— Кэролайн, мы не можем тебя потерять, — сделал еще одну попытку Дэвид.
— Я хочу тарелку супа, — сказал мальчишка.
— Ты получишь тарелку супа.
— Кэролайн, вернись. Позволь мне разобраться с ним.
— Дэвид, уходи. Пойдем со мной, сынок.
— Дерьмо! Нет! — Рука мальчишки дернулась, щелкнул затвор.
Кэролайн сделала шаг к нему. Дэвид уловил острый запах бездымного пороха, идущий от винтовки.
— Кэролайн, пожалуйста!
— Иди сюда, — сказала она, открывая объятия.
Мальчишка ткнул ей винтовкой в лицо. Дэвид находился за спиной у Кэролайн и уже не мог ее спасти.
— Нет, сынок. Не надо, пожалуйста, — сказал он, но страх изменил его голос, превратив в хриплый, едва слышный шепот.
Кэролайн подняла руку ладонью вперед, словно пытаясь защититься от дула винтовки, и они застыли в напряженных позах. Дэвид не видел лица Кэролайн, но мальчишка медленно менялся, глаза теряли жесткость, в них появились слезы.
— Мадам, это конец света?
— Нас ждут большие перемены. Сынок, скажи мне, на твоем теле есть темные пятна? Под мышкой или на ноге?
Он колебался. Дэвид сделал шаг в сторону, пытаясь занять более удобную позицию для атаки. У него за спиной Мак также начал двигаться.
— У меня ничего такого нет, — ответил мальчишка.
— Отдай мне ружье, — сказала Кэролайн.
— Нет.
— Корабли подлетали к твоему дому?
— Да, но они не остановились, нас не взяли.
— Сынок, у тебя есть шанс спастись вместе с нами, ты не должен его потерять.
— Я их застрелил! — Его голос дрогнул. — Мне жаль.
Его тело содрогнулось от рыданий, и он бросился в объятия Кэролайн. Дэвид никогда не видел ничего подобного. Обняв мальчишку за плечи, Кэролайн вернулась в здание, и охранник тут же забрал у паренька оружие.
Двое санитаров накрыли простынями четверых мертвецов. Раненых — их оказалось немало — отвели в изолятор.
Большинство персонала и пациентов собрались в комнате отдыха. Кэролайн вернулась к мольберту и установила на нем новый холст, который вместе с красками принесла Сьюзан. Мак не сводил с Кэролайн глаз, Нунан наблюдал за Маком.
Дэвид взобрался на стул.
— Пациенты, вам необходимо подняться наверх и держаться подальше от окон. Наша охрана возьмет ситуацию под контроль, но вы должны им помочь, оставаясь в безопасных помещениях.
Под его присмотром люди начали подниматься наверх, остались лишь Мак, Нунан и, конечно, Кэролайн. Дэвид огляделся в поисках Сэма, но не сумел его найти. Однако Кэти все еще была здесь, поэтому он попросил ее отвести Мака в его комнату.
— А разве мы не покончили с этим? — тут же спросил Мак.
— Я уже сказал, что ты должен находиться под наблюдением персонала, сейчас мне некогда тобой заниматься.
— Я не позволю, чтобы меня снова заперли в проклятой комнате! Не выйдет!
— Тогда поднимайся наверх вместе со всеми.
— А как же она? — Он показал на Кэролайн. — Она не может оставаться здесь.
— Она должна сделать работу.
— Пусть она займется ею в более безопасном месте.
— Мак, отправляйся вместе с остальными, или я запру тебя под дулом пистолета.
— Откуда у вас пистолет?
Дэвид собрался вытащить «беретту», когда Кэролайн резко повернулась к ним от картины.
— Прекратите. Мак, перестань вести себя как дурак. Отправляйся наверх, там безопасно.
— А что она делает? Проклятье, это не картина.
Мак сделал несколько резких шагов к Кэролайн, и Дэвид вытащил свой маленький пистолет, но оружие показалось ему таинственным и ужасным.
— Это выход, — ответила Кэролайн. — Наш шанс!
— Как это работает?
— Если работает.
— Значит, вы не уверены?
— Я знаю, что создаю портал. Если никто не уничтожит его снова, возможно, мы сумеем им воспользоваться.
— И куда он нас приведет?
— Далеко отсюда.
— За этим должно стоять нечто большее.
Она покачала головой, и Мак подошел ближе.
— Скажи, как работает проклятая штука!
Дэвид выстрелил. Висевший на противоположной стене портрет Аманды Эктон, жены Герберта, с оглушительным грохотом рухнул на пол.
— Следующая пуля достанется тебе, — сказал Дэвид.
Казалось, Мак готов задушить Кэролайн, и палец Дэвида начал давить на спусковой крючок. Однако в холодных глазах Мака он не увидел страха. Казалось, тот спокойно просчитывает свои шансы.
— Ладно, я поднимусь наверх, — наконец ответил он.
— Отправляйся немедленно.
Мак повернулся и с нарочитой небрежностью, словно происходящее его совершенно не касалось, двинулся к лестнице.
Когда они остались одни, Дэвид поцеловал волосы Кэролайн. Его тут же охватило странное ощущение: все было новым и одновременно на удивление знакомым; его переполняла такая любовь, словно женщина, которую он прекрасно знал, предстала перед ним в новом чувственном теле. Ему ужасно хотелось ее обнять, но она работала, и он не осмелился ей мешать. Дэвид мечтал исследовать вместе с ней таинства взрослой любви, наполненной невинностью детских воспоминаний.
— Сколько времени тебе потребуется? — спросил он.
— Слишком много.
— А что произойдет потом?
— Не отвлекай меня!
Дэвид отодвинулся от Кэролайн, внутри у него все сжалось, и его рука легко легла на изящное плечо художницы.
Она продолжала напряженно работать, и легкий шорох ее кисти на холсте оставался единственным звуком в огромной комнате.
Дневник Дэвида Форда
Вещество, которое мне ввели, полностью меня изменило. Они правильно поступили, сделав это насильно, и я рад, что мои друзья довели дело до конца. Наверное, именно полученное образование заставляло меня сопротивляться, но теперь я сумел понять, что именно мы пытаемся сделать.
Для меня все надежды воплотились в склонившейся над мольбертом женщине, в ее сосредоточенном лице и худых руках, в океане любви, скрывающемся под суровой внешностью.
Она создавала артефакт, обладающий четвертым измерением, — первый за очень долгое время. Русские иконы — это выродившиеся воспоминания о таких картинах, в том смысле, что они содержат истинное живое сознание святых, которых изображают.
Однако картина Кэролайн это нечто более могущественное, чем икона, — мост между искусством и наукой, творение таланта и любви художника, а также терпеливого подхода ученого к законам природы. Это истинная алхимия — превращение базового металла в золото… или превращение краски и холста в гиперпространственный портал.
