Разлив! Это разлив, что же еще-то? Ну да – вон и вода мутная, и слишком уж широко для реки, даже для такой, как Нил.
– Эй. – Сзади подбежала Тейя, хлопнула по плечу, позвала куда-то.
Ну ясно куда – к костру, который уже успели разжечь попутчики. Для костра нужен был хворост – уж пришлось пообдирать руки, обламывая ветки в колючих кустарниках! Веток требовалось много, хоть и горел костерок недолго, лишь для того, чтобы успеть поджарить выловленную тут же рыбу – огромную, головастую, жирную… и вкуснющую, почти без мелких костей.
Поев, снова запели песни – и веселые и грустные. Макс, между прочим, давно уже заметил, какой замечательный голосок у Тейи. К тому же, кажется, эта девушка очень любила петь… как и все здесь собравшиеся. В перерывах меж песнями пускали по кругу плетеную флягу с пивом – Макс никогда прежде не пивал такого вкусного! – шутили, смеялись… Вот уж люди – хлебом не корми, а дай посмеяться. Тейя так хохотала, что потом принялась икать, и Максиму пришлось похлопать ее по спине между лопатками да сунуть в руки флягу: пей, мол, чудо смешливое.
Передав флягу дальше по кругу, девушка поблагодарила – Макс запомнил слово – и стала петь дальше что-то очень веселое и зажигательное, тут же подхваченное благодарными слушателями. Что-то вроде: «Хоп, хэй-гоп!» Или подобное.
О, как умели веселиться все эти люди! Как пели, как хохотали, а как потом пошли в пляс! И мужчины, и – уж конечно – юные полуобнаженные девушки. Ну, конечно, темп задавала Тейя – подпрыгивала, изгибалась, касаясь волосами земли, – и как только она так может?! – вертелась, словно юла, вытянув в стороны руки. Потом и Максима вытянула: давай, мол, пошли, Ях-мес, хватит греть землю задом! Хоп, хэй-гоп!
А, черт с ним, была не была… Поплясать, что ли? Лучше, конечно, какой-нибудь медленный, лирический танец… с той же Тейей! Ух, и красива же девка! Особенно сейчас – раскрасневшаяся, разгоряченная, с обнаженной грудью и большими блестящими глазищами-омутами, в которых отражались оранжевое пламя костра и жарко-красное закатное зарево. Тейя…
Макс взял девушку за руку:
– Тейя…
Тейя с улыбкой продолжила танец. И когда она только устанет? Похоже, что никогда.
Какие-то люди со щитами и короткими копьями тоже стояли вокруг костра. Воины. Откуда они взялись? Вероятно, охрана какого-то знатного человека. Они тоже улыбались, подпевали… Пока не вышел из поставленного невдалеке шатра хозяин – высокий сильный мужчина в длинном завитом парике. Черты лица было не разобрать из-за быстро наваливающейся тьмы.
А Тейя, подпрыгнув, повернулась лицом к догоравшему костру. Звякнули браслеты…
– Нофрет! – громко и, как показалось Максиму, с большим удивлением произнес знатный мужчина. Произнес даже, можно сказать, не вполне уверенно, как бы даже с вопросом: – Нофрет?
Тейя неловко подвернула ногу и упала.
Максим тут же бросился к ней – и никого не увидел. Черт! Куда ж она делась-то?
Мужчина в парике что-то тихо приказал воинам, те окружили костер. Вспыхнули факелы…
Грозно осмотрев притихших людей, вельможа повелительным жестом подозвал к себе одну из девушек.
Та и в самом деле чем-то напоминала Тейю – такая же черноволосая, черноглазая… Впрочем, они все здесь такие. Нет, эта, кажется, куда смуглее. И черты лица… Вот осветили факелом… Грубее. Нет…
Господин в парике тоже разочарованно отвернулся, махнул рукой… Нет, вот снова повернулся к девушке, кивнул воинам. Оп! Те живо стянули с девчонки платье и повернули спиной к своему хозяину. Тот лично взял факел, нагнулся…
Потом хлопнул девушку по плечу и, потянувшись, зевнул… Вот осмотрел еще одну… Велел отойти. Почесал лоб. Совсем по-детски.
