Я взглянула на него с досадой. В глупом дополнении не было никакой нужды.
– За Мелиссу и Джонатана! – подхватила бабушка. – Пусть молока всегда будет в достатке!
– За Мелиссу и Джонатана,– неохотно отозвались остальные.
Я посмотрела на жениха и с облегчением заметила, что происходящее его скорее забавляет, нежели злит. В неярком свете свечей Джонатан выглядел потрясающе. Из-за обилия теней его скулы казались еще более четко очерченными, а подбородок – еще более мужественным. Я надеялась, что мама постелила нам в спальне с кроватью под балдахином, не только потому, что в пологе есть нечто романтичное, а еще и потому, что лишь там была единственная в доме рабочая отопительная батарея.
– С датой вы уже определились? – спросила бабушка.
– Пока нет,– сказала я. – Сначала мы хотим наметить план и список гостей, и уже исходя из этого…
– У меня полно друзей и родственников, которые очень хотели бы прилететь,– объяснил Джонатан.
– Обожаю большие свадьбы,– вздохнула бабушка.
А отец издал странный звук, будто ему вдруг стало не хватать воздуха. Аллегра насмешливо посмотрела на него.
– На свадьбу Мелиссы папа, конечно, не успел скопить денег, правильно, пап?
– Если бы можно было повернуть время вспять, лично я бы похитил свою невесту и сбежал бы с ней. К чему эти свадьбы? – Папаша отвратительно улыбнулся. – Сбежали, и никаких хлопот. Поженились – и наслаждайтесь медовым месяцем!
– Да нет, есть у него деньги,– пробормотала Аллегра, ни к кому конкретно не обращаясь.
– У Мелиссы будет такая же чудесная свадьба, какие были у ее сестер,– сказала мама, тоже будто размышляя вслух. – А когда ты планируешь переехать в Париж, дорогая? Надо будет все заранее продумать…
– Наверное, не раньше конца августа,– ответил Джонатан, не успела я и рта раскрыть. – Летом в любом случае все в отпусках. После этого и сыграем свадьбу. Может, под Рождество?
Он взглянул на меня, улыбаясь глазами, и мое сердце словно растаяло. Было сложно о чем-либо думать – мозг то и дело отключался.
– Замечательно. Теперь перейдем к следующему вопросу,– сказал отец. – Надеюсь, вы в курсе…
– Мы не на жутком заседании Олимпийского комитета, дорогой,– перебила его мама.
– Какая разница, мам? – вставила я, до сих пор исполненная радости оттого, что отец проявил любовь к нам. – Мы все вместе, это самое главное, правда ведь?
Я улыбнулась папе.
Он ответил улыбкой, сверкнув зубами.
– Спасибо, Мелисса. В общем, теперь поговорим о мамином хобби, о вязании. Наверняка вы все знаете, что скоро состоится ее вторая выставка в этом гадком Уайтчепеле. Что ты покажешь на сей раз, а, Белинда? Шерстяные кошмарики?
– Ясельный гротеск,– сварливо произнесла Аллегра. – У нее уже есть список.
В прошлом году мама, задумав бросить курить, начала вязать уродливые игрушки – шестилапых кошек, двуглавых собак, ослов-поросят и все в таком духе. Не умышленно, а из-за нервного перенапряжения. Аллегра неким необъяснимым для меня образом сумела с помощью владельца галереи и пронырливого агента превратить мамино увлечение в новую волну британского искусства.
Звучит странно. Знаю. Однако…
– Да, но возникли кое-какие сложности,– с тревогой начала мама. Аллегра свирепо посмотрела на нее, и мама не слишком уверенно пробормотала: – Впрочем, мы все уладим.
– Замечательно,– заявил отец, не успела я спросить, в чем суть сложностей. – Как представишь, на что разные недоумки тратят деньги, диву даешься. Так или иначе, подумайте, можете ли рассказать о выставке знакомым – если у вас есть чокнутые знакомые – или как-нибудь иначе разрекламировать мамины творения. Ведь мы же одна семья,– добавил он, с видом священника возводя глаза к обшитому дубом потолку. – Даже на то, чтобы в этом доме постоянно был «Мистер Шин», поверьте, уходят сумасшедшие деньги.
– А кто это, Мартин? – спросила бабушка. – Твой поставщик вин?
– Нет, Дайлис,– ответил отец сквозь стиснутые зубы, с трудом сдерживая злобу. – Так называются чистящие средства для ухода за домом! – Он помолчал и одарил нас грустной улыбкой. – Я просто хочу сказать, благо сейчас мы все собрались, что семья для меня – самое важное в жизни…
Светясь от радости, я взглянула на сестер. Обе смотрели на отца с наглым цинизмом.
– Слышала? – спросила я у Эмери одними губами.
– И сейчас, когда так успешно продается моя книга с описанием сырной диеты,– без всякого перехода продолжал отец,– мне, мои дорогие, нужна ваша помощь. Надо убедить всех, что волшебный «Ред лестер» приносит массу пользы и несмышленому младенцу, и дряхлой старухе. Как только будут напечатаны каталоги, каждому из вас придет по почте по экземпляру. – Он подмигнул. – У меня есть списки книжных магазинов, торгующих бестселлерами. Каталоги займут законное место на их полках. Надеюсь, каждый из вас сделает немаленький заказ, чтобы к Рождеству сыра было вдоволь. Ведь так?
У меня сам собой приоткрылся рот. Так вот для чего папа так преобразился и распространяется о любви к нам!
Меня накрыла привычная волна разочарования. Я часто заморгала. Развесила уши! Поверила,что отец наконец-то осознал, что должен рассказать нам о своих чувствах, и вот, пожалуйста!
– Мы с папой очень рады за тебя, дорогая,– заметив мое огорчение, пробормотала мама и похлопала меня по руке. – Я довольна вдвойне еще и потому, что ты повстречала мужчину, способного защитить тебя перед отцом…
– Что ты сказала, Белинда? – спросил папаша.
– Что мы очень счастливы принять в свою семью Джонатана.
– Безмерно счастливы. Прекрасно, когда под боком есть личный агент по недвижимости. – Отец щелкнул пальцами, подавая знак миссис Ллойд. – Полагаю, настало время для сигар и портвейна.
Мама промокнула губы салфеткой и бросила ее на тарелку.
– Что ж, девочки. Оставим мужчин с их обожаемыми сигарами и портвейном? Хочу, чтобы вы взглянули на пару туфель, которые я купила на днях,– добавила она, значительно понизив голос. – Втайне от отца.
– Выкладывай всю правду, мам,– потребовала Аллегра.
Мама помолчала и поправилась, следуя совету консультанта, помогавшего ей избавляться от разного рода зависимостей:
– Хорошо, я купила несколько пар.
– Сколько именно?
– Три! И сумку…
– Эм, ты как? – спросила я, когда Эмери, чуть покачиваясь, поднялась на ноги. – Может, тебе…
– Все нормально, Мелисса! – рявкнула Эмери с несвойственной ей жесткостью.
Я все равно не отстала бы от нее, если бы не прикосновение чьей-то руки к моему локтю и не ударивший в нос аромат «Шалимар».
– Мелисса, можно с тобой словечком перекинуться? – прошептала бабушка. – Только не будем привлекать к себе внимание. Задержись тут, а через пару минут приходи в гостиную.
