— Кто они? — спросил Дэвид. — И что олицетворяют? Я таких никогда не видел.
— Мне казалось, что ты специалист по ацтекской ерунде.
— Спасибо. Каждый из нас знает только то, что ему необходимо.
В отличие от нижнего этажа, у Дэвида не возникло ощущения, будто он все это уже видел и бывал здесь. Он окинул взглядом полки, забитые книгами.
— Тут найдется место для моих книг?
Миссис Денман вытащила ряд книжных обложек, за которыми открылась пустая полка.
— Твой предшественник держал свои книги тут.
— Понятно. И что, вся библиотека — сплошная фальшивка?
— Ни в коем случае. Тут имеется несколько выдающихся произведений.
Она протянула ему книгу с золотой рельефной фигуркой на корешке. Дэвид открыл ее и обнаружил несколько сотен цветных иллюстраций глифов
[13]
.
— Здесь все на… Что это? Майя или тольтеки?
[14]
Миссис Денман посмотрела на книгу.
— Ты получишь возможность общаться с учеными.
— Где?
— Здесь. Они из твоего класса.
Дэвид понял, что у него нет выбора, кроме как смириться с обстоятельствами. Он уже знал, что ребенком бывал в этом доме и видел холл внизу. Но о каком классе твердит миссис Денман и зачем нужна такая суровая система безопасности, не имел ни малейшего представления — или, точнее, не мог вспомнить, решил он.
Или мог? Где-то на задворках сознания парили имена старых богов. Но, правда, сейчас они у всех на слуху. И, тем не менее, он помнил других детей и то, что был здесь счастлив.
А еще, что все тут подчинялось жесткой системе безопасности.
— Вы хотели поговорить про Мэриан Хант.
— Да. Она является заместителем директора, кажется, уже десять лет? С самого первого дня.
— В таком случае, не вызывает сомнений, что она была идеальной кандидатурой на пост директора.
— Мэриан Хант не входила в число учеников класса. Однако она этого не знает и не может узнать; таким образом, она является самым обычным представителем персонала. Если бы совет директоров не доверял ей так безоговорочно, возможно, было бы лучше, если бы она отсюда уехала.
— Куда?
Вопрос без ответа. Точнее, ответ имелся: никуда.
— Давай я тебе покажу контрольные приборы, — сказала миссис Денман. — Каждый пациент находится под постоянным наблюдением.
Она приложила палец к незаметному устройству, утопленному в стене книжного шкафа около письменного стола. Еще две полки скользнули в сторону, Дэвид увидел очень большой экран с дюжинами крошечных изображений и догадался, что здесь представлен каждый дюйм общественных помещений дома, а также территория вокруг него.
Миссис Денман прикоснулась к другой кнопке, и на экране появились новые ряды картинок.
— Ты смотришь на помещения для пациентов, — сказала она, выделила одну картинку, и та увеличилась в размерах, заняв весь экран.
Одно короткое мгновение Дэвид не мог понять, на что он смотрит. А когда сообразил, был так потрясен, что, наверное, не сдержал удивленного восклицания, потому что Обри Денман резко повернула к нему свою птичью головку, и выражение страха у нее на лице показалось ему таким же отвратительным, как и смирительная рубашка, которая опутывала тело пациента.
Разумеется, в Центральной больнице Манхэттена Дэвиду доводилось видеть пациентов, чьи возможности передвижения персоналу приходилось ограничивать, но на них никогда не надевали смирительные рубашки. Закон не запрещал использование этого метода, но, вне всякого сомнения, он являлся ярким примером врачебной ошибки.
— Я не могу этого допустить, — заявил он.
В залитой солнцем, уютной комнате находились три пациента. За каждым присматривала медсестра, что не казалось удивительным в заведении, которое предоставляло уход по высшему разряду. Однако один из них был в примитивной смирительной рубашке.
— Он не в состоянии сдерживать… ничего и в любой момент может потерять контроль над собой.
— Вы его знаете?
Миссис Денман закрыла глаза и едва заметно кивнула, и Дэвид понял, какую сильную боль причиняет ей ее работа.
— Здесь принесено много жертв. Жизни… счастливые годы юности… и все ради нашей миссии.
— И в чем она заключается?
— В будущем, Дэвид, — ответила миссис Денман. — В будущем.
Она взяла его за руку, точнее, схватила, вцепившись так, точно его ладони превратилась в спасательный круг, а вокруг бушевал страшный шторм. И тут к нему вернулись воспоминания.
Он возбужденно пытался что-то объяснить высокому мужчине и, чтобы подчеркнуть важность своих слов, схватил того за руку.
— Я сказал ему, что не могу сделать этого. Я ему сказал.
— Ты можешь, Дэвид. — Она взглянула на часы. — У меня почти не осталось времени.
Он понял, что ему придется оставить при себе вопросы и сомнения, но совсем не разделял ее оптимизма. Как может человек хоть что-то спасти, когда надвигается такое?
Возможно, она действительно была его наставницей, а вовсе не богатой старой дурой, какой он посчитал ее вначале.
— Вы вернетесь, — сказал он, и его слова прозвучали как утверждение, а не вопрос.
— Естественно. И ты всегда можешь позвонить мне на мобильный.
— Мне нужно познакомиться с персоналом, — продолжал он. — И классом. Кто они, мои одноклассники?
— Кое-кто приедет, чтобы тебе помочь. До тех пор не говори про класс ни единого слова, никому.
— Я возглавляю заведение, переполненное людьми, с которыми очевидным образом обращаются самым жестоким образом, и должен молчать? Я не буду. — Дэвид показал на экран. — А как насчет них? Они из моего класса?
— Двое. Третий действительно болен.
— И вы это сделали собственными руками. Возмутительно!
— Мы сделали то, что должны были. Без сложных мер безопасности наши враги обнаружили бы класс. А это не должно произойти, Дэвид, не должно.
— И что в них такого важного? Прошу меня простить, если мои слова покажутся вам грубыми, но мне действительно необходимо знать, почему в мире, где умирают миллиарды, маленькую группу людей так старательно охраняют.
Она отключила центр наблюдения.
— Объяви собрание персонала, но я советую тебе соблюдать осторожность. После Мэриан тебе следует познакомиться с Катриной Старнс. Кэти — твой заместитель.
