Книга У Билли есть хреновина, страница 29. Автор книги Олег Дивов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «У Билли есть хреновина»

Cтраница 29

Надеюсь, по итогам разговора она не попытается натравить на нас свой «улей». У этих гадов черепа крепкие, все ноги отобьем. И руки.

– Жива девка-то, – оценил Билли.

– А ты сомневался?

– Вот бы ее десантировать в болото с крокодилами!

– Лучше натравить ее на колорадского жука.

– А еще лучше – ремня ей! – заключил Билли.

Это он от меня нахватался. Для нормального американца сама мысль, что несовершеннолетнего можно выпороть, – дикость. Но дикость крайне соблазнительная. У русских наоборот. Идея дать заигравшемуся чаду ремня никого не пугает. Но у нас бьют детей, насколько я знаю, год от года все меньше, а у них – все больше.

В результате имеем две нации с одинаковыми претензиями на мировое господство и Правильное Понимание Всего. Нации-зеркала, нации-противовесы. Иногда мне кажется, что остальной мир считает американцев и русских придурками вполне обоснованно. К счастью, мы еще тупые и злобные придурки. А то бы в нас все пальцами тыкали. Средними.

Пятно на краю острова увеличивается в размерах. Футов сто в поперечнике. Стандартный аппарат малого тоннажа.

Кой черт занесла его сюда нелегкая, думаю я. А у самого все клокочет внутри. Прямо как утром, когда захотелось выпрыгнуть из атмосферы.

Неужели есть контакт? Из-за какой-то дурацкой случайности. По официальной версии, Земля для этих – вроде заправочной базы. Они тут болтаются над «точками силы», энергию набирают. Мы, люди-человеки, им не нужны.

А мы так хотим оказаться нужными!

И еще мы – точнее, узкий круг посвященных, – мечтаем вломить им зверски, чтобы клочья полетели. За все хорошее. В первую очередь за то, что нас заперли в пределах лунной орбиты. Возможно, они и правда хотят как лучше. Они не могут не знать, что люди от космоса мрут. Но кто-то выживает! Вот, мы с Билли, например. И даже если рассказать человечеству всю правду о смертельном риске, который ждет за отметкой в полмиллиона километров, – найдутся тысячи добровольцев. Это будет ужасно, неполиткорректно, бесчеловечно. Успешно переболеет от силы тридцать процентов. Но появится достаточно материала, чтобы разобраться – с чем мы сталкиваемся и каким именно образом это меняет нас. И появится надежда.

Ведь несмотря на сегодняшнее как-бы-равновесие, пока человечество искусственно «приземлено», опасность последней мировой войны остается. Нам надо летать. Иначе мы убьем себя…

Дыхание выровнялось, нервишки успокоились, к острову я подошел с холодной головой. Правда, с нее текло. Мы выиграли много времени, пробежавшись по жаре, и поймали-таки своего «клиента». Но физически я устал неадекватно.

Ну, вот оно. Наехав краем на берег острова, в болоте лежала, чуть криво, летающая тарелка. Посадочные ноги были втянуты, люки закрыты. Судя по следам, оставшимся в трясине, аппарат сюда по большей части приплыл. Хотя несколько коротких подлетов ему удались.

Билли сбросил верх комбинезона, снял футболку и выжал ее с громким плеском. Покрутил над головой, разгоняя мошкару. Снова оделся. Подошел к тарелке. От души врезал сапогом по серебристому борту. И заорал во всю глотку, так, что над болотом разнеслось эхо:

– Сара, открывай!!! Абрам пришел!!!

Я плюхнулся задом на траву и потянул из-под воротника загубник фляги. У меня не было ни сил, ни желания комментировать реплику Билли.

– А потише нельзя, Абрам? – спросил из-за кустов девчоночий голосок, донельзя серьезный, даже мрачный.

– Соси бензин, – посоветовал «Абрам».

Как многие взрослые, но малость инфантильные мужчины, Билли терпеть не может, когда его просят вести себя потише.

Среда. После полудня

Билли стоит, набычившись, уперши руки в бока, и мне нелегко заставить его расслабиться и сесть. Главное сейчас делать вид, что все нормально. Мы не можем провести ментальный допрос, значит, надо опутывать девочку паутиной слов.

– Сара, – говорю, – ты извини, что мы без приглашения, но понимаешь, мама волнуется.

Нельзя выглядеть опасными. Никакой агрессии ни во взгляде, ни даже в мыслях. Сара знала, что кто-то придет за ней. А мы вот не такие. Мы в гости.

– Я Айвен. Это Вильям. Кажется, ты хочешь пить?

Сую руку за пазуху, отстегиваю флягу.

– А почему он сказал, что его зовут Абрам?

– Это шутка такая, вырастешь – узнаешь.

Девочка не спеша подходит ко мне и берет флягу.

Карикатурная свита девочки ковыляет за ней следом.

Очень грязная Белоснежка и семь гномов в серебристых комбинезонах.

У меня внутри пусто и чисто, я ровный, как футбольное поле. Только две эмоции – спокойное внимание и желание помочь. Других не было никогда. Я в жизни не ненавидел.

Особенно я не ненавидел этих уродов. Я их так не ненавидел, как они не могут себе представить.

Впрочем, они действительно не могут, потому что им эмоции недоступны. В их примитивных мозгах, растянутых тонкой пленкой по костяным полушариям под черепами, не предусмотрено вместилище для бессознательного.

Бездушные твари, несчастные биороботы. Собственно, они ни в чем не виноваты. Наши претензии следует адресовать их хозяевам.

Кажется, Билли сейчас надорвется от могучей любви к уродцам. Зря он так переигрывает.

Сара пьет из моей фляги. За спиной девочки стоят полукругом семеро особей ростом от трех до четырех футов. Длинные руки, короткие ноги, вдавленные в плечи шлемы комбинезонов, темные очки-светофильтры, как на наших защитных масках.

Поубивал бы.

В воздухе ощущается легкое напряжение, игривое такое, как обычно, когда сходятся равные соперники и прикидывают – а не подраться ли?

Еще в воздухе роятся кровососущие насекомые. Мы с Билли машинально отмахиваемся от них. А у Сары грязная мордашка намазана репеллентом, конечно.

Мордашка довольно милая, но слишком много от мистера Сэйера. Не получится из Сары королевы выпускного бала. Девочка об этом смутно догадывается, и ей все равно. Она себя давно отделила от рода человеческого, и в этом нет ее вины, поскольку род человеческий первый начал.

Хотя, когда у нее через несколько лет капитально взыграет гормон, Сара, конечно, поплачет в подушку из-за того, что красивые дураки предпочитают красивых дурочек. А «сделать лицо» до двадцати одного года можно только по справке особой врачебной комиссии. Это правильно, кстати.

О чем я думаю, черт побери. Мне работать надо.

– Вы ведь не люди, – говорит Сара.

Она не спрашивает, она утверждает.

– Ничего себе заявочки, хлоп твою железку! – восхищается Билли. – Слушай, у тебя маркер красный цел еще?

– Зачем тебе? – Сара удивлена, он ее зацепил, так держать, напарник.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация