– Приветствую вас, бойцы! – выйдя вперед, громко произнес Памфилий. Ради такого случая он вырядился сразу в три туники из разноцветной заморской ткани: нижняя ярко-желтая, на ней синяя без рукавов, сверху ярко-голубая, складками, затканная золотыми цветами.
– Аве! – хором откликнулись гладиаторы.
Памфилий Руф пригладил завитые кудри:
– Завтра для вас великий день, и хочу сказать, что победители получат лично от меня богатые награды. Просто честно сражайтесь, я обращаюсь к молодежи, ибо умудренные опытом ветераны и так всякий раз демонстрируют и честь, и силу, и храбрость. Сегодня же для вас день отдыха. – Оратор торжественно обвел рукой въехавшие во двор школы телеги, груженные всяческой снедью. – Ешьте, пейте, веселитесь. Ночью вам подарят ласки красивейшие гетеры – я, всадник Децим Памфилий Руф, приготовил для вас эту радость.
– Слава Памфилию Руфу! – обрадованно поглядывая на телеги, закричали все. – Слава щедрейшему!
Порозовев от удовольствия, Памфилий в сопровождении ланисты и рудиариев прошествовал к выходу. В расположенном неподалеку доме хозяина школы почетного гостя уже ждал богато накрытый стол. Впрочем, и для гладиаторов тоже не поскупились: вареное, тщательно обжаренное до золотистой корочки мясо, тушеная рыба, овощи, политые гарумом – соусом из вымоченных в рассоле рыбьих внутренностей, мягкий пшеничный хлеб, оливки, фрукты. Вино – некрепкое, фалернское – было сильно разбавлено и больше напоминало чуть подкисленную воду. Хотя и такому все радовались.
– Подай-ка мне во-он ту рыбку. – Макая в вино кусочек хлеба, Тирак толкнул приятеля под локоть. Рысь вздрогнул – честно говоря, он тоже радовался сегодня и с удовольствием принял участие в трапезе.
– Вкусно! – Смачно прожевав рыбу, иллириец вытер ладони о тунику. – Хороша рыбка, жирная, совсем как у нас!
– Так ты говорил, у вас одни угри водятся! – подначил приятеля Рысь.
– Когда это я говорил? – с набитым ртом изумился Тирак. – Не мог я сказать такое.
Плотно поев в своих каморках, гладиаторы погрузились в дрему, тем более сладостную, что в обычные дни они не могли этого себе позволить. Рысь с Тираком проспали до самого вечера, впрочем, как и все. Лишь когда длинная тень от позорного столба пересекла двор, приятели вышли наружу. И увидели женщин. Они, наверное, только что пришли и стояли, сбившись в стайку, напоминая в своих легких туниках и полупрозрачных покрывалах разноцветных бабочек. Женщины эти вовсе не выглядели испуганными или смущенными, скорее наоборот – весело переговаривались со стражниками и смеялись:
– Ну, и где же ваши знаменитейшие бойцы? Не устали ли они спать в одиночку?
– Марцелл Тевтонский Пес, надеюсь, здоров? О, это такой сильный мужчина.
– А Черный Юбба? Девушки, это что-то!
– Говорят, здесь еще и Арист Фракиец?
– О, только не напоминайте мне о Фракийце. Полное разочарование – он больше любит мальчиков, а вовсе не нас.
– Что ж Памфилий не прислал ему…
– Прислал… И даже целых двух. Ого, смотрите-ка какие красавчики! Эй, парни, что пораскрывали рты? Иль не нравимся?
«Красавчики» – Тирак и Рысь и еще несколько подошедших к ним новичков – смущенно замялись.
– Ну, ну, не краснейте. – Одна из гетер вдруг бесстыдно задрала подол. – Не проходите мимо.
– Бросьте, девы, – охладил их пыл подошедший стражник. – Вас пригласили не для этих, еще не нюхавших арены юнцов, а для истинных воинов.
