– А если дернуться?
– Это сразу ее насторожит. Приготовься, в ближайшие полчаса будут еще две-три такие проверки. Если нам не хватит выдержки, амеба вполне может бросить погоню и убраться восвояси. И второй раз ее не выманишь, она, похоже, корабль запоминает. Или к охоте временно теряет интерес. Будет лениво ждать, пока не сунемся вплотную.
– Кошка… – фыркнул пилот. – Одичавшая. Львица она, а не кошка. Слушайте, шеф, а чего вы так на корыто наше вызверились?
– Да вспомнил, какой мы отвратной масти.
– Ничего, вот наловим кисок, накупим запчастей, починимся и тут же обшивку полирнем. А вы на самом деле черный корабль хотите? Это стильно. А нам разрешат? Военный цвет-то.
– Поживем – увидим, – улыбнулся командир. – Та-ак… И в чем дело?
Это по внутренней связи объявился штурман.
– Шеф, у нас тут проблема. Я вроде парень не суеверный, но… Только не подумайте, что издеваюсь или шутки дурацкие шучу. Бортача гальюнный прихватил. Вот.
– В смысле?!
– А буквально, – штурман говорил чрезвычайно спокойно – примерно как сам командир сразу после нападения амебы. – Бортач сидит на унитазе и не может оторваться. Будто приклеился. Его что-то за задницу держит.
– Погоди, мы тут посовещаемся минуту, – попросил командир. – И не психуй. Ты же знаешь, нет никаких гальюнных.
– Нуль-шишиги тоже не бывают, – сказал, как отрезал, штурман. – Вы поскорее там совещайтесь, бортач в панике.
– Ты ему напомни, что он инженер-астронавт, – посоветовал командир и отключился.
Пилот сосредоточенно управлял кораблем.
– Эй, ты! – позвал командир.
– Да, шеф? – отозвался пилот небрежным тоном человека, который вообще-то очень занят, но тем не менее готов помочь.
– Нашел время для розыгрышей. Чем бортача от сиденья отклеивать, говори быстро!
– Что-то произошло, шеф?
Тут амеба выстрелила снова. Пилот дернулся всем телом, а вот корабль – нет. Хотя командир управления не перехватывал – он, раздосадованный и злой, оказался к этому просто не готов.
– Уфф… – Пилот сделал несколько глубоких вдохов. – Получилось, шеф! Получилось у меня, ага?
– Ну, получилось. – Командир поймал себя на желании утереть пот со лба, он даже руку поднес к забралу шлема. Пришлось включить обдув. – В следующий раз немножко шевельнись. А потом начнем отпрыгивать всерьез. Потому что она тоже – всерьез начнет.
– Понял, шеф. Принято к исполнению.
– Ты чем сиденье в гальюне намазал, комик? Думаешь, это смешно очень – сегодня-то?
– Уже не думаю, шеф. Только я тут ни при чем. Честное слово.
– Значит, по-твоему, бортинженера гальюнный за корму держит?! – начал закипать командир.
– Я думаю, – сообщил пилот безмятежно, – что этот придурок за свой любимый клапан зацепился, когда вставал. Инструментальным поясом зацепился. И если он действительно инженер, то когда-нибудь догадается пояс расстегнуть. Я так полагаю, часа два-три ему на решение этой нелегкой задачи хватит.
Примерно минуту командир молчал. А потом сказал:
– Нас ведь кидать будет ого-го.
– Да он небось сидит мертво, враспор, – живо откликнулся пилот. – Там же в скафандре не шелохнешься. И крышка на унитазе полумягкая, задницу не отобьет. А мы ему сообщать будем о возможных эволюциях судна.
– Ха! Ты сейчас увидишь, какие начнутся… Эволюции. Нет, я так не могу. Случись что, это же намеренное оставление члена экипажа в опасности.
– Шеф, ну хотя бы минут двадцать! Если бы я действительно нарочно пакость устроил… А то ведь – само! Грех упускать такой случай.
– А твой вторичный канал, который звонить надо?..
– Да черт с ним. Зато настроение, шеф, настроение как поднимется!
Командир подумал еще немного, а потом вызвал штурмана.
– Только не падай в обморок, – сказал он, – но это, похоже, и вправду гальюнный.
– Чего-о?!
– Ничего. Что слышал. Скажи бортачу, пусть действует по обстановке. И беги сюда.
– Шеф, а вам не кажется, что это просто наш водила сиденье клеем намазал?
– Не кажется, – отрезал командир. – Давай в рубку.
– Так вы мне приказываете бортачу открытым текстом сказать – мол, гальюнный тебя схватил?
– До чего же вы мне все надоели! – воскликнул командир и ушел со связи.
Настроение, как и говорил пилот, заметно поднялось. Именно такое стало, какое надо, когда драпаешь от адской амебы. Боевое.
– Ты догадываешься, что будет, если трюмный еще хотя бы раз украдет выпивку? – спросил командир пилота. – Я его в открытый космос вышвырну.
– Бедняга трюмный… А вы знаете, какие ужасные складские водятся на перевалочных базах? Заглатывают целые контейнеры за один присест!
– Вот справимся с задачей, я тоже заглочу, – пообещал командир. – Не контейнер, но в близких объемах. Ладно, работаем. Нас ожидают восемь с половиной ярких и запоминающихся часов! Кошка, кошка, вызывает мышка! Не поймаешь, не поймаешь!..
Чалый звездолет, всхрапывая и тряся соплами, пятился от Гончих Псов.
А нуль-шишиги все шуршали в черных дырах, сетуя на падение скорости света…
Послесловие к 3-й части
«Во-первых, у этого текста есть продюсер. Вот он, редактор-составитель тематического сборника «Пятая стена» Андрей Щербак-Жуков… Ага, похлопали. Во-вторых, тем, кто голосовал не просто за хорошего автора, а еще и удосужился прочесть рассказ, хочу сказать… Ребята! Ну я же знал, что вы расисты!!!» (из благодарственной речи О.Д. на вручении премий «Интерпресскон-2003»).
Мне потом говорят: начинаешь повторяться. А я ответил: еще премию дадут, я в третий раз скажу то же самое. Весело же!
Рассказ «Закон лома для замкнутой цепи» был написан по личной просьбе моего друга А.Щербака-Жукова для сборника, посвященного концепции «умного дома». Стильно оформленный том «5-я стена. 29 фантастических рассказов о жилище будущего» стал помимо всего прочего еще и ПЕРВЫМ тематическим сборником фантастики в истории постсоветской России.
Щербак к рассказам отличные предисловия написал. Меня сравнил аж с Тарантино (Андрей вообще-то по образованию киносценарист). На самом деле я долго соображал, чьи уши торчат из моего текста. Умные люди подсказали – Дональда Уэстлейка. И вправду, похоже.
Как ни странно, нашлись умники, обвинившие автора в розыгрыше антиамериканской карты. Мол, как не стыдно после терактов 11 сентября издеваться над бедными американцами… Я даже не почесался. А зря. Потому что аналогичные обвинения градом на меня сыпанулись после «Параноика Никанора» и «Эпохи великих соблазнов». Хотя если подходить объективно, на все три рассказа найдется только один действительно нехороший человек с гражданством США. Остальные вполне себе ничего.