Ага… Интересные дела! Тейю, значит, ищет сей господин? А девка-то ловка, ничего не скажешь – ишь как живо юркнула в травищу, уползла, словно змея. Ищи ее теперь – не найдешь.
Тейя…
Максим вдруг почувствовал себя брошенным. Гулко забилось сердце, а в душе поднялась такая дикая грусть… будто при прощании с самым близким и дорогим человеком.
Тейя…
Словно потерянный, юноша уселся у погасшего костра, обхватив голову руками. Рядом, прямо на траве, спали попутчики. Интересно, куда они все идут? На торговцев, вроде бы, не похожи… Может, в ближайший город, на рынок? Или в гости, да в конце концов – на какой-нибудь праздник!
Жаль, если Тейя ушла. Жаль… И главное, ведь так и не познакомились толком. Да и как познакомишься-то, не зная языка? И вообще, интересно, зачем за ней гнались те парни? Хотели изнасиловать? А может, что-то узнать? Они ведь явно что-то спрашивали. Что? Может, Тейя – известная всем воровка, что-нибудь украла, спрятала… Не зря ведь она так тщательно запоминала дорогу! И как ее назвал тот волосатый мужик? Нофра… Нефра… А, черт, не запомнил. Но не Тейей, точно. Странная девушка, очень странная… Но добрая, вне всяких сомнений, веселая такая. Нет, она хорошая, пусть даже и воровка… или натворила чего-нибудь. Жаль, если они больше так и не встретятся, жаль. А вообще, что же ему, Максу, дальше делать? В принципе, ясно что – как и раньше, идти вместе с этими вот людьми до ближайшего города. А там полиция, там телефон, может, даже мобильная связь работает. А пока – спать, как говорится, утро вечера мудренее.
Юноша улегся в траву, рядом со всеми. Было тепло – дышала жаром лежащая невдалеке пустыня, – а над головой, в бархатно-черном небе, холодно сияли желтые звезды, и черные волны реки плескались о берега Черной земли Кемет.
Глава 4
Черная земля. Шардан
Бойцов кулачных злость,
Сатира позыв дикий…
Шарль Бодлер. Маяки
(Перевод В. Иванова)
Максим проснулся рано, от шума и голосов поднимающихся людей. Было раннее утро, на востоке, за широкой, сверкающей расплавленным серебром полосой Хапи занималась алая, вполнеба, заря. Люди спускались к реке, умывались, молились, протягивая руки к небу. Ласково запели в тростнике птицы, где-то далеко, в полсотне шагов, с шумом соскользнуло в реку темно-зеленое бревно – крокодил. Наверное, поплыл за добычей, гад зубастый. Рядом в камышах деловито чистили перья цапли. Макс улыбнулся – забавные. Тоже, как все, подошел к воде, что-то пробормотал – сойдет за молитву, сполоснул лицо и шею. Вода оказалась теплой и грязной от ила. Да уж – зубы такой не почистишь, да и не попьешь… Ладно, наверняка вскоре по пути в какой-нибудь деревне встретится колодец, как уже бывало, – там и можно будет утолить жажду. Главное – не потеряться, держаться вот хотя бы этого бритоголового мужика. Он вроде бы ничего, веселый.
Заметив взгляд юноши, попутчик благожелательно улыбнулся и, подмигнув, произнес короткую фразу, наверное, что-то про лежащий впереди путь. Максим тоже улыбнулся в ответ, даже хотел было спросить, далеко ли до города, да вовремя спохватился – все равно ведь не поймет.
Народ собрался уже, к реке подошел и вчерашний вельможа в сопровождении воинов. Идущие позади него здоровенные парни держали носилки, замечательно красивые, даже, кажется, покрытые золотом и драгоценными камнями, прямо не носилки, а музейный раритет или, как любят к месту и не к месту говорить в американских фильмах, – артефакт.
