Боярский сын, боязливо расставив руки, медленно направился по помосту-куршее на нос. Внимание всех – подкомита, комита, десятника Артака и пятерых воинов было направлено на остатки фелюки и торчащие по курсу камни.
Вынырнув – хорошо, мель! – Раничев всадил нож в высокую корму судна. Подтянулся, помог забраться Салиму и Аристиду.
– Не подведет Калликий? – осторожно переваливаясь через борт, шепнул Иван греку.
– Уж будь уверен, – тихо усмехнулся тот.
И в этот момент столпившиеся на носу оживились:
– Вон, вон он! Нырнул.
– Стреляйте же, стреляйте…
– Нет, не тратьте зря стрелы, подождите, покуда вынырнет!
– Ловко плавает, шельма! А вон и другой.
– Где?
– Эвон, у того камня!
Не тратя больше времени, Иван кинулся к гребцам, зашептал первым попавшимся русоволосым:
– Православные, хотите на свободу – сделайте, как скажу…
– Подкомит… – застонав, обернулся один. – Забьет, как собак…
– Не журись, паря! – Раничев похлопал гребца по плечу. – У нас и кинжалы, и сабли.
– Ну тогда… что ж, терять нам нечего. Поможем, братушки?
Не прошло и минуты, как гребцы разом подняли весла. Обеспокоенный подкомит обернулся, побежал по куршее, ругаясь и вращая бичом, – брошенный Аристидом нож попал ему прямо в сердце. Одновременно с этим поднятые в воздух весла опустились в воду, резко дернувшись, галера прыгнула назад. Стоявшие на носу люди, нелепо взмахнув руками, попадали в воду. С оставшимися двумя разобрались быстро…
– Счастливо оставаться! – Забравшись к форштевню, Раничев помахал руками. Затем обернулся к гребцам: – Эй, не так быстро, ребята! Нам еще нужно кое-кого забрать.
– Я уже здесь, – стряхивая с плеч воду, улыбнулся подошедший Калликий.
– Ну тогда в путь… Главное, оторваться от той галеры… Хотя можно и дать бой…
– А по-моему, ее уже кто-то окружил. – Калликий показал на вынырнувшие неизвестно откуда суда. – Уж теперь им не до нас будет. Куда идем? Лучше в Сугдею.
– Все равно, – махнул рукой Раничев. – Надо бы расковать гребцов. Ребятушки, до Сурожа продержитесь?
С кормы подбежал Аристид:
– Ты, кажется, искал кого-то, Иван?
– Ну да.
– Видишь тот большой корабль у мыса?
– Неужели…
– Да, это судно синьора Винченцо Сальери.
– Ребятушки, поворачиваем!
– Только не кричи больше ничего, не путай гребцов, – засмеялся Аристид. – Я знаю, как командовать галерой.
– Вторая галера поворачивает к нам, синьор! – доложил кормчий.
– Вижу, – хмуро отозвался купец. – Самоубийцы… У них же не хватит воинов, чтобы сражаться с нами! Тем не менее готовимся к бою. Пусть женщины с детьми уходят в каюту. Впрочем, я сам им об этом скажу.
Синьор Винченцо Сальери – плотный красивый мужчина лет сорока, с чисто выбритым, несколько выдающимся вперед подбородком и длинными седыми волосами – быстро прошел по палубе ускиеры к возвышению на корме.
– Уходите немедленно, – приказал он двум малышам и женщинам: жене, высокой и стройной матроне, и темноглазой улыбчивой девушке – дочери.
Русоволосая служанка с зелеными, как изумруды, глазами, стояла у самого борта и не отрываясь смотрела в море.
– Евдокия! – Матрона схватила ее за руку. – Забираем детей и уходим.
– Да, госпожа, – отозвалась та и, закусив нижнюю губу, взяла детей за руки. Оглянулась уже у самой каюты, внимательно посмотрев на быстро приближавшуюся к судну галеру. У форштевня стоял высокий мужчина с аккуратной бородкой и длинными, развевающимися на ветру волосами. Увидев его, служанка вздрогнула… – Нет, – прошептала она. – Такого просто и быть не может…
– Похоже, они хотят просто подняться на палубу, синьор! – оглядываясь на тяжеловооруженных солдат, сообщил кормчий.
Купец кивнул:
– Что ж, пусть поднимаются… Посмотрим.
Уцепившись за веревочные лестницы, на высокую палубу ловко поднялись двое – высокий русоволосый мужчина и смуглый юноша, одетый по генуэзской моде. Едва они оказались на борту ускиеры, как галера тут же отошла от судна и, развернувшись, ходко понеслась в сторону Солдайи.
– Однако, – пожал плечами купец. – Что же, интересно, им нужно?
Не обращая никакого внимания на угрожающе выстроенных на палубе воинов, мужчина подошел к купцу и вежливо поклонился:
– Синьор Винченцо Сальери?
– Допустим.
– Достопочтенный синьор говорит по-русски?
– Немного. Что привело вас на борт моего судна?
– Вам поклон от старого Карло.
Купец вздрогнул:
– Как он? Как Пьетра?
– Было не очень хорошо, но сейчас они в безопасности. Карло и подсказал, где отыскать ваш корабль. У меня еще и рекомендательное письмо было от киевских сурожцев, да вот беда, размокло. Кстати, вам еще поклон от рязанца Нифонта Истомина.
– От Нифонта-рязанца?! – Глаза итальянца широко раскрылись. – Так он жив еще? Старый пират…
– Конечно жив и был весьма благополучен во время нашей последней встречи.
– Теперь ясно, зачем вы здесь, – махнув рукой, засмеялся купец. – Нифонт, видно, хочет восстановить старые торговые связи. Похвально, очень похвально. Я, со своей стороны, буду только рад. Прошу в мою каюту, там все обсудим подробно.
– Синьор, я пришел не за этим… Вернее, не только за этим.
Сальери удивленно обернулся.
– Я, видите ли, ищу свою невесту, – улыбаясь, пояснил Иван. – Девушку по имени Евдокия. Карло сказал – она у вас, и я готов выкупить ее за любую сумму.
– Евдокия? Да, у меня есть служанка с таким именем, добрая и красивая девушка…
– Иване!
Пронзительный девичий крик пронесся вдруг над широкой палубой ускиеры. Раничев обернулся и едва не упал – прямо к нему бежала с высокой кормы зеленоглазая красавица с темно-русой косою – Евдокия, Евдокся…
– Иван, – падая в объятия, задыхаясь, прошептала дева. – Иване…
По лицу ее текли слезы.
За спиной Раничева весело улыбался Салим.
– А вы что столпились? – Синьор Сальери оглянулся на воинов и матросов. – Что стоите, бездельники? Заняться больше нечем?
В косых парусах ускиеры трепетал ветер, над высокими мачтами летали белые чайки, и яркое южное солнце ласково сияло над морем…
