— Джейн без ума от «Нашего доктора», — объявила Кэтрин, когда все не спеша пили кофе. — Она ни за что на свете не согласится пропустить серию.
Рекс улыбнулся:
— Правда? А я и не знал!
Джейн кинула на сестру уничтожающий взгляд. Кэт с вызовом вздернула носик.
— Я сама не в восторге от вашего сериала, — затараторила она. — Там все слишком старые и уныло-положительные.
— Кэтрин! — одернула ее мать. — Ты грубишь.
— Я не грублю, — лукаво возразила ей девушка. Я просто говорю правду.
Джейн сжала губы, стараясь подавить смех. Ее мать на мгновение лишилась дара речи, несомненно узнав одну из своих любимых фраз. Кэт сумела в точности передать и ее интонации.
— Существует опасная грань, дочка, — мягко укорил ее Ден, — между правдивостью и невежливостью. Такт — это качество, которое следует культивировать всем.
Джейн с чувством сожаления вспомнила, насколько невежливо вела себя по отношению к Рексу вчера.
Наступила неловкая пауза, и ее нарушил Джон, который откашлялся и поднялся с шезлонга.
— Спасибо за чудесное угощение, миссис Мартон, но теперь мне надо вернуться в гостиницу: предстоит сделать несколько важных телефонных звонков. Пожалуйста, не вставайте — меня не надо провожать. Рекс, я вернусь в пять. Мы поедем отсюда прямо в аэропорт.
Как только Джон ушел, женщины начали убирать со стола. Джейн помогла матери вымыть посуду, Кэт отправилась к подруге, а Ден увел Рекса к себе в кабинет, чтобы похвастаться своей коллекцией марок.
— Почему вы так долго сюда добирались? — спросила Лора у Джейн, как только они остались одни.
— Разве долго? Наверное, мистер Стюарт ехал не очень быстро. Ему наши дороги незнакомы.
— Похоже, ты ему по-настоящему понравилась, Джейн. Не знаю, почему ты сегодня не надела платье. Вчера ты выглядела очень мило. Я была так горда тобой!
Девушка чуть не выронила из рук тарелку, которую вытирала. Огорошенная этим запоздалым и совершенно неожиданным от матери комплиментом, она была очень рада, что в этот момент мужчины снова вернулись на кухню.
— Почему бы тебе не пройтись с Рексом до реки, Джейн? — спросил ее отец. — Он признался, что любит гулять после ланча. Я бы сам с ним пошел, но у меня сегодня ишиас разыгрался.
Джейн быстро посмотрела на Рекса, стараясь понять, как ему удалось устроить сегодняшний ишиас отца.
— Иди, Джейн, — заторопилась мать, — я сама все домою.
Джейн не стала спорить. Вытерев руки кухонным полотенцем, она иронично улыбнулась Рексу:
— Пойдемте, мистер Стюарт.
Только выйдя из дома, он заметил:
— Эта милая улыбка должна была означать «приди ко мне» или «не спеши радоваться»?
— Ах, мистер Стюарт, вы так циничны! Что случилось с нашим перемирием?
Джейн решила, что нашла подходящий тон: беззаботный, но немного едкий.
— Холодная война — и та теплее, чем перемирие с тобой, — пробормотал он.
— По-моему, за ланчем я была вполне вежлива.
— О, ты была чересчур вежлива. До обледенения.
— Просто потому, что я не поощрила вашего тайного поглаживания ножек под столом…
Он вдруг остановился:
— Ты заметила!
— О, нет-нет! Это прошло мимо меня. Как и то, как вы щупали мне колени. Давайте не будем останавливаться! Может, мама на нас смотрит.
— Неужели?
Ускорив шаг, он догнал ее.
— Да. По-моему, у нее появились надежды.
— Правда?
— Не матримониального характера. Моя мать — не дура. Просто она надеется, что я уеду за вами в Сидней.
— Чтобы стать кем?
— Конечно же, не медсестрой в вашем слащавом сериале, доктор Морис.
К этому времени они уже наполовину спустились с холма, и из дома их не было видно. Они не останавливались, пока не оказались в небольшой рощице на берегу реки. Там он толкнул ее за ствол большого дерева.
Они уставились друг на друга, тяжело дыша. Его полный страсти взгляд не вызывал сомнений относительно его намерений.
— Нет, Рекс! — с трудом проговорила она срывающимся голосом.
— Да, Джейн, да…
Он целовал ее губы, нос, веки. Потом, откинув пряди волос, прижался губами к ее уху и куснул за мочку.
— Нет! — вскрикнула она, вырываясь.
Он смотрел на нее во все глаза.
— Почему нет?
— Почему нет? — хрипловато повторила она. — Сам ваш вопрос и объясняет почему!
— Ты — женщина, Джейн. Ты не какая-то неопытная девочка. Поэтому я повторяю: почему нет?
— Потому что это нехорошо!
— Почему?
— Потому что вы меня не любите!
В его глазах зажегся бесовский огонек.
— А если я скажу, что люблю тебя, все будет в порядке?
— Конечно нет! Ведь это будет неправда!
— Откуда тебе знать, что это — неправда?
— Перестаньте! Вы же сами сказали — я не неопытная девочка и знаю, чего вы от меня хотите.
Он сощурил глаза, резко вздернул подбородок.
— Не буду спорить ни с одним из этих утверждений, — коротко бросил он. — Но не понимаю, почему людям взрослым это должно быть важно. Неопытные девочки меня не интересуют, а что до любви… Я никогда особо не задумывался над этой проблемой. Ее приукрашивают и идеализируют. Разве симпатии, восхищения, уважения и желания мало?
Его взгляд ласково скользил по ее лицу. Рука последовала за движением взгляда: по лбу, вниз по щеке, к губам…
— Ты мне нравишься, Джейн. Я тобой восхищаюсь. Я тебя уважаю. Я тебя хочу, — прошептал он, наклоняясь к ней.
Ответное желание огнем обожгло девушку, губы ее ответили на его прикосновение. Но она заставила себя остановиться.
— Неужели? — огрызнулась она. — Что-то мне не верится. По-моему, вы просто пудрите мне мозги. Слушайте-ка хорошенько, Рекс. Я совершенно не собираюсь ложиться с вами в постель! Пусть у вас будет даже полный карман презервативов — я все равно скажу вам «нет»!
— Нет у меня с собой никаких презервативов! — рявкнул он. — Господи, Джейн, ну почему мы все время ссоримся?
— Потому что вы меня не слушаете. Вы просто хотите настоять на своем. Не забывайте: я знаю таких, как вы. Я уже встречалась с подобным вам.
Он пристально на нее посмотрел.
— Так вот в чем дело! Я буду осужден за то, что сделал другой! Господи, хотел бы я поглядеть в глаза тому подонку!
— Не говорите глупостей!
