– Забирай, – спрятав деньги в котомку, милостиво кивнул друид. В голубых глазах его отразилось небо.
Подняв булыжник, Фиахра оттолкнул плечом ринувшегося было ему на помощь слугу и, тяжело переваливаясь, поковылял прочь.
Затрещали кусты, и на поляну выбрался Гета – именно он и приманивал косоглазого россказнями о знаменитом друиде.
– Ну, как? – моргая, поинтересовался он.
– Неплохо, – улыбнулся друид-Юний. – Они настолько верят своим жрецам, что мне даже стыдно обманывать.
– И мне, – поежился Гета. – Но ведь мы поступаем так ради хорошего дела!
– Это уж точно. – Юний улыбнулся и, зевнув, уселся на траву у корней дуба. Где-то в лесу куковала кукушка, вокруг порхали разноцветные бабочки, и дующий с моря ветерок тихо шевелил листву.
Потянувшись, Рысь машинально подобрал из травы обертку, одну из тех, в которые косоглазый Фиахра заворачивал деньги. Подобрал… И вздрогнул!
На клочке папируса виднелись четкие римские буквы.
– …ветоний Пау… – прочел Юний. – …удикка… ице… Светоний Паулин! Боудикка! Ицены!
Рысь вскочил на ноги – перед ним был обрывок труда Гая Мальвы, историка, чью оборванную книгу нашли в комнате пропавшей Клавдии Апеллины! Не сказав ни слова, Юний бросился нагонять косоглазого. Слава богам, тот еще не успел уйти далеко и, бросив камень, отдыхал, сидя в траве.
– Не успел тебя предупредить, славный Фиахра, – подбежав, Юний уселся рядом. – Обращаться с камнем надо особым образом.
– А вот оно как? И как же?
– Положи его в угол и каждый день – каждый день, слышишь? – обязательно поливай парным молоком.
– Сделаю, – внимательно выслушав, важно кивнул косоглазый.
– И пусть за камнем ухаживает вот этот мальчишка, твой слуга Бресал.
– Будет ухаживать. Куда денется? Слыхал, парень?
– И не вздумай больше бить этого славного мальчика палкой, – продолжал Юний. – Иначе камень может обидеться.
Фиахра, сопя, посмотрел на Бресала, но ничего не сказал.
– Да, во еще что, – как бы между прочим справился Рысь. – Обертки, ну, во что были завернуты монеты, они у тебя откуда? Видно, это была римская книга. Не сохранилась ли?
– Не знаю, – косоглазый пожал плечами, – я подобрал обрывок на лугу, у заезжего дома старика Энгуса Фингена.
– А где этот заезжий дом? Наверное, я там и отдохну.
– На перекрестке дорог к карветиям и селговам. Пойдешь во-он по той тропке и к вечеру будешь, а если поторопишься, то дойдешь и сразу после полудня.
– Вот спасибо, – искренне поблагодарил Юний. – А я не заблужусь, там одна дорога?
– Не заблудишься, – усмехнулся Фиахра. – Там есть знак – башня. Прощай!
Поднявшись на ноги, он, поднатужась, приподнял с земли камень и, водрузив его на плечо, медленно пошел дальше. Шедший позади Бресал обернулся и, весело подмигнув Юнию, благодарно помахал рукой.
– Славный парнишка, – дождавшись, когда косоглазый и его слуга скроются из виду, Гета подошел к Рыси. – Жаль, с хозяином ему не очень-то повезло.
– Ничего, – усмехнулся Юний. – Теперь этот Фиахра и пальцем его не тронет. Ну что, нам с тобой, кажется, наконец-то улыбнулась удача. Деньги есть, и даже направление действия известно.
– Как – известно?
– Так… – Рысь кратко поведал про обрывки книги. – Осталось найти этот заезжий дом и поговорить с его хозяином. Да, еще бы и одеться неплохо, а то ходим как поклонники Вакха. Есть в Риме такой любвеобильный виноградный бог, вернее, был, покуда не запретили – слишком уж непотребные празднества справлялись в его честь.
