Жаркая ацтекская ночь вползала в спальню длинными бархатисто-черными языками, в углу, у распятия, тускло горела свеча.
– Нет, в самом деле! Я бы так не смогла… просто не додумалась бы. Ты очень, очень умный, мой принц!
Куатемок нежно обнял девушку, привлек к себе, поцеловал в губы:
– Знаешь, чего я больше всего сейчас хочу, милая?
– Я догадываюсь…
– Нет, не только этого… Я хочу просить твоей руки! Только пока не знаю – у кого именно. Сеньор Диего Веласкес, губернатор Кубы, – твой дядя, может быть, у него?
– Да, сеньор Диего когда-то был моим опекуном… Но те времена давно кончились.
– А других родственников у тебя нет?
– Ага, нет, как же! – хмыкнула девушка. – Да полным-полно! Не здесь – в Испании… впрочем, и не только в Испании. Много еще где…
– Что ты так…
– Как?
– Как будто тебе за шиворот бросили льда!
– Хм… лед… А ты его видел?
– Ну да, в горах… И в замерзших реках.
– Вот уж не знала, что здесь тоже замерзают реки.
– Так ты согласна?
– Что?
– Стать моей женой…
Изабель задумчиво пригладила волосы, золотые, как копна окрашенного ярким солнышком сена:
– А ты знаешь о принципе кровнородственности?
– Нет…
– Ну да, откуда же тебе знать? Ты – принц и, очень возможно, король, даже – император. А я кто? Наши дети не будут иметь прав на престол!
Вот тут дон Карлос расхохотался:
– То есть как это не будут? Кто же им запретит?
– Думаю, отыщутся люди… – обычно смешливая, девушка сейчас говорила абсолютно серьезно. Тихо, взвешивая каждое слово.
И вдруг улыбнулась – по-прежнему, открыто и озорно, даже оттопырила нижнюю губу, словно дразнилась:
– Ладно, не думай об этом. Наши дети будут иметь все права… в этом я тебя заверяю… Но пока не могу открыть всего. Это большая тайна… Ты веришь мне, Карлос?
– Да…
– Тогда обними меня… Так, сильнее… Знаешь, мне почему-то кажется, ты единственный, кто даже в мыслях не держал меня за шлюху!
– Душа моя… – Принц растроганно поцеловал возлюбленную в шею…
Господи! Когда он только успел влюбиться в эту взбалмошную девчонку? Может быть, это случилось там, на борту «Сан-Женевьевы», судна, угнанного Изабель с Кубы? А может, еще раньше – на узеньких улочках Вера-Круса? Или на песчаном пляже, средь синих волн океана? Или в горах, среди красных и фиолетовых скал?
– Милый… Ты, кажется, обещал подумать насчет моего незадачливого кузена, дьявол его побери! Можно, конечно, его и спросить – пусть сам выбирается… Да как-то жалко – он один из тех немногих, кто всегда относился ко мне хорошо. В чем-то даже понимал…
– Мы обязательно поможем, – спокойно произнес принц. – Ведь твой кузен Берналь Диас – мой друг! К тому же это ведь все-таки он свел нас… Если бы не тот портрет…
– Если бы не то письмо…
– Иди же ко мне, моя милая…
Осажденные во дворце конкистадоры несколько раз пытались прорваться днем, а затем предприняли последнюю попытку – на этот раз ночью. И как раз тогда Куатемок с верными людьми отправился выручать Берналя Диаса и прочих своих испанских друзей, которых, будучи человеком чести, не намеревался бросить в столь бедственном положении.
Слава богу, Изабель удалось оставить дома… Принц решил сделать все тайком от нее. Пусть ничего не знает, пусть думает, что ее возлюбленный отправился по делам Манифеста. А потом – пусть ругается, будет уже поздно! Да и, увидев довольную физиономию спасенного кузена, вряд ли девушка будет долго держать в себе гнев.
Ночная тьма окутывала притихший город, в черной воде канала серебряным опрокинутым тазом отражалась луна. «Воины-орлы» бесшумно работали веслами. Куатемок не указывал им, куда плыть, – эти парни и так хорошо знали дорогу.
На западе, за горами, играли сиренево-алым последние сполохи заката. В терпком воздухе ночи осязаемо повисла тишина… вдруг разбуженная громкими криками:
– Они вырвались! Они идут, идут! Хватайте их, друзья!
И тут же – сотнями – вспыхнули факелы, на прилегающих к императорскому дворцу каналах вмиг стало светло как днем.
Куатемок возбужденно приподнялся в лодке… как оказалось, одной из многих десятков…
Из ворот дворца, грохоча копытами, вынеслись всадники… принц узнал Кортеса, донью Марину… Альварадо – Солнышко…
Вслед за всадниками бросилась толпа солдат с палашами и аркебузами… Вот послышались выстрелы… крики…
Кто-то успевал прорваться… Кто-то – особо навьюченный мешками с награбленным индейским добром – нет.
Сминая на своем пути все, конкистадоры мчались по ночным улицам, противостоящие им воины поспешно ломали мосты…
– К дамбе! – распорядился принц, и его лодка птицей вылетела из канала в соленое озеро Тескоко, огибая по окружности город.
Туда же спешили и лодки восставших.
– Быстрей! – подбадривал гребцов Куатемок. – Быстрей!
Они достигли моста, соединяющего столицу с дамбой, ведущей к истапаланской дороге, почти одновременно с тем, как этот мост рухнул… и следом за ним с криками полетели в озеро не успевшие прорваться испанцы. Таких оказалось много – ацтеки десятками вылавливали их из воды, связывали… Не убивали – и принцу было хорошо ясно почему. Жрецы требовали богатых жертв!
Никто из восставших не обращал внимания на лодку Куатемока, подплывшую уже к самой дамбе.
– Берналь! – привстав, громко кричал принц. – Патер Ольмедо!
Тщетно…
Нет! Вот показалось, что кто-то откликнулся…
– Берналь?!
– Я здесь…
– Плывите же сюда скорее!
Оказавшийся в воде Диас, а следом за ним и еще пара молодых парней с искаженными от ужаса лицами быстро поплыли к лодке… пришлось взять всех.
– Теперь – домой, – распорядился принц, едва последний спасенный был втащен на борт.
– Спасибо, дон Карлос! – приходя в себя, с чувством поблагодарил сеньор Диас. – Как вы смогли меня отыскать?
– Просто я хорошо знаю вас, сударь. Вряд ли вы понеслись бы прочь первым…
– Это так… Отвезите нас к берегу, друг мой!
– К берегу? А я-то хотел предложить вам свое гостеприимство.
Испанец сверкнул глазами:
– К сожалению, вынужден от него отказаться, дон Карлос! Я связан словом с капитан-генералом Кортесом… и не должен поступаться честью!
– Думаю, на истапаланской дороге вас ждет засада! Я видел, как туда поплыли жрецы…
