- Ты что, серьезно? - удивился Борис.
- Абсолютно. Считай, что я тебе запрещаю.
Безбородов пожал плечами, наклонился, поправил цветы на
могиле, потом выпрямился и посмотрел на Камаева.
- Ты продолжаешь меня удивлять, Саша. Неужели ты в
самом деле считаешь, что можешь хоть что-то мне запретить? Я живу и буду
продолжать жить так, как считаю правильным. И на кладбище буду приезжать так
часто, как сочту нужным. Если тебе это не нравится - это твои проблемы, не мои.
И если тебе нравится жить в скорби и печали - это тоже твои проблемы и твой
выбор, но никак не мой. И знаешь, что я тебе скажу, уже не как родственник, а
как врач? Я бы на твоем месте задумался о том, почему ты сделал именно такой
выбор, а не другой. Покопайся в себе. Если ты найдешь причину, тебе станет
легче, это я тебе обещаю.
Борис повернулся и неторопливо пошел в сторону выхода.
Александр Эдуардович провожал его взглядом, в котором презрение и ненависть
смешивались с совсем другим чувством. У этого чувства, которое ощущалось так
смутно и расплывчато, было вполне определенное название: страх.
* * *
Глядя в окно машины на непрекращающийся дождь, Настя
подумала, что все-таки начальник оказался прав: в автомобиле ей сейчас было
куда уютнее, нежели в электричке. Она ехала в Тучково, к родителям Милены
Погодиной. Закончив работу на месте происшествия, следователь Давыдов быстро распределил
задания: старший лейтенант Хвыля из криминальной милиции округа поедет куда
глаза глядят, но раздобудет хоть какие-нибудь внятные сведения об Олеге
Канунникове и о том, где его искать; подполковник Каменская отправляется к
родственникам потерпевшей; а сам Федор Иванович решил, не откладывая, вплотную
заняться Павлом Седовым.
- Конечно, из него свидетель сейчас никакой, -
покачивая головой, говорил вполголоса Давыдов, - он в шоке. Но, с другой
стороны, поскольку он вызывает у меня некоторые сомнения, отпускать я его от
себя не могу, пока ты, Настюха, с Погодиными не поговоришь. Мало ли чего, а
вдруг и правда у них сговор?
- Он что, родителям Милены не позвонил? - удивилась
Настя - Не сообщил ничего?
- Да позвонил, позвонил. Но я все слышал. Ничего лишнего
не сказал, я ж у него над душой висел все время. Так что ты, детка, давай-ка
по-быстренькому езжай к ним и вытряси все, что сможешь. Там, конечно, тоже не
сахарно будет, все ж таки люди такое известие получили… Охохонюшки, жизнь наша
поганая… Ну да тебе не привыкать.
- Что там за семья, не знаете?
- Седов говорит, что мать, отец и брат-алкаш.
Всю дорогу до Тучкова Настя обдумывала предстоящий разговор,
стараясь мысленно набросать несколько сценариев. Мать Милены, скорее всего, не
сможет отвечать на вопросы, она пьет сердечные лекарства и рыдает. Брат, если
он дома, уже напился, это и к гадалке не ходи, вопрос только в том, насколько
сильно. Остается отец. Если он сидит возле жены, то с ним беседа, пожалуй,
может получиться, а вот если успел присоединиться к сыну, тогда вообще полный
караул. Ни на один вопрос она внятного ответа не получит. Значит, если так, то…
начать с этого, потом перейти к этому… а если по-другому, то начнем вот так…
Все равно будет тяжело, уж за двадцать-то лет работы в розыске Настя набралась
опыта по этой части.
Погодины жили в панельной пятиэтажке без лифта, построенной
лет сорок назад. Дверь ей открыл отец Милены
- Проходите, - глухо произнес он. - Быстро вы приехали.
Я надеялся, что вы хоть до завтра время дадите, чтоб в себя прийти. Жене плохо
стало, «Скорая» только что уехала, да и я не в себе. Неужели так обязательно
сегодня нас допрашивать?
- Юрий Филиппович, убийство - дело очень серьезное,
убийцу надо искать быстро. Я понимаю ваше состояние, но до завтра ждать нельзя.
Вы уж простите.
- Ладно, - он махнул рукой, - чего уж… В кухню
проходите, в комнате жена, не надо ее тревожить, ей лекарство какое-то сильное
дали, может быть, уснет.
Настя быстро осмотрелась Квартира явно двухкомнатная, однако
Погодин ведет ее на кухню. Понятно, брат-алкаш все-таки напился и валяется в
другой комнате. Или… там прячется настоящая Милена, а в квартире Канунникова
лежал труп совершенно посторонней девушки с липовым паспортом на имя Милены
Погодиной?
- Где ваш сын? Мне с ним тоже нужно поговорить.
- Сомневаюсь, что получится. Он там, - Погодин кивком
указал на одну из дверей - Спит.
- Ясно.
Значит, в другой комнате находится пьяный брат Милены. Но
все равно придется это проверить, раз Давыдов настаивает на возможности
сговора.
Кухня оказалась маленькой, в ней с трудом можно было
повернуться. Все стены увешаны шкафчиками, между плитой и холодильником
приткнулся квадратный стол, под который задвинуты три табуретки. Погодин
вытащил одну из них для Насти, другую - для себя, уселся, опустив плечи.
- Ну спрашивайте, чего вы там хотели.
Настя собралась с мыслями.
- Юрий Филиппович, вы знаете Олега Канунникова?
Погодин вздрогнул и посмотрел непонимающе. Он явно ждал
других вопросов.
- Какого Олега?
- Канунникова, - терпеливо повторила Настя. - Олега
Михайловича.
- Впервые слышу… А кто это?
- Это человек, на квартире которого была убита Милена.
- Значит, это он ее… Господи, господи… За что же? Что
она ему сделала?
- Вот я и пытаюсь выяснить. Так вы его знали?
- Да нет же!
Как интересно-то! Родители Канунникова уверяют, что у их
сына с Миленой роман как минимум на протяжении последних пяти-шести лет и ни о
каком Павле Седове они не слыхали, а отец Милены, наоборот, знает, что его дочь
живет с Седовым, а насчет Олега оказался полностью не в курсе. Как так могло
получиться? Кто из них говорит неправду? Канунниковы? Погодины? Или сам Седов?
Прав Давыдов, что-то тут нечисто, да не просто нечисто - грязно, как в
свинарнике у плохого хозяина.
- И Милена никогда не называла его имени? Не упоминала
о нем?
- Нет. Может, они учились вместе в университете?
- Да нет, не учились они вместе.
- Тогда, может, работали? - предположил Погодин.
- А где? - задала Настя встречный вопрос. - Где Милена
работала до того, как поступила на юридический?
- Не знаю, - он растерянно пожал плечами. - Где-то
работала, на фирме какой-то. Но мы с матерью названия-то не спрашивали, какая
нам разница? Все равно мы не разберем, где там чего. Мы люди простые.
- И чем она занималась на этой фирме? Кем работала?
- Кажется, секретаршей, что ли… Или на телефоне сидела,
звонки переключала. Я не очень-то знаю, вы поймите, мы всего два года как в
Москву перебрались, она в это время уже с Пашей жила, дай ему бог здоровья,
столько хорошего он для нас всех сделал…
