— Значит, уходит… — Хельги задумался. И в самом деле, было над чем подумать — внезапно ворвались из прошлого давно уже, казалось бы, ушедшие тени — Истома Мозгляк и Лейв Копытная Лужа, — сбежали с каменоломен, где должны были сгинуть. Помог Никомед, флотский… Или кто-то иной, с черным огненным взглядом? Лейв при базилевсе. Значит, все правильно — где-то там затаился и друид. Недаром, ох недаром пропадают красивые молодые девы — наверняка уже устроен где-то жертвенник… который надобно отыскать. Отыскав его, можно будет выйти и на друида. Проследить путь пропавших дев… Князь вдруг ощутил законную гордость — значит, он и впрямь все рассчитал верно. Истома! Вот кто может значительно сократить путь.
— Ты можешь остаться жить. — Хельги искоса посмотрел на Пулада. — И даже кое-что заработать.
— Я готов! — Сутенер встрепенулся. — Чтобы ты знал, я ненавижу Истому, этого неизвестно откуда взявшегося плебея, присвоившего себе мою славу!
Убрав кинжал, князь скривил губы:
— Не буду тебя даже предупреждать, что случится, если ты…
— Все понял! — Пулад энергично закивал, еще не до конца поверив в свое спасение.
— Девушка пойдет со мной. — Хельги показал на Лидию. — Найдется здесь приличная одежда?
Они окружили корчму загодя, верные воины Вещего князя. Пришли незаметно, под видом нищих, бродяг, подмастерьев, расположились под липами и на ближайших улицах, а кое-кто и у самой клоаки. Хельги чувствовал себя словно нагонявший добычу пес. Это его настроение передалось и всем остальным — Ирландцу, Никифору, Твору. Все ждали — вот-вот исполнится то, ради чего они и прибыли в столицу ромеев.
Быстро стемнело. Пошел дождь — на этот раз, похоже, танцев не ожидалось, кругом было безлюдно, и гриди, по знаку князя, спрятались за деревьями и в трущобах. Дождь усилился. Хельги нервно потеребил бородку — придет или не придет? Если не придет, придется устроить засаду завтра, и послезавтра, и… Князь опасался так долго доверять Пуладу. Однако что же…
— Идет! — прошептал Ирландец, кивнув в сторону одинокой, закутанной в плащ фигуры, внезапно вынырнувшей из темноты, со стороны стены Константина. Все ближе слышались шаги — он или не он? Распахнулись двери таверны, входя, неизвестный снял капюшон, оглянулся… Черная борода, круглое, как бубен, лицо. Он! Истома Мозгляк, тать и убийца, преступник, давно заслуживающий смерти.
Князь улыбнулся.
— Ну, теперь ждем, когда выйдет…
Вышел! Прошмыгнул бесплотной тенью.
— Эй, уважаемый!
Истома резко остановился — закутанный в рваную мантию Твор загородил ему дорогу.
— Что тебе нужно, оборванец? — Тать вытащил нож.
Позади, за липами, вдруг ярко вспыхнул факел. Мозгляк вздрогнул, затравленно оглянулся и вдруг в ужасе присел, увидев направляющуюся к нему троицу — Ирландца, Никифора, Хельги…
— Нет, — в ужасе прошептал он. — Нет, не может быть!
— Брось нож, — по-славянски приказал князь. — Веришь, что он тебе не понадобится?
Истома послушно бросил оружие.
— Идем, поговорим по пути.
С обеих сторон татя обступили вышедшие из темноты гриди.
— Вижу, ваша взяла, — поникнув головой, прошептал Истома. — Клянусь, я ничего не замысливал против тебя, князь!
Он послушно шагал вслед за идущим впереди Твором и не делал никаких попыток удрать. Да это и невозможно было сделать — позади шли князь с Ирландцем и Никифором. Почему так спокойно держался пойманный враг? Может, не ожидал для себя ничего особо плохого, в конце концов, его ромейские дела не касались ни князя, ни всех остальных, а за прошлое он уже ответил по приговору киевского веча. Князь немного расслабился. Впереди резко запахло дерьмом — клоака. Твор остановился.
— Есть тут хоть какой-нибудь мостик?
— Есть! — Вскинув голову, Истома внезапно бросился вперед, и, оттолкнув Твора, с разбега прыгнул в ров. Всплеснула, сошлась над татем зловонная жижа.
— Достать! — коротко приказал князь.
Воины полезли в клоаку. Кто-то догадался притащить суковатую палку. Ею и нащупали тело, вытащили… Мертвые глаза Истомы, казалось, с насмешкой смотрели на князя.
— Ушел. — Хельги почувствовал вдруг нахлынувшую на него пустоту. — Захлебнулся помоями и дерьмом… Ушел. Так же, как ушли купец, лекарь и танцовщица Пердикка. Похоже, мы подобрались к самому зверю!
Тускло догорал факел, освещая враз погрустневших гридей, накрапывал дождь, но сквозь разрывы туч уже проглядывали звезды.
— Мы на верном пути, — негромко сказал князь. — На верном!
Глава 15
ЗАСЛАННЫЙ КАЗАЧОК
Осень 873 г. Константинополь
И вот Артамонов, одетый в чужое платье, обтянутый им, боясь пошевелиться, сконфуженно сидит, как во сне…
М. Горький. «Дело Артамоновых»
Друид пока переигрывал «компаньонов», приходилось это признать. Странная смерть Истомы оборвала появившийся было кончик веревки, потянув за который, можно было выдернуть и друида. Что ж, оставались еще и другие концы — Никифор с Ирландцем тоже не зря тратили время. Собственно, следовало просто-напросто побыстрее подставить работорговцам-клирикам соответствующим образом проинструктированную деву. Беда только в том, что вырванная князем из притона Лидия на эту важную роль никак не подходила, слишком уж всего боялась, все время дрожала, словно осиновый лист на ветру, и в случае малейшей опасности могла провалить все дело. Пришлось с оказией отправить ее к отцу, самим же вновь заняться поисками. Хельги всерьез подумывал уже о литературном братстве, девушки там имелись вполне подходящие, к тому же не лишенные актерского таланта. Вот только согласятся ли? Зачем им все это надо? А если щедро заплатить? Но они и так далеко не бедные. Может, тогда поговорить с Диомедом насчет Каллимахи? Ах да, ее же могли видеть во дворце. Тот же эпарх или Овидий, а в том, что именно в их особнячок с синим сердцем поставляют свой товар Евтихий с Харитоном, князь почти не сомневался. Значит, нельзя Каллимаху… Да и посвящать лишних людей в столь необычное дело не стоило, а ведь Диомид наверняка начал бы задавать вопросы. Итак, друид здесь, во дворце, и рвется к власти — что, если он уже добрался до самого базилевса — недаром же ему служит Лейв Копытная Лужа? А может, и не базилевс… Может, ведьма, может, эпарх Никандр, может, Овидий… Надо, пока не поздно, разгадать эту зловещую тайну. Пожалуй, легче всего это будет сделать через вертеп Филофея Мамоны. Жаль, в прошлый раз не получилось, едва унесли ноги. Что ж, теперь нужно планировать тщательнее… И главное, человек нужен верный, позарез нужен, да не какой-нибудь, а красивая молодая девушка, обладающая недюжинной храбростью и умом.
— Прямо хоть сам переодевайся девой. — Хельги с досадой развел руками. — Придется попробовать поговорить с девушками из братства.
— Погоди с братством, князь, — усмехнулся Ирландец. — Кто сказал, что нам, то есть им, нужна именно красавица-дева?
