Потянув носом воздух, Юний непроизвольно сглотнул слюну – больно уж вкусно пахло из ближайшей лавки. Пялившиеся на простолюдинок преторианцы засмеялись, но, конечно же, не снизошли до разговора с бывшим гладиатором. Юноша усмехнулся и, сняв с запястья кошель, вытащил из него несколько ассов.
– Пойду куплю пару оцелл… Вам взять?
Один из преторианцев, совсем еще молодой парень, дернулся было, но, оглянувшись на своих, пристыженно отвернулся.
– Ну, как знаете, – направляясь к таверне, махнул рукой Рысь и уже у входа услышал за собой торопливые шаги. Видно, преторианцы все же решили не сидеть голодными и, скинувшись, послали-таки молодого.
В закусочной оказалось довольно людно. Мелкие торговцы, крестьяне из Лациума, ремесленники – все что-то жевали, запивали вином и шумно обсуждали последние гладиаторские бои, которые теперь устраивались все реже и реже. Юний хорошо знал почему. Император Александр таким образом экономил средства, справедливо полагая, что лучше потратить их на более насущные нужды, к примеру на закупку хлеба для того же плебса. Честно говоря, Рысь в этом вопросе был полностью на стороне императора, хотя, конечно же, мнением бывшего гладиатора никто не интересовался. Однако, судя по настроениям собравшихся в таверне людей, они придерживались совсем других взглядов.
– Нет, это просто какое-то безобразие! – громко орал бородач в синей лацерне. – Где бои? Где зрелища? Я вас спрашиваю?
Увидев преторианца, кто-то ткнул кулаком ему в бок, и бородач тут же прикусил язык:
– А я чего? Я ничего…
Купив лепешек, Юний и преторианец вышли на улицу, чувствуя спинами ненавидящие взгляды плебса. Солнце уже скрылось за стенами зданий, но еще не стемнело, и низкое небо висело над городом бледно-синим холодным зеркалом.
– Вот это носилочки! – молодой преторианец не смог сдержать восхищения, увидев изящный портшез, который несли четверо сильных рабов в золотых ошейниках и дорогих, расшитых серебряной нитью туниках.
– Видно, богатый человек, – кивнул Юний, разглядывая украшенные золотыми накладками носилки, рядом с которыми бежали слуги.
Вышедший из них человек – низенького роста старик с бритым надменным лицом – в сопровождении слуг направился к дому Клавдия. Стоявшие у входа преторианцы пропустили его беспрекословно.
– Кассий Лонгин, – завистливо прошептал молодой воин. – Говорят, у него две дюжины доходных домов.
– Поня-а-атно, – протянул Юний. – Будь у нас столько домов, мы б еще и не на таких носилках передвигались.
Преторианец засмеялся.
– Ну, Марк, принес лепешек? – бросив игру, нетерпеливо обернулись к нему воины. – Давай! Сам ел? Молодец. Иди смени у дверей Павла… Эй, а ты, гладиатор, чего ждешь? Иди тоже.
Пожав плечами, Юний направился вслед за Марком, и они оба, сменив других воинов, изваяниями застыли у дверей.
Внутри дома послышался какой-то шум, громкие голоса приближались, словно бы прощались с кем-то.
И в самом деле, прощались: в распахнутых воротах дома вдруг появился император, сопровождаемый кланяющимся хозяином и гостями, среди которых Юний углядел и тучную фигуру Памфилия Руфа. Ну как же – все ж таки выдает наконец замуж приемную дочь, да еще так удачно!
– Рад был твоему присутствию, цезарь! – Квестор оказался кривоногим морщинистым человечком, маленьким, смешным и лысым, с оттопыренными, как крылья летучей мыши, ушами.
– И я рад за тебя и твою молодую жену, – обернувшись, хохотнул цезарь и, переведя взгляд на того самого надменного старика, Кассия Лонгина, чьи носилки по богатству отделки ничуть не уступали императорским, спросил, правда ли, что его дочь – лучшая подруга новобрачной?
– Да, это так, цезарь. – Кассий поклонился.
– В таком случае и тебе нужно побыстрее выдать ее замуж, – вспрыгивая в седло, засмеялся император. Бледное лицо его казалось усталым.
– Всенепременно, всенепременно выдам, – широко улыбаясь, заверил Кассий.
Император обернулся к командирам воинов, велев им оставить у дома Клавдия с полдюжины человек – проводить гостей – и, тронув поводья, неспешно поехал в сторону Палатинского холма.
– Ты, ты и ты… – указательный палец десятника уперся в грудь Юния. – Останетесь здесь выполнять распоряжение цезаря.
– Да, но…
– Ты чем-то недоволен, Марк?
– Нет, а просто хотел сказать…
– Ну, вот и славно. Сопроводишь гостей и можешь целый день отсыпаться.
Проводив десятника взглядом, молодой воин непритворно вздохнул: как видно, на этот вечер у него имелись совсем другие планы.
– Эй, Марк, слышишь? – оглянувшись на остальных оставшихся воинов, тихо позвал Рысь.
Молодой преторианец не шелохнулся – вот еще, позориться, болтать с бывшим гладиатором, но чуть наклонил голову, и Юний понял: услышал.
– Давай так, – предложил он. – Вначале ты провожаешь гостей, а затем идешь по своим делам, потом я.
– А тебе долго? – быстро прошептал Марк. Ага, все ж таки решился!
– Да не очень. – Юноша пожал плечами. – Так, заглянуть в один дом. Здесь недалеко, на Тибуртинской.
– Тогда пойдешь первым. – Преторианец с усмешкой взглянул на небо. – Мне еще рановато.
– Как скажешь, – улыбнулся Юний.
Тут же из ворот дома Клавдия выбежал первый гость… вернее, гостья. Из-под темной, с надвинутым на самые глаза капюшоном, накидки проглядывала длинная узкая туника из блестящей – желтой с розоватыми искрами – ткани. По всему видать, не из простого народа девочка, впрочем, тут и не было никого из простого народа.
– Провожай, – хохотнул Марк. – Твоя очередь. Похоже, придется тебе побегать!
И впрямь девчонка, всхлипнув, уселась в те самые шикарные носилки, принадлежавшие Кассию Лонгину.
Рысь вмиг оказался рядом:
– Цезарь приказал сопровождать гостей.
– Цезарь? – Девушка отдернула занавесь и с удивлением хлопнула заплаканными глазами. – Где-то ж я тебя видела, парень?
Юний тоже узнал девушку – напудренное кукольное личико, маленькие холеные руки.
– Кассия?!
– Я-то Кассия, а вот ты кто?
– Друг Флавии. Мы недавно встречались в ее доме на виа Лата.
– А! – наконец вспомнила девушка. – Ты этот, как тебя…
– Ант Юний Рысь.
– Ну да. Бывший гладиатор. Что стоишь? Провожай, коли тебе приказано.
Дюжие рабы подхватили изящный портшез легко, словно пушинку, и Юний пошел рядом, слева, внимательно вглядываясь в еще достаточно людные улицы. Темнело, и жители Рима спешили по домам, возвращаясь кто из терм, кто из гостей, кто с рынков и пристани.
Идти пришлось недолго: Кассия жила рядом, на Пренестинской улице, в роскошном особняке с колоннами и обширным садом.
