— Ну… — Сашка скромно потупился: он и в самом деле не знал, что на это ответить. Чуть погодя сообразил: — Ну, вообще-то, я умею управляться с парусами.
— Я так и думал! — Ингульф встрепенулся, позабыв о еде. — Мы еще с тобой повоюем, дружище! Еще познаем ратную славу, еще…
— Тихо, тихо!
Молодой человек настороженно обернулся, услыхав рядом, во дворе, какой-то шум. Чьи-то приглушенные голоса, шаги, звон. Оружие? Золотые монеты?
Уже стемнело, и полнеющая луна, сверкая медными щеками, висела над сараем, а рядом с ней ярко сверкали звезды. Друзья-приятели засиделись, и Ингульфу давно было пора возвращаться в барак Скорее всего, он будет наказан, о чем красноречиво свидетельствовал ненавидящий взгляд Миршака, брошенный им на прощание. Парень это тоже хорошо понимал и быстро поднялся:
— Мне пора.
— Да… Постой — Вглядываясь в темноту, Александр придержал приятеля за плечо, горячее и худое. Прошептал: — Кто-то ходит по двору как у себя дома. Переждем от греха!
— Переждем, — согласно кивнул Ингульф, и оба затаились.
По двору мелькали какие-то тени, тащили за услужливо распахнутые ворота мешки, на что охрана никак не реагировала. Саша сообразил почему, лишь услыхав знакомый голос хозяина, всадника Нумиция Флора:
— Передайте вождю: в следующий раз сто денариев будет мало! Одна Веризия стоит куда больше. Думаете, так легко было отправить их воинов на побережье? Глупцы, надеялись поживиться.
— Но ведь вышло же!
— Выйдет и еще раз, только Арбаччья будет стоить двести! Да-да, так и передайте. В конце концов — это торговое селение, довольно богатое.
Странные речи… Похоже, хозяин виллы рассчитывался с торговцами. Но почему ночью, под покровом темноты? Арбаччья — торговое селение. А Веризия?
— Так называлась та деревня, которую совсем недавно сожгли разбойники-готы, — тихонько пояснил Ингульф.
Надо же… А он-то это откуда знает?
Парнишка пошевелился и неожиданно уронил прислоненный к стене противень, здоровенный и звеняще-медный. Не то чтобы вышел такой уж оглушительный грохот, однако в тишине каждый звук был хорошо слышен.
— Бежим, — Александр быстро ткнул приятеля кулаком в бок, — В сад, кусточками…
Юный вандал оказался понятливым и лишних вопросов не задавал: секунда — и лишь зашуршала трава.
— Кто здесь? — Нумиций тревожно повысил голос, — Кажется, это где-то на кухне. Эй, слуги, обыщите там все!
— Да, господин.
Несколько секунд тишины. Потом резкий крик и грохот — кто-то из слуг споткнулся об упавший противень.
— Господин, здесь никого нет!
— Никого нет? Но ведь противни сами не падают! Проверьте нового повара, у себя ли?
Новый повар оказался у себя. Храпел себе спокойненько, укрывшись циновкой, и был очень недоволен вторжением:
— Кто тут? Слуги?! Какого черта ворвались ко мне? Сейчас вот возьму палку да хорошенько вас проучу, а еще обязательно сообщу обо всем господину! Безобразие! Ночью спокойно спать не дают честным людям!
Еле угомонился. Совсем обнаглели, бездельники.
Утром — точнее сказать, уже ближе к обеду — Саша не преминул пожаловаться заглянувшему на кухню хозяину.
— Спать по ночам не дают? — рассмеялся тот. — Ничего, раб, мне тоже сегодня не дали. А ты, значит, находился в своей каморке?
— А как же, мой господин. Спал.
— Поня-а-тно… Твой помощник старик тоже спал. А вот что касается других…
Последнюю фразу Нумиций пробормотал уже отходя, себе под нос, но повар все же расслышал и озаботился. Отсутствие Ингульфа в бараке вполне могли заметить. А могли и не заметить, все зависело от степени усталости невольников.
— Что сегодня будем делать, месье Александр? — отвлек от тревожных мыслей старик Альфред Бади.
— Сегодня? — Саша задумался, — Сделаем-ка седло барашка под луковым соусом с белым перцем, с шафраном, кинзой и чесноком. А на десерт наварим медовых полосок. Да, так и поступим. Не стойте же, друг мой, подайте-ка во-он тот поднос.
И снова задымил очаг, зашкворчали на углях противни и глиняные горшки с крышками, и пряный запах готовящихся блюд унесся высоко-высоко в выгоревшее бледно-синее небо. Сухой знойный ветер — сирокко — приносил горький запах полыни и красную песчаную пыль; слава богу, он быстро сменился свежим морским бризом.
Поглощенный любимым делом, Александр совсем позабыл о ночном происшествии, да и какое дело было ему до всего этого? Никакого. Именно так и рассуждал Саша… И, как оказалось, напрасно.
Всеобщую нервозность он ощутил почти сразу же после полудня. Слуги и служанки перешептывались, перемигивались, и все, казалось, чего-то ждали в нетерпении, как в советские времена люди ждали хорошего фильма — именно так Александр охарактеризовал бы эту нервозность: все находились в предвкушении зрелища. Даже хозяйские дети, прибежав на сладкое, тут же и унеслись куда-то на задний двор, а не сидели, как обычно, на лавочке, свесив ноги.
— Что там такое, месье Бади? — уже ближе к вечеру оторвался от горшков Саша, заметив, что все слуги вдруг исчезли, лишь с заднего двора доносился какой-то шум, потом и он утих. — Посмотрите, когда будете выносить помои…
Старик явился обратно гораздо раньше, чем ожидал Александр. Смуглое лицо его казалось взволнованным.
— Ну что? Что там такое? — обернулся молодой человек.
— Там… там бьют вашего юного приятеля вандала.
— Ингульфа?! — Александр взял в руки шкворень — Пошли! Покажешь. Где и кто бьет?
— На заднем дворе. По приказу хозяина, так что эта железная палка вам вряд ли поможет.
— Но и лишней, наверное, не будет, — прибавляя шаг, нехорошо скривился повар.
Широкая, обсаженная невысокими кустиками площадка на заднем дворе была полна народу. На специально принесенных скамеечках сидели хозяин с хозяйкой и детьми, сразу за ними стояли двое чернокожих слуг с опахалами. Свободные от службы охранники, служанки, даже рабы — все пялились на деревянные козлы, к которым был привязан… Ингульф! Всю спину несчастного парня, всего изумрудного змея пересекали кровавые полосы, а палач — здоровенный верзила с кнутом, — похоже, только начал свое гнусное дело. Собравшиеся подбадривали палача выкриками:
— А вот, вдарь-ка ему Махди! Покажи, как бьют у вас в пустыне!
Удар!
Ингульф дернулся, до крови сжав губы. Лежал молча, не кричал, лишь вздрагивал при каждом ударе да зажмуривал глаза.
Александр не думал. Он прикидывал, с какого расстояния метнуть в палача шкворень: прямо сейчас либо стоит подойти ближе.
— Хватит! — хлопнув в ладоши, неожиданно распорядился хозяин, — В эргастул его. Ну? — Он поднялся с лавки, — Что столпились? Госпожа сегодня уезжает в город с детьми. Быстро собрать все в дорогу!