– Вот как? И где же они, эти истинные? Дрыхнут небось? Или пользуют мальчиков?
Гетеры подобрались разные, в общем-то весьма потасканные, несмотря на весь их крикливо-нарядный вид, что и понятно – вряд ли Памфилий Руф разорился бы на дорогих проституток. Впрочем, одна, совсем еще молоденькая черноглазая девица, была очень даже ничего, по крайней мере так показалось Рыси, когда девушка подошла ближе.
– Вы друзья? – откинув покрывало, поинтересовалась она сразу у обоих.
– Ну да, – кивнул иллириец и покраснел, видимо, застеснялся своих длинных локонов, тщательно завитых еще утром по приказу ланисты: ретиарии должны нравиться женщинам чисто внешне.
– Я Фелицата. А вас как зовут? – Девчонка стрельнула глазами. Симпатичная, пышноволосая, чернобровая. Такая гетерочка пойдет далеко, если, конечно, кроме внешней привлекательности, у нее еще есть и ум.
Приятели назвались и уже настроились было на дальнейший разговор, когда их собеседницу грубо позвала одна из женщин. Кивнув на прощанье, девчонка живо побежала к остальным, как раз вовремя – из казармы уже выходили гладиаторы. Первым неторопливо шагал скалоподобный Марцелл Тевтонский Пес, а чуть позади, словно шакалы, следующие за львом, гнусно ухмылялись Автебиус и Савус.
Подойдя к гетерам, Марцелл пристально осмотрел каждую, откидывая покрывала, да те и сами приняли самые выгодные позы, так что гладиатор озадаченно почесал затылок.
– Ты и ты, – Тевтонский Пес наконец сделал выбор в пользу ярко размалеванных грудастых девиц с осветленными волосами. Потом немного подумал. – И ты. – Волосатый палец его ткнулся в грудь Фелицаты.
Девчонка быстро оглянулась на новых знакомых и, вздохнув, поплелась вслед за Марцеллом и его прихлебателями. Интересно, для кого Тевтонский Пес ее выбрал? Для себя или для Савуса с галлом?
Строго соблюдая очередность, к гетерам постепенно подошли и остальные проснувшиеся гладиаторы. Многие были хорошо знакомы с женщинами – тут же зазвучал смех, посыпались шутки:
– Что-то у тебя волосы стали совсем седыми, Арданья!
– Какая же это седина, – обиделась гетера. – Я специально осветляла их на солнце.
– А у тебя, Ведиций, никак синяк?
– Всякое бывает в нашем деле. Так пойдешь со мной или синяк смущает?
– Лерция, Лерция, тебя ли вижу? Как ты похорошела, прямо расцвела. А где подружка твоя Фелицата? Ах, уже ушла. Жаль.
Тирак взял приятеля под руку:
– Пошли-ка еще перекусим, друг. Все равно женщины в этот раз не про нас. Ничего, скоро придет и наш день!
– Обязательно придет, парень, – засмеявшись, кивнул Рысь. – А как же!
Говоря так, юноша думал вовсе не о гетерах. Да и иллириец вдруг вздохнул, чуть прикрыв глаза.
В их каморке еще оставалась еда – вкусный белый хлеб, полкувшина вина, мясо, рыба, оливки.
– Хорошо живем, – поудобней устраиваясь на ложе, кивнул иллириец.
Поев, они еще немного поговорили. Тирак рассказывал о своей родине: о горах, о теплом бирюзовом море, о плодородных садах и богатых селеньях, о быстрых кораблях и морских битвах.
– Ты, наверное, и сам не раз грабил купеческие суда, – послушав, засмеялся Рысь. – Уж больно красиво рассказываешь.
– Нет, – с видимым сожалением отозвался Тирак. – Я был слишком мал, когда мое селенье разорили пираты. Так и оказался в рабстве. Сначала в Массилии, затем мой хозяин, чиновник, переехал в Лугдун, там влез в долги… И вот я здесь. Впрочем, я уже это рассказывал.
