– Что-что вытачивать?
– Такие деревянные кружочки, часть такелажа…
– Что за мерзкие заклинания говорит сейчас этот парень? – недоуменно спросил Несауа. – Он не заболел?
Принц рассмеялся:
– Полагаю, что нет… Сиуа, а о чем они говорили, не слышал?
– Слышал, и очень хорошо.
– Так о чем же?
– А не знаю. Слова-то были мне непонятны. Совсем не наша речь и не кастильская… Так говорят на юге, в дремучих лесах.
– Жаль, жаль…
– Да я и внимания-то тогда не обращал – к чему? Так просто, выходя из сарая, услышал. И вот сейчас рассказал об этом тебе, господин. Подумал – может быть, пригодится?
– Конечно, пригодится, друг мой, – со всей серьезностью кивнул Куатемок. – Правда, вот только не знаю – когда.
И все же он испытывал радость! Нашелся Сиуа, живой и здоровый, объявились и оставшиеся в живых тлашкаланцы… Хоть так. Хорошо, что так! Тем более «голубые» жрецы понесли вполне заслуженное наказание. Правда, это только пешки, а надо искать ферзя… королеву! Ту самую женщину…
Надо искать, надо найти… Да, по возвращении в Теночтитлан надо будет подробнейшим образом выспросить Тескаль. Может, она случайно сталкивалась с этой неведомой особой? Тескаль… наивное и доброжелательное существо с большими искрящимися глазами. Принц вдруг только сейчас почувствовал, что соскучился. Нет, конечно, в отряде женщин хватало – наложниц из разных племен. Но это все были не те, с кем хотелось бы долго и много общаться.
Отряд Ордаса встретился с войском Кортеса на выходе из Тлашкалы, точнее сказать, уже на дороге из Тлашкалы в Чолулу, большой и красивый город, номинально подчинявшийся Моктекусоме.
Диего и сам Куатемок много и в подробностях рассказывали об извержении вулкана, о том, как сгорели в потоке лавы какие-то выбежавшие из поганого капища жрецы, слуги дьявола, много говорили и о самом восхождении, и о том, как сеньор Ордас заглянул-таки в самое жерло вулкана.
Кортес, поначалу слушавший с интересом, вскоре начал демонстративно зевать – он вообще не любил, когда кто-то другой оказывался в центре внимания. Видя такое дело, принц украдкой шепнул разошедшемуся кабальеро, чтобы тот закруглялся с рассказом, да и вообще не докучал больше господину генерал-капитану всякими побасенками.
– Какие побасенки? – возмутился было молодой человек. – Это истинная правда, вы же сами все видели, дон Карлос!
– Видел, видел. Но ваш командир утомлен и, по-моему, вовсе не желает слушать.
– Увы, так.
– Так что смею вам дать совет, уважаемый сеньор Ордас, – потешьте-ка лучше рассказами ваших солдат!
Кабальеро грустно махнул рукой:
– По всей видимости, так мне и придется сделать.
Он придержал коня, дожидаясь подхода своего отряда, Куатемок же, пропустив Кортеса вперед, переключился на разговор с доньей Мариной, которую несли в расписных носилках четверо дюжих улыбающихся тотонаков. Еще бы им не улыбаться: тоненькая и легкая женщина – это вам не пушка! А орудия ведь тоже приходилось тащить на плечах!
– Прекрасная погода сегодня, донья Марина, – галантно поцеловав руку – научился у Альварадо, – улыбнулся принц. – Кажется, наше путешествие подходит к концу.
– Не думаю, чтоб это вас очень радовало, дон Карлос, – с усмешкой заметила женщина. – Впрочем, кто знает…
– Что же вы сегодня одна, без всех ваших южных служанок? – словно бы между делом поинтересовался Куатемок, памятуя о том разговоре меж доньей и какой-то женщиной, что велся на языке южных юкатанских племен (именно о нем не так давно вспомнил Сиуа).
Принц все думал: а зачем той женщине, если она и есть посланец ацтекских жрецов… точнее говоря, жреца, говорить на чужом языке, коли донья Марина хорошо знает речь науа? Лишняя предосторожность? Или… или это просто была какая-то другая женщина? Все может быть, но будущий тлатоани цеплялся сейчас за любую мелочь.
– Все говорите о девушках, дон Карлос? – Солнышко – красавец и ловелас Педро Альварадо, подскочив, осадил своего жеребца. – Ну право же – о чем еще и говорить, как не о них? И даже – в вашем присутствии, донья Марина? Поди, их высочество вас уже утомил?
– Ой, что вы, что вы! – Малинциль откровенно забавлялась.
– И все же я смею отобрать вашего собеседника… Дон Карлос, кажется вы были не против получить еще несколько уроков фехтования?
– О да, конечно же, не против, любезнейший сеньор Альварадо!
– Тогда идемте же! У меня как раз есть лишние полчаса-час.
«Вот гад! – отражая очередной выпад, с раздражением думал принц. – Такую беседу испортил».
И – оп! – пропустил удар.
– Ну-ну, дон Карлос! О чем это вы думаете, интересно знать? Всегда помните: шпага не только колет, но и рубит!
– О чем я думаю? – отсалютовав клинком, улыбнулся принц. – О девушках, уж ясно. Как вы давеча изволили выразиться, о чем же еще думать?
– Ха, о девушках! Я приведу вам вечером парочку, любезнейший дон! Только чур, тссс, не выдайте меня патеру Ольмедо!
– Уж в этом будьте уверены, сеньор!
– О, девушки, девушки! – Бросив шпагу, кабальеро уселся на траву и вытащил флягу. – Хотите вина, дон Карлос? Ну, этой местной бражки…
– Давайте!
Куатемок с наслаждением выпил.
– Кстати, о девушках. – Сеньор Альварадо вдруг хитро осклабился и подмигнул. – Не одни мы с ними встречаемся! А знаете еще кто? Донья Марина!
– Донья Марина? – Дабы не выдать волнения, принц поспешно опустил глаза.
– Ну да, она. В Чолуле ее будет охранять мой отряд, ну, наша очередь выставлять стражу. Так вот, донья меня только что предупредила, чтобы часовые без всяких вопросов пропустили к ней одну молодую особу… которая покажет им… впрочем, это неважно знать.
– Вот как! Молодую особу?
– Вот именно, любезнейший дон!
Глава 12
На войне, как на войне
Октябрь 1519 г. Чолула
…Вдоль узкой полоски тени, которую отбрасывали здания, он проскользнул бы совсем незаметно…
Франсуа Мориак.
«Поцелуй прокаженному»
В Чолуле от Моктекусомы снова пришло посольство с богатыми дарами. У Куатемока складывалось такое мнение, что тлатоани пытается откупиться от конкистадоров, вместо того чтобы выставить на их пути в столицу многочисленное и надежное войско, – а только так и можно было остановить рвущихся к Теночтитлану испанцев! Что же, все предупреждения принца не достигли цели? Зачем же тогда тлатоани его вообще посылал?
На этот раз посольство возглавлял один тучный и вечно хмурый Куэкатльшочинко, жрец главного храма Тескатлипоки. Он и передал наследнику приказ тлатоани – любыми способами уговорить Кортеса не идти на Теночтитлан.
