– Спокойной ночи, моя родная! Сладких снов, и да хранит тебя господь! – произнесла она своим красивым мелодичным голосом с едва заметным акцентом.
– Спокойной ночи, мамочка! Как прекрасно ты выглядишь!
– Я и чувствую себя прекрасно. Я буду танцевать сегодня вечером, пока не сношу своих туфелек, и тогда феям придется сшить мне новые.
– А папе тоже понадобятся новые туфли?
– Ну конечно! Ведь я собираюсь танцевать с папой!
– Ах, мамочка! Как бы я хотела посмотреть на тебя!
– Так посмотри сейчас.
И ее мама, напевая мелодию веселого вальса, легко протанцевала посреди комнаты, ее юбки при этом развевались, украшения позвякивали, а шарф летел позади нее. Она была легкой как перышко, и Гизела даже затаила дыхание, любуясь ею.
– Вот как мы будем танцевать, – сказала мама. – А теперь засыпай, и увидишь все это во сне. Завтра я отдам тебе поиграть свою программку с маленьким карандашиком.
Как хорошо помнила Гизела это платье! Наверное, ее маме понравилось бы, что она наденет его сегодня, отправляясь к императрице – императрице Австрии.
Гизела ничего больше не искала в сундуке. Она захлопнула крышку и побежала вниз к себе, унося наряд. При свете она увидела, что платье измято и сморщено от долгого лежания в сундуке, и позвонила в колокольчик. Элси, маленькая горничная леди Харриет, тут же прибежала на зов.
– Вы поздно сегодня вернулись, мисс, – сказала она, входя в комнату.
– Меня задержали, – ответила Гизела. – А теперь я хотела бы попросить тебя кое о чем. Выглади мне это платье, хорошо?
– Ого! Откуда оно у вас, мисс? – удивилась Элси. – Очень симпатичное, правда? Но немного старомодное. Вы могли бы надеть его на маскарад!
– Я собираюсь надеть его сегодня, – сказала Гизела.
– По какому случаю, мисс? – поинтересовалась Элси.
– Мы с отцом приглашены на обед, – ответила Гизела.
– Приглашены на обед! Ну надо же! Не припомню, чтобы такое случалось раньше, мисс.
– Да, действительно, – согласилась Гизела. – Сегодня исключительный случай, и мне нужно что-то надеть. Это платье моей мамы.
– Очень милое, – сказала Элси. – Может, никто и не заметит, что оно немного вышло из моды. Сейчас все носят турнюры – видели новое платье хозяйки? Оно все собрано назад. Стоит, наверное, кучу денег, но шикарное. Вам бы такое пошло, мисс.
– Мне пойдет вот это! – возразила Гизела. – Оно лучше моего старого, голубого.
– Ах, того! – пренебрежительно отозвалась Элси. – Только недавно я говорила кухарке, когда штопала его: «Оно годится разве что на помойку и никуда больше».
И тут же, как бы поняв свою дерзость, Элси взяла атласное платье.
– Простите, мисс, – сказала она. – Мне не следовало так говорить. Это не ваша вина. Я иногда просто выхожу из себя, когда вижу, сколько денег тратится попусту на наряды хозяйки, а у вас так ничего и нет.
– И этого тебе не следовало бы говорить, – заметила Гизела, стараясь быть как можно строже.
– Знаю, что не следовало бы, мисс, – согласилась Элси. – Но я уже сказала!
Она улыбнулась Гизеле чуть нагловато и вышла из комнаты, унося платье. Гизела еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. Элси служила в Грейндже уже семь лет, и ни леди Харриет, ни кто-либо другой не были ей помехой, если она собиралась высказать свое мнение. Она была неукротимой, и Гизела, слыша ее нахальные замечания, не могла не смеяться – ведь маленькая служанка всегда говорила правду, что очень многим не нравилось.
Гизела сняла амазонку, вымылась и попыталась уложить волосы в чуть более красивую прическу, а не как придется, что обычно делала. Нет сомнения, подумала она, глядя на себя в зеркало, что ее волосы почти такого же цвета, как у императрицы. Темно-рыжие, цвета медного бука, с золотым отливом, они рассыпались мелкими волнами по плечам и заструились ниже пояса.
Когда она вспомнила блестящие косы императрицы, ей стало стыдно. Она не слишком часто мыла и расчесывала свои волосы. Трудно заботиться о внешности и думать о том, как ты выглядишь, когда внизу тебя ждет пропасть работы и мачеха не забывает постоянно напоминать, что ты противная дурнушка.
Сейчас она засомневалась, так ли это. Ей никогда раньше не приходила мысль внимательно рассмотреть себя в зеркале. Возможно, думала она, вглядываясь в свое отражение, ее лицо не такое уж некрасивое, как она раньше полагала. Для нее образцом красоты служила ее мама. И потому что сама Гизела не была блондинкой с бело-розовым цветом лица, она считала себя уродливой. По ее мнению, другого типа красоты быть не могло.
Но императрица показалась ей самой красивой женщиной из всех, кого Гизела когда-либо видела. Она вспомнила, как прекрасны ее синие глаза, рыжие волосы и белая кожа; Гизеле очень захотелось поверить принцу, что они похожи.
– Нет, не может быть! Он заблуждается, – заявила Гизела своему отражению.
И тем не менее она начала улавливать какое-то сходство в овале лица, форме губ и разрезе глаз, в которых действительно отражалась, правда очень слабо и нерешительно, ослепляющая красота императрицы.
Она боролась со своей прической, пока не вернулась Элси. Маленькая горничная помогла ей заколоть тяжелые косы на затылке и зашнуровать платье, выглядевшее совершенно иначе теперь, когда складки и оборки были разглажены.
– Если мне позволено будет заметить, мисс, – сказала Элси, – вам не стоит носить бледно-голубой. С вашим цветом волос вы бы прекрасно смотрелись в черном или темно-голубом, вроде тех камней, что носит хозяйка.
– Ты хочешь сказать, сапфиров, – уточнила Гизела.
– Да, именно. Этот голубой слишком пресен для вас.
– Мне кажется, я выгляжу прекрасно, – решительно произнесла Гизела, не отрывая взгляда от зеркала.
Она и в самом деле чувствовала себя совершенно необычно. Ей никогда еще не доводилось носить платья столь мягкого на ощупь, аккуратно пригнанного по фигуре, подчеркивающего мягкие, плавные линии груди и тонкую талию.
– Я бы вас не узнала, мисс, – засмеялась Элси. – Наверное, все дело в прическе.
– Да, я тоже так думаю, – улыбнулась Гизела.
Она взяла старую черную накидку, которую помнила с тех пор, как была ребенком, и набросила ее на плечи. У нее был веер. Сломанный. Но она решила не открывать его; к счастью, в ящике нашлась пара перчаток, правда заштопанных, но зато чистых. Наконец она была готова, и Элси проводила ее до дверей.
– Надеюсь, вас ждет шикарный обед, мисс. Вы вполне его заслуживаете. – Элси выглянула в коридор. – Все спокойно, – сообщила она, и они обе знали, кого опасаются встретить.
Гизела испуганно сбежала вниз по лестнице. Отец ждал ее в холле, и в какой-то момент у нее мелькнула надежда, что они выберутся из дома, не повидав мачеху. Но она ошиблась в своих расчетах. Леди Харриет вышла из гостиной, как раз когда Гизела ступила на последнюю ступеньку.
