Что скрывать, когда задуманное было исполнено, я почувствовала себя так, будто с плеч свалилась целая гора. Теперь пути назад не было. Нет, я бы могла отменить все, но в свете сделанного это выглядело как минимум странно и непонятно. Глупо сворачивать с дороги, когда пройдена самая сложная и ответственная часть пути.
Однако некоторые сомнения еще не окончательно отгорели в моей душе. Поэтому я решила навестить Лукаса. Себастьян уверял меня, что тот ни за что не обнаружит исчезновения следящих чар. Что же, заодно проверим.
Удивительно, но сегодня я спокойно и уверенно ориентировалась в незнакомом городе, словно кто-то подсказывал мне дорогу. Помнится, я даже в окрестностях пансиона, где провела столько лет, однажды умудрилась заблудиться.
Осенью нас частенько выводили на прогулку в старый парк, расположенный между главным зданием и небольшой часовней, которая была посвящена Бригиде. Там мы набирали огромные букеты разноцветных листьев и наполняли плетеные корзинки желудями, каштанами и необычной формы сучками, которые потом использовали в поделках. Для нас это было уникальной возможностью насладиться хотя бы подобием свободы, поэтому такие прогулки всегда ожидали. И я не была исключением. Как и большинство моих подруг по несчастью, я с радостным нетерпением мечтала о том моменте, когда строгая воспитательница построит нас в ровную шеренгу, пересчитает по головам и гуськом выведет на крыльцо. В сторону парка мы шли парами, крепко сжимая руку компаньонки. В процессе сбора листьев нам строго-настрого запрещалось удаляться далеко от воспитательницы и следовало всегда держать ее в поле зрения. Сама не понимаю, как в тот день я умудрилась отстать от остальных. Казалось бы, только что между деревьями мелькали темные скромные одежды моих подружек, только что я слышала их радостный смех и ауканье. Но вдруг все стихло. Я неожиданно обнаружила, что стою в полнейшем одиночестве. Как это часто бывает, беда не пришла одна. Прежде безоблачное небо быстро затянуло тучами, начал накрапывать дождь, который в любой момент грозил обернуться настоящим ливнем. Не передать словами, как я тогда испугалась! И испугалась даже не риска вымокнуть, а того, что меня больше никогда не возьмут на такую прогулку, и я до самых каникул буду заперта в доме, вынужденная наблюдать за проказами остальных из окна.
Я запаниковала и, как это часто бывает, наделала еще больших глупостей. Вместо того чтобы успокоиться и попытаться вспомнить, с какой стороны в последний раз слышались голоса, я бросилась бежать сломя голову. Куда, зачем – кто разберет, что было в тот момент в голове маленькой перепуганной девочки. Естественно, в итоге угодила в совершенно непролазный бурелом, видимо, на дальней окраине парка, где он переходил в лес. Пытаясь перелезть через поваленный ствол огромного дуба, упала и перемазалась в грязи, да к тому же порвала подол платья и расцарапала щеку острым сучком. Благо еще глаз себе не выбила. К тому моменту дождь усилился, и я промокла до нитки. Не знаю, сколько времени я так блуждала – перепуганная, грязная и со слезами на глазах. Потом Мари рассказала, что нашли меня быстро, всего через час. Впрочем, ничего удивительного – парк был не столь велик, чтобы в нем действительно можно было заблудиться. Но для меня миновала целая вечность, преисполненная отчаянием. В итоге, когда меня наконец-таки отыскали, я ударилась в отчаянный рев от облегчения. Кинулась к Мари и вцепилась в нее с небывалой силой, умоляя не наказывать меня. Мне повезло, что в этот день именно она была нашей сопровождающей, поэтому для меня все прошло без последствий. Ну, почти. За испачканное и порванное платье меня все-таки наказали, однако не так строго, как могли бы. Но самое главное, мне позволили и дальше выходить на прогулки по парку вместе с остальными. Естественно, с тех пор я никогда не отходила далеко от воспитательницы.