– Вот как? – заинтересовался Гета. – А ты, господин, можешь о них рассказать поподробнее?
– Молод ты еще для подобных россказней, – обернувшись, Юний щелкнул мальчишку по носу. – Лучше посматривай по сторонам – ведь где-то здесь рядом рыщут притены, а мне почему-то не очень хочется с ними встречаться.
– И мне – не очень, – со вздохом признался Гета и, внимательно оглянувшись по сторонам, зашагал по узкой тропе вслед за своим господином.
Башню они обнаружили примерно в полдень, заметили еще издали, и, пока взбирались на холм, Юний все думал – из чего же она сложена? Не кирпичи и не дерево… Камни? Нет, не похоже… И лишь когда подошли ближе, увидели, вздрогнули – башня оказалась сложенной из человечьих костей! Крупные, берцовые, располагались внизу, в основании, на них громоздились выбеленные ветрами и дождем грудные клетки и кости помельче – и так на высоту по крайней мере в четыре человеческих роста, а то и больше. Черепов не было, что и понятно: головы врагов украшали жилища воинов.
– Это в честь какого же бога? – обойдя башню, тихо спросил Рысь.
– Не знаю, – так же тихо отозвался Гета. – Скорее всего, в честь Крома Кройха или какой-нибудь из богинь. Да все боги любят человеческую кровь!
– Да, – согласно кивнул Юний. – В этом смысле мне больше нравятся римские божества. Однако, похоже, мы скоро придем. Что это за усадьба виднеется во-он на том холме? Очень похоже на виллу, но вилл здесь нет. Значит, наверное, это и есть заезжий дом.
Идти пришлось долго, хотя, казалось бы, вот он, дом, рядом, рукой подать. Узкая дорожка вилась меж холмов, огибала торфяные болотца и небольшие озера с прозрачной водою, тянулась через буковые рощицы и розовые вересковые пустоши, терялась в зарослях жимолости и дрока. Наконец впереди показалась невысокая ограда, сложенная из круглых камней, за которой виднелось несколько крытых соломой и камышом строений – длинный приземистый дом с галереей на деревянных столбах, амбары, хлев, птичник. Ворота были распахнуты настежь, во дворе возился какой-то седой старик с узенькой длинной бородкой, одетый в теплую длинную куртку из оленьей кожи, называемую местными «бовин», и круглую меховую шапку. Увидев путников, старик отвлекся от своего занятия и вежливо поздоровался:
– Да хранят вас боги. Желаете отдохнуть у меня? Есть свежее пиво, лепешки, рыба.
– Тебя зовут Энгус Финган, уважаемый? – чуть поклонившись, поинтересовался Рысь.
– Да, это так. – Старик радушным жестом пригласил гостей во двор. – А вы, я вижу, издалека.
– Из Тримонтия, – пояснил Юний. – Скупаем по селениям шерсть. Вернее, скупали, пока какие-то разбойники не ограбили нас до последней нитки. Отобрали и одежду, и мулов, хорошо, у нас было припрятано немного римских монет – на ночлег и одежду, думаю, хватит.
– Хорошо, – внимательно оглядев обоих, кивнул старик. – Проходите в дом, сейчас скажу слугам, чтоб приготовили еду и подали пиво.
Перекусив, путники искупались в расположенном неподалеку озерке и, придя в дом, с удовольствием растянулись на мягком сене, коим хозяин щедро устлал деревянные ложа. Утомленные, Юний и Гета проспали почти до самого вечера, и, когда вышли во двор, солнце уже клонилось к закату. Судя по всему, у старика Энгуса работников хватало – в хлеву, птичнике, на огороде копошились люди, в большинстве своем крепкие молодые парни, таким бы в воины идти, не в слуги. Впрочем, скорее всего, это были рабы. Гета пристально смотрел в распахнутую дверь хлева – один из рабов как раз доил корову.
