– Да, похоже, что так.
– Всем доброе утро, – войдя, поздоровался Макс. – Чего, Паша, двери не запираешь?
– Тебя жду. – Павел усмехнулся, но больше ничего не сказал, лишь пригласил присоединиться.
– Максим, у тебя «запорожец» на ходу? – повернув голову, спросил председатель.
– Естественно. Только это, насчет бензина не знаю… Смотря куда ехать.
– За бензин не переживай. К Балтийскому надо смотаться, схему с местностью сверить.
Тихомиров подал плечами:
– Так поехали, в чем вопрос-то?
– Лучше со стороны «Нарвской» свернуть, – оторвавшись от ватмана, предложил Олег. – Безопасней.
– Да сейчас везде, тьфу-тьфу-тьфу… – улыбнулся Павел. – Машин гораздо больше стало ездить. А еще год назад, помните? Когда подростки развлекались, стреляли с крыш.
– Да, патронов тогда много было. Хорошо, кончились. Хоть и не у всех, конечно…
– Так, ладно. – Посмотрев в окно, Востриков совсем по-генеральски откашлялся. – Едем четверо – я, Максим, Павел и, Олег, ты, как военный. Остальные – во двор, на дежурство. Посматривайте там, все-таки какой-никакой, а праздник сегодня – мало ли что может быть?
Залив бак бензином из председательской канистры, Тихомиров галантно распахнул дверцу:
– Прошу, господа. Кто заказывал такси на Дубровку?
– Да-а… – осматривая машину, недоверчиво покачал головой Олег. – А эта штука нас выдержит? Не развалится по дороге?
– Не развалится! – Николай Петрович хлопнул его по плечу. – «запорожцы» – они крепкие. Садитесь, садитесь, едем.
Вывернув со двора, Тихомиров разогнал машину и пару кварталов держал весьма приличную скорость, обогнав даже «рено-логан» и «ниссан-ноут». Те тут же прибавили газу – а как же, не хватало, чтоб всякие нищебродские «запорожцы» их обгоняли! Макс только усмехнулся – средний российский водитель на дороге ведет себя как ребенок: любит похвастаться, выпендриться, легко ловится «на слабо», как вот в данном конкретном случае. Ишь распушили хвосты – погнали… Да, так и не разогнавшись как следует, тут же и встали, уступая дорогу вывернувшему из-за угла трамваю. Да-да, трамваю – обычному, красно-белому, с рогами. Только вот двигатель у него был необычным, как у старинной конки, но вместо коней в упряжку были запряжены люди – обнаженные женщины и девушки, числом около полусотни! Словно бурлаки на Волге, они тащили трамвай по рельсам, а сидевшие в салоне молодые мордатые мужики пили бутылочное пиво, радостно ржали и орали песни – «Владимирский централ» и тому подобное… А вот кто-то закричал в мегафон:
– С праздником, дорогие товарищи! Мир, труд, май!
– Июнь, июль, август, – с нехорошей ухмылкой прошептал Олег. – Ишь что придумали, сволочи!
– Евсеевская братва гуляет. – Востриков внимательно следил за всем действом. – Кстати, те склады, куда мы сейчас едем, тоже Евсею принадлежат.
– Вот сволочь бандитская! – старший лейтенант все не унимался. – Устроил тут, гад. Бедные девчонки!
– Не такие уж и бедные, – угрюмо прищурился Востриков. – Думаю, он их просто нанял. Заплатил продуктами, шампанским, шмотками, наконец.
– Зачем только ему это надо?
– А черт его знает! Выпендривается – мол, что хочу, то и ворочу – моя власть настала!
Запряженный голыми девушками трамвай с евсеевскими наконец проехал, и все три машины тронулись – «рено», «ниссан», «запорожец».
– Хорошая машина «ниссан-ноут», – неожиданно улыбнулся старлей. – Я тоже такой мечтал купить. И взял бы, если б не это все…
Максим лишь хмыкнул – однако, и мечта же у человека! «Ниссан» купить, да-а…
– Что и говорить, – поддержал беседу Павел. – В последнее время лучше народ стал в России жить – средний класс появился.
– Средний класс? – Тихомиров язвительно расхохотался. – Шнурки мои, мужики, не смешите. Средний класс – скажете тоже! Телевизора насмотрелись… Или машинки красивые глаза застили? Ну, купил какой-нибудь нищеброд-бюджетник с зарплаткой в жалкие двадцать тысяч рубликов тачку за пол-лимона, то есть не купил, а в кредит взял – соседям, таким же, как он, пыль в глаза пустить. И что? Богаче он от этого стал? Вряд ли. Как был нищим, так и остался, только еще хуже – теперь он эту красивую машинку отработать должен, типа как оброк. В общем, был относительно свободен, а стал как крепостной крестьянин. И многое себе уже не может позволить… очень и очень многое. Да и живет у нас большинство как, особенно в провинции? То есть не как, а где – наши квартирки в так называемом старом фонде, многоэтажечки наши настолько гнусны и убоги, что просто слов нет! Делай там евроремонт, не делай, а восемь комнат из двух-трех не сотворишь, разве что соседнюю квартиру купить, но это уже далеко не многим под силу. Так вот и живем… жили… В гнусности и убогости – богатейшая страна. Стыдно!
Макс опустил стекло и сплюнул.
– Эк ты! – скосил глаза Востриков. – Прямо философ.
– Да не философ я… просто многие вещи вижу. И телевидение российское не смотрю… не смотрел. Нет, когда пожары-то были – видел… Вот опять же – и президент там, и премьер. Они что – пожарные? Что, обязательно надо в провинцию мотаться, лично следить, как пожары тушат? В вебкамеры наблюдать? Стыд! Выстроили, блин, вертикаль власти – набрали серых покорных чинуш, они и сидят себе, задницы греют, воруют по-тихому и без хозяйского приказа с места не сдвинутся, даже когда и надо бы. Уж кого набрали – того и набрали. Руководить-то, по сути, никто толком и не умеет. А щеки важно надувать да на лимузинах с мигалками ездить – много ума не надо. Впрочем, других и неоткуда взять, если только с Марса. Потому что все мы такие. И они, и я, и мы…
– Как тебя, Максим, на политику потянуло!
– Да не политика это, Петрович, жизнь! Может, если б не это все, так и туман бы давно разогнали, и кокон прорвали… давно уже. Ладно, чего уж тут гадать? Похоже, приехали.
– Да, – Николай Петрович кивнул и указал пальцем вперед, – вон они, склады.
– Нам бы на какое-нибудь возвышение, – выбравшись из салона, предложил старлей. – Вон хоть на ту крышу.
– А не далековато? – засомневался Павел.
– А бинокль на что? Тем более ближе-то все равно не подобраться – вон и КПП, и колючая проволока, и мордовороты.
– Да уж. – Председатель махнул рукой. – Полезли. Только осторожней, и это… того… посматривайте. Паша, останься здесь, с машиной.
Старая кирпичная двухэтажка когда-то, по всей видимости, представляла собой какое-то административное здание, контору. В запустелых, с давно выбитыми окнами комнатах и коридорах, на лестнице – повсюду валялись какие-то бланки, бумажки, дискетницы и прочая канцелярская утварь.
– А вот и люк. – Идущий впереди Олег обернулся. – Как раз на крышу.
Все трое друг за другом выбрались, улеглись на краю, подстелив прихваченную Востриковым мешковину. Председатель разложил план, укрепив его по углам обломками кирпичей – от ветра. Тихомиров с Олегом вытащили бинокли.