Погруженная в воспоминания, я не сразу заметила, что ноги уже принесли меня к нужному дому. Я стояла напротив мастерской Лукаса. В окнах первого этажа небольшого здания неярко мерцал свет магического шара, доказывающий, что внутри кто-то есть, но окна второго, как и прежде, были закрыты ставнями. Я нерешительно сжала и разжала кулаки. Не представляю, с чего начать разговор и как провести его так, чтобы Лукас не почувствовал неладное. Пожалуй, было бы правильнее вообще с ним сегодня не встречаться. Себастьян сказал, что Лукас ничего не заметит, если не станет пристально вглядываться. Но вдруг я скажу что-нибудь не то?
Помедлив еще немного, я все-таки шагнула за ограду. Боясь передумать, легко взбежала по ступенькам невысокого крыльца и громко постучала в дверь.
Несколько минут после этого ничего не происходило. Я заволновалась, решив, что в мастерской никого нет. Мало ли, вдруг Лукас, когда уходил, просто забыл погасить шар. Такое со мной частенько случалось. Я постучала опять, от усердия едва не отбив кулаки. И вновь тишина. Ну что же, возможно, оно и к лучшему. Значит, мне не придется тщательно выверять каждую реплику, опасаясь сказать больше, чем намереваюсь.
Но когда я собралась уже уходить и даже спустилась на ступеньку ниже, дверь за моей спиной тихонечко скрипнула и приоткрылась.
– Могу я вам помочь? – спросил меня звонкий детский голос.
Я недоуменно вздернула бровь, развернувшись и обнаружив перед собой невысокого вихрастого мальчугана лет пяти, возможно – чуть меньше.
– Добрый день, – поздоровалась я. – Я ищу сьера Лукаса Одли.
– Его сейчас нет, – простодушно признался малец. – Он ушел по делам, но обещал не задерживаться. Если желаете, можете подождать моего отца здесь.
Отца? Я почувствовала, как брови сами собой поднимаются все выше и выше. Лукас – отец этого мальчугана? Но как такое возможно? Насколько я поняла, его жена погибла, не успев родить ни одного ребенка. Да к тому же это произошло около десяти лет назад, а мальчику на вид вдвое меньше. Кажется, число вопросов для моей запланированной беседы с Лукасом только что резко возросло.
– Спасибо, – сдержанно поблагодарила я и сделала шаг обратно, намереваясь принять любезное предложение ребенка. – С вашего позволения, я подожду его.
Мальчик посторонился, давая мне дорогу. Я вошла в просторную светлую прихожую. Стянула с рук перчатки и расстегнулась.
– Сьер Домар Одли. – Мальчуган принял из моих рук пальто и вежливо наклонил голову, представляясь.
– Очень приятно, – растерянно отозвалась я, все еще не в силах принять мысль о том, что у Лукаса есть сын. – Найна Хлоя Этвуд.
– Пройдемте. – Домар вежливо пригласил меня в глубь дома, словно безукоризненно вышколенный слуга. – Думаю, будет уместным предложить вам чашечку чая. Отец может задержаться.
– Не откажусь, – отозвалась я. Не удержалась и сделала комплимент: – Уважаемый сьер, вы чрезвычайно хорошо воспитаны для ваших лет.
– Благодарю. – Мальчик вспыхнул радостной улыбкой. Затем вновь принял нарочито невозмутимый вид.
Спустя несколько минут я уже сидела в крохотной гостиной, грела ладони о горячую чашку свежего чая с легким цветочным ароматом и украдкой изучала лицо Домара. Мальчик сосредоточенно хлопотал, расставляя на столике передо мной блюда со всевозможными сладостями. Видимо, он так старался произвести впечатление на меня, что решил притащить все угощения, которые только были в доме. Поэтому помимо печенья передо мной стояла еще ваза с шоколадными конфетами, блюдечко с мармеладом и огромный поднос с ванильными кексами.
