— Ее использовали глубокой ночью неизвестные люди, без разрешения, что, по моим представлениям, является вполне убедительным объяснением.
Она наградила его, как ему показалось, снисходительным взглядом. Кэти Старнс положила ногу на ногу и разгладила белую юбку. Тишина в комнате становилась все более напряженной.
— Оставьте печь на месте, — сказал наконец Дэвид.
Он не был актером, и происходящее его смущало. Но он понимал, что у него нет выбора до тех пор, пока он не узнает больше.
Пришла пора перейти к другим темам, и он переключился на Кэти.
— Есть какие-нибудь известия от мэрилендского склада медицинского оборудования и препаратов?
— Они рассчитывают, что сумеют отправить наш заказ послезавтра. Но даже если машине удастся до нас добраться, следует приготовиться к тому, что мы не получим большую часть необходимых препаратов.
— Короче говоря, мы в тупике. Нам придется урезать практически все. Что касается лечения пациентов, мы возвращаемся в середину пятидесятых — иными словами, в период времени, когда еще не знали транквилизаторов. — Он посмотрел на Глена. — Учитывая, что мы оставляем печь на месте, я хочу, чтобы вы организовали постоянное патрулирование зоны отдыха ночью, но, если увидите что-то необычное, не вмешивайтесь. Позвоните мне.
По глазам Глена он видел, что тот его понял. Тех, кто будет работать у печи, станут старательно охранять.
— Теперь я обращаюсь ко всем сестрам: если вы обнаружите, что какой-то пациент в любое время дня и ночи окажется за пределами комнаты, в которой он должен находиться за запертой дверью, немедленно поставьте меня в известность. Вам понятно?
Все молчали. Наконец Клэр заговорила:
— Ну, думаю, мы получили военный приказ.
Дэвид понял, что зашел с сестрами слишком далеко. Он уже давно выучил закон, гласивший, что, если ты хочешь мира в своей больнице, никогда не ставь под сомнение профессионализм медицинских сестер. Он решил прибегнуть к дипломатии.
— Очевидным образом, в настоящее время обстоятельства складываются против нас, поэтому я хочу, чтобы мы все сосредоточились на своих задачах, которые состоят в том, чтобы наша клиника продолжала функционировать, следовательно, мы должны постараться действовать слаженно. А поскольку я руковожу данным заведением, прошу вас со мной сотрудничать. Впереди нас ждут тяжелые времена; кроме того, не стоит забывать о вопросах безопасности, если вспомнить, что произошло с миссис Денман.
— Вопросы безопасности здесь, в клинике? — переспросила Кэти.
— Я имею в виду город, — поспешно пояснил Дэвид.
— Не знаю, как остальные, но лично я делаю все, что в моих силах, — заявила Кэти.
— Как и все мы, — вмешалась Мэриан Хант. — И мы готовы поддержать вашу политику, доктор.
— А печь — это всего лишь печь, — пробормотал Остерман.
Совещание закончилось на этой неприятной ноте.
«Но, с другой стороны, почему им не злиться?» — подумал Дэвид. Они не услышали ничего хорошего, разговор шел о проблемах с поставками и безопасностью, а из-за того, что он не говорит им всего, что знает, персонал не доверяет своему новому боссу. Но Дэвид хотел, чтобы враг, если он присутствовал на совещании, увидел в нем то, что лежало на поверхности, — неопытного и властного начальника.
Мэриан задержалась около двери, они встретились глазами, Дэвид кивнул, и она вернулась.
— Дэвид, нам необходимо поговорить еще кое о чем, — сказала она.
— Не увольняйтесь, Мэриан. Ведь меня выбрала на этот пост миссис Денман, а не я сам себя назначил.
Она села около холодного камина.
— Если не возражаете, доктор, я не стану тратить силы и отвечать вам.
— Прошу меня простить, я…
— Не стоит извиняться. Вы слишком часто это повторяете. И выглядите слабым. — Она мимолетно улыбнулась. — Видели футболку с надписью «Шахты Грэма, здесь убивают и съедают слабых»? Мне кажется, Мак надевает ее время от времени. Видели?
— Нет.
— Он сейчас в художественной мастерской. В этой самой футболке, — сказала Кэти.
Мэриан отмахнулась от ее слов.
— Я хотела сказать только, что, если вы окажетесь слабаком, Эктон вас сожрет.
— Как доктора Аллмана?
— Насколько нам известно, пожар устроили жители города.
— Однако через день вы поместили Мака в закрывающуюся на ключ палату и приставили к нему вооруженную охрану.
— Я сделала это, потому что он потенциально опасен.
— Не потому что он убил доктора Аллмана и вам это хорошо известно?
— Мне это неизвестно. Его могли убить полицейские или даже пожарные. Жители города нас ненавидят.
— Я заметил.
— Но должны еще и понять. И научиться с этим жить. Такова реальность. Мы находимся во дворце, по-прежнему великолепном, посреди разрушенного и голодающего мира.
Что она пыталась ему сказать? Кстати, Мак должен был через несколько минут прийти на ежедневный сеанс.
— До определенной степени мне хочется с вами согласиться, Дэвид. Нет, конечно, не насчет заговора в клинике. Вы видели молнию или что-то, связанное со статическим электричеством. В наше время никто не знает, что швырнет нам в лицо природа. Кроме того, пациенты спускаются вниз множество раз за день. — Она подняла руку. — Я знаю, это против правил, но от людей, вроде тех, что оказались на нашем попечении, бессмысленно требовать соблюдения законов. Мы не требуем, мы просим.
— Но они…
— Извините, но мне ни капли не интересно, чем они занимаются. Потому что они делают самые разные вещи. Многие из них гении; впрочем, уверена, что вы уже это заметили. Или нет?
— Не нужно разговаривать со мной так, будто я несмышленый ребенок, Мэриан.
— Поверьте им, Дэвид! Что они тут делают, даже кто они в действительности такие… никто из нас не знает наверняка. Но мы удовлетворяем их потребности и защищаем, даем крышу над головой и медицинскую поддержку. Они ушли очень далеко от остальных смертных, включая вас и меня. Вам известно, что большинство может выучить иностранный язык за несколько часов? Попросите кого-нибудь из них что-нибудь продекламировать. Все, что угодно. Вы увидите, что почти наверняка они знают названное вами произведение. Дайте им что-то прочитать, и через несколько дней задайте вопрос по содержанию. Они дословно перескажут вам книгу. Если вы захотите поговорить с ними на самую сложную в мире тему, вас ждет настоящее потрясение.
— Например, на тему ацтекской культуры?
— Большинство из наших пациентов интересуется древней Мезоамерикой точно так же, как и весь остальной мир. Разница в том, что они понимают язык ацтеков науатль и их философию, а также математику майя.
