размеру точно город: хижин и грязи много.
Новобранцев разместили в длинном, сложеным все из того же пятнистого камня сарае, в числе таких же, как и они, рекрутов. Снаружи тотчас же пошел дождь, быстро перешедший в ливень – заменявшую дверь циновку давно сорвал ветер, и на полу сразу образовались лужи.
«Отель „Атлантик“», – хмыкнул себе под нос Асотль и обернулся на свист: свистел Сипак – уже присмотрел место в относительно сухом углу.
– Тут и заночуем. Смотри – циновки, кажется не очень гнилые.
Сервис на высшем уровне!
Впрочем, от бытовых условий солдат Советской армии – по крайней мере в той части, где служил Перепелкин, – все это отличалось весьма незначительно. И покормили точно такой же бурдой – холодным кукурузным месивом. Спасибо и на этом.
Быстро стемнело, уставшие за день парни полегли спать. Снаружи все так же хлестал дождь, и залетавший в казарму ветер, кроме брызг, приносил с собой сильный специфический запах давно не чищенной выгребной ямы.
А утром сразу приступили к занятиям. Для начала выстроившихся на просторном дворе новобранцев проверил самолично Есуакатль – «взводный», как про себя именовал его Асотль. По всей видимости, начальство рангом повыше новое пополнение занимало мало – да не так уж его много и было, пополнения-то, всего человек с полсотни, а то и меньше.
Надо отдать должное, «взводный» разобрался со всеми быстро: сначала просто спрашивал, умеет ли кто стрелять из лука, владеть оружием – мечом, копьем, палицей. Ха, нашел что спросить с деревенских! Нет, конечно, имелись в деревнях и охотники, да только кто ж станет их отдавать в общее войско? Как всегда, спровадили самых глупых, бездельников и тупых неумех. Те, кто хоть чем-то выбивался из общей массы, были, как и Асотль с Сипаком, ловко пойманными чужаками… Которым в войске вообще-то кое-что светило! Как-никак – социальный лифт.
– Ну? – Заслонив глаза от выскочившего из-за темно-синих туч солнца, «взводный» пристально посмотрел на Асотля. – Тебя в деревне нахваливали. Теперь докажи, что не зря!
Нахваливали… Надо же, не забыл. Да уж, как же, такой забудет!
– Что умеешь? Владеешь ли луком? Борьбой?
– Луком владею. – Асотль хорошо помнил преподанные в кальмекаке уроки – не самые худшие были учителя. – Еще – мечом, секирой, палицей, немного копьем…
– Почему немного? – тут же переспросил Есуакатль.
– Потому что нет опыта сражаться строем.
– Ого! Тебя где-то учили?
– Да нет, так… Видел, как сражаются…
«Взводный» усмехнулся и хлопнул в ладоши:
– Посмотрим. А ну, дайте ему меч. Кесуаль – проверь новичка!
Кесуаль – еще совсем молодой, но элегантный, ловкий, этакий «дембель» – выхватил из стоявшей тут же плетеной корзины два деревянных меча, один кинул Асотлю, другой оставил себе. Подмигнул – уверенный в себе смазливчик, утешитель страждущих вдовушек:
– Ну что, деревенщина? Давай нападай.
Пожав плечами, Асотль тут же произвел резкий неожиданный выпад, ударив противника по плечу. Меч был учебный – деревяшка без всяких острых вставок, иначе бы Кесуаль уже истекал кровью.
– Молодец! – одобрительно прищурился Есуакатль. – Ну, давай, давай, действуй. И пусть боги даруют победу сильнейшему.
«Или – хитрейшему», – ловко парируя удар, продолжил про себя Асотль. И отпрыгнул в сторону, пропуская врага слева…
Надо сказать, тот быстро пришел в себя и начал относиться к «деревенщине» с куда большей осторожностью – не делал лишних движений, действовал внимательно, осторожно, хотя, конечно же, время от времени и позволял себе покуражиться – а как же без этого?
На кураже и попался – ослабив соперника целой серией ударов, все ж таки поцарапал грудь – и картинно подпрыгнул… В свою очередь получив хороший удар в левый бок.
– Хватит. – «Взводный» махнул рукой. – Вы оба неплохо деретесь. Неплохо… И бесполезно. Сколько раз тебе говорить, Кесуаль, не нужно убивать и даже ранить врага, куда лучше захватить его в плен – живого и по возможности невредимого… А дальше пусть им займутся жрецы! Поняли?
– Поняли, господин десятник, – разом кивнули оба.
Глава 13
Как зарабатывают награды
Июль 1324 г. Озеро Шочимилько
Выглядел он таким же грязным, таким же невежественным, как самый невежественный, самый грязный из его арендаторов.
Франсуа Мориак. «Подросток былых времен»
– Разреши мне напасть на них с юга, вождь! – Опираясь на короткое, украшенное перьями копье, Асотль пристально взглянул на «взводного». – Подлые шочимильки нас наверняка там не ждут.
– Там слишком болотистый берег, – задумчиво вымолвил Есуакатль, сдвинув на затылок высокий деревянный шлем, украшенный клыками ягуара и разноцветными перьями, – отличительный знак командира, чтобы видно было издалека и своим, и врагам.
– Зато там есть где спрятаться, – быстро возразил юноша. – В густых зарослях камыша. Оттуда совсем близко до городских стен.
