– Зачем вам саквояж, месье Якба?
– В нем наши костюмы.
– Костюмы? Мы тоже будем выступать в цирке?!
– Увидите… Да что вы погрустнели, дружище? О чем задумались?
– Все о том же – о соколе. – Молодой человек поправил на голове шляпу – модную богемную шляпу с ярко-голубой, в тон галстуку, лентой. – Если амулет ненастоящий, то как же жрец вернется обратно? А вместе с ним и я?
– Так же, как и появился здесь, – повернув голову, негромко пояснил Якбаал. – Все с той же помощью.
– Постойте, постойте! – Макс возбужденно махнул рукой. – Получается, что у него уже есть один амулет!
– Вот именно, друг мой.
– О, Амон! И как же я раньше-то не догадался! – Юноша вдруг рассмеялся и, хитро прищурившись, спросил: – А как же вы-то, месье Якба? Не хотите лишить жреца амулета?
– Не хочу. – Якбаал покачал головой. – Зачем мне лишний? Имеется один плюс еще кое-какие полезные знания – для путешествий хватит. Что же касается всякой там власти, силы и прочего, то пусть в эти игрушки играют цари, а меня – увольте. Вы были тогда совершенно правы, Макс, – здесь, в Париже, мне действительно не так уж и плохо. И в этом Париже, который без Башни. И в том, где мы с вами впервые встретились. Помните, на эспланаде Дефанс?
– Да уж не забуду, – буркнул Максим. – Понятно все – у вас тут лавка… пардон, магазин! Скупаете по дешевке картины импрессионистов, потом перетаскиваете их в двадцать первый век и продаете. Да вы уже должны быть миллионером, месье Якба!
Якбаал ничего не ответил, лишь рассмеялся, а Макс понял, что рассчитал все правильно: этот человек сделает все, чтобы убрать из своей жизни и жреца, и фараона. Чтобы не было никаких, пусть даже призрачных угроз хорошо налаженному предприятию. Что ж, в данный момент желания господина Якба и Максима полностью совпадали.
– Еще спрошу насчет картин? – повернув голову, усмехнулся юноша.
– Валяйте, друг мой!
– Те, что висели у вас в усадьбе, в оазисе Сет-Хотеп. Ну, Ван Гог, Ренуар, Моне… Действительно подлинники?
– Спрашиваете! В них вся моя жизнь.
– А что же тогда в Орсэ?
– Копии, друг мой, копии! – Месье Якба радостно потер руки. – Есть у меня один хороший знакомый, молодой человек, художник-академист. Ради заработка он иногда делает для меня копии. Всегда удивляется: кому, мол, нужна эта мазня?
– Еще вопрос. Петосирис? Пьер Озири… Вы его тогда, в Париже… того?
– Не успел. – Якбаал отмахнулся. – Похоже, вы его тогда и предупредили… когда явились подменить сокола. Не так?
– Так, – хмыкнул Максим.
– Петосирис – заметная фигура в масонской ложе, – с некоторой долей зависти протянул его собеседник. – Первая степень посвящения. Я не достиг и половины.
– А что такое? Неужели выгнали? Ай-ай-ай!
– Полно вам издеваться, друг мой! Вон, смотрите, уже пришли.
На углу усаженного тополями широкого бульвара Рошешуар и рю де Мартир высилось недавно выстроенное кирпичное здание цирка Фернандо. Бывший пустырь, где еще два года назад стояла лишь матерчатая палатка-шапито, нынче преобразился и выглядел основательно и вальяжно. Широкие двери, газовые фонари по углам, разноцветные афиши – «Мадемуазель Ла Ла», «Сестры Вартенберг» и прочие звезды.
У входа уже толпился народ – не только богема и буржуа, но и мастеровые, парами и с детьми, веселыми смеющимися компаниями, редко – поодиночке.
Купив билеты, Якбаал и Макс расположились в среднем ряду, сразу за компанией орущих школьников. С улицы казалось, что освещение в цирке довольно тусклое – электричество еще не использовалось, горели газовые рожки, в свете которых красный купол здания казался каким-то коричневато-багровым, цвета запекшейся крови.
Народу постепенно становилось все больше и больше – выходной день! – и партер, и ложи были заполнены до отказа.
– Что, вы полагаете, жрец сейчас выйдет на арену в качестве фокусника? – недоверчиво прошептал Макс.
– Не он сам. Подручные – «Люди змеи». Кроме того убийцы, Рукастого Тимофео, которого вы неплохо угостили ударами, у них имеются и другие. Акробаты, фокусники… В антракте мы пройдем за кулисы в числе прочих зрителей.
– И они сразу позовут нам Сетнахта! – юноша хмыкнул.
– Нет, мы сами за ними пойдем. Незаметно, сзади. Здешние сектанты не очень-то осторожны. А сегодня выходной, воскресенье – они наверняка устроят мистерию.
– Так мы же знаем где!
Якбаал скорбно поджал губы:
– Нет, друг мой. Там, под фонтаном Медичи, – лишь небольшая статуя. А где-то в подземельях имеется и настоящий храм! Кто-то из сектантов явно служит в инспекции каменоломен.
– Но как мы…
– Они напялят балахоны… И мы тоже. Это – знак.
– А если…
– Я же говорил: «Люди змеи» весьма беспечны, потому что наглые. Эх, только бы мы не опоздали! Сокол украден… значит, жрец уже может быть… А, вот они! Видите тех женщин, фокусниц?
Максим присмотрелся:
– Так это…
– Да, это они. Подручные Сетнахта. Значит, он еще здесь.
– Чего же он ждет? – удивленно спросил юноша. – Ночи?
– Боюсь, что – жертвы! О, полагаю, он хочет уйти красиво, напоследок ублажив демона кровью.
– Мерзость какая, бррр! – Молодой человек передернул плечами и вдруг застыл.
Взгляд его, словно зачарованный, уперся в арену… нет, в акробатку, точнее, в танцовщицу…
Их было три – три юные девушки в коротких белых туниках. Две – златокудрые, с молочно-белой кожей, а третья…
Третья – смуглая, красивая, стройная, с милым вздернутым носиком и черными глазами, вытянутыми к вискам…
Максим смотрел и не верил сам себе…
Он узнал бы ее из тысячи, из миллиона…
Тейя!!!
Это была Тейя!!!
Глава 13
Бал в Мулен де ля Галетт
Весна 1876 г. Париж
Бойцы сошлись на бой, и их мечи вокруг
Кропят горячий пот и брызжут красной кровью.
Те игры страшные, тот медный звон и стук —
Стенанья юности, растерзанной любовью!
Шарль Бодлер. «Duellum». Пер. Эллиса
За кулисами было темно, лишь сквозь закрытые по неизвестной причине ставни пробивались тоненькие лучики багрового закатного солнца. Подойдя к распахнутой двери, юноша заглянул в гримерку. У окна, опираясь на кресло, стояла девушка в разноцветном трико.
– Тейя! – Максим подбежал к ней, схватил за руку…
– Стой где стоишь! – грубый повелительный голос прозвучал резко, словно выстрел.
