– Ох, муж мой, какие тут скрипучие ложа… Я вчера думала – сейчас сбежится весь дом!
– А, вот почему ты так закатывала глаза! – расхохотался Максим. – А ну-ка, попробуем на другой кровати, может, она не так скрипит?
Он порывисто поднял жену на руки, целуя в шею…
И в этот момент в дверь настойчиво постучали. Явился портной, тот самый «очень, очень надежный человек», как и было обещано, присланный Якбаалом.
– Я от месье Якба. – Войдя, портной – седенький старичок в аккуратненьком сереньком сюртучке – с достоинством поклонился и вытащил из кармана мерку. – Мне сказано ничему не удивляться. Шьете костюмы для маскарада, месье?
– Да. Можно сказать и так. – Молодой человек жестом пригласил портного в комнату. – Проходите. Брюки и сорочка мне не нужны, вот только куртка… Знаете, нужно что-то типа рабочей блузы.
– Ага, – понятливо кивнул старичок. – В подобных любят щеголять художники на Монмартре. Ой! – Тут он, позабыв про наказ ничему не удивляться, вскинул брови, увидев заглянувшую в комнату Тейю в цирковом трико. – А что будем шить мадемуазель?
– Юбочку покороче!
– Э-ммм… До щиколоток?
– Повыше колен! – подозвав жену, Максим рукой показал – докуда.
Охнув, старик в изумлении опустился на стул и, зябко поежившись, переспросил трагическим шепотом:
– Неужели настолько?! Но это же не юбка! Это же какой-то лоскут!
– Вот его и будете шить. И как можно быстрее. К тому же мадемуазель нужно еще… ммм… нечто вроде короткой ночной рубашки из плотного шелка, цвет подойдет любой… и широкий пояс с блестящей пряжкой.
– Пряжку позолоченную, месье? – старичок наконец-то пришел в себя.
– Да, позолоченную… И противосолнечные очки.
– Лорнет?
– Что? Ладно, пожалуй, обойдемся и без очков.
Встав, портной тщательно – пожалуй, даже более, чем нужно – измерил Тейю, после чего направился к двери, задав по пути один вопрос:
– Когда принести заказ?
– Сегодня к вечеру.
– К вечеру? – снова удивился портной.
– Что, не успеете?
– Успею. Но как же примерка?
– Обойдемся уж без примерки, уважаемый. – Максим широко развел руками и затворил за изумленным портным дверь.
А потом все-таки унес молодую супружницу на софу… и софа не очень скрипела – надежно была сработана, уж куда надежней, чем койки.
Они явились на площадь Данфер поздним вечером. Шел небольшой дождик, веселый и теплый, и закутывающая всю фигурку Тейи мантилья оказалась сейчас как нельзя более к месту. Что же касается Максима, то он вовсе не стеснялся своей псевдорабочей блузы – обыкновенной куртки из хлопчатобумажной ткани, сильно напоминавшей фирменную джинсовку.
Попросив извозчика подождать, Якбаал вылез из коляски первым и отправился к зеленоватой будочке Генеральной инспекции каменоломен. Минуты через две он выглянул, улыбаясь, и негромко позвал:
– Идите.
Положительно этот древнеегипетско-парижский прохиндей умел улаживать дела!
– Не забудь сверток, – шепотом напомнила Тейя.
А Макс ведь и забыл бы, уже выскочил, подал руку супружнице… и получил в объятия картину. Нечто прямоугольное, завернутое в тоненький холст – явно картина, да еще, похоже, и в раме.
На холстине сверху синими чернилами был написан адрес – «Бульвар Эдгар Кине, 18, 36».
– Вы сначала зайдите, – напутствовал Якбаал. – Передадите посылочку, а уж потом отправляйтесь себе в Нейи… чего вам зря лишний груз с собою таскать?
Логично, что и говорить.
Смотритель каменоломен, уже умасленный некоторой приятной суммой, встретил поздних гостей словно сама любезность. Даже чуть было не предложил самолично провести экскурсию, так что Максу даже пришлось отказываться:
– Нет-нет, мы уж как-нибудь сами.
В помещении было дольно душно, и Тейя сняла мантилью, оставшись в черной короткой юбочке и голубой блузке, по здешним меркам больше похожей на ночную рубашку. Сексуальный наряд сей, конечно же, произвел на смотрителя неизгладимое впечатление – он так и стоял, широко раскрыв рот, да светил фонарем, наблюдая, как гости спускаются в подземелье.
Мрак вокруг становился все гуще, и керосиновый фонарик в руках Якбаала казался тусклой, вот-вот готовой угаснуть звездочкой в бесконечном просторе вселенной. По обеим сторонам вырубленного под землей коридора все так же белели черепа и кости, останки, когда-то перенесенные со старых кладбищ.
Пройдя по коридору, они шли еще, наверное, с четверть часа, а то и более, пока наконец шагавший впереди Якбаал не остановился и не поставил наземь фонарь.
– Идите во-он в ту штольню, друзья мои! – указал он. – Фонарь оставьте, там он вам без надобности.
Пожав плечами, Макс взял за руку Тейю и, не оглядываясь, шагнул в темноту…
Они шли долго – или просто так казалось, – вокруг была… нет, не полная тьма, все же откуда-то пробивались тусклые желтоватые лучи – горели керосиновые лампы? Все те же, уже привычные груды костей, запах каких-то удобрений и озона. Стояла полная тишина, лишь осторожные шаги путников отдавались под низкими сводами, да слышно было, как капает где-то вода.
Идущий впереди Макс остановился перед развилкой, не выпуская из своей ладони теплую руку Тейи. Всмотрелся – пробивающийся слева свет казался довольно ярким и… каким-то белым, что ли…
– Туда. – Юноша решительно шагнул в коридор.
Стало заметно суше, светлее, вот донеслись какие-то лязгающие звуки, и – на тебе – повисла перед глазами синяя с белым табличка «M 6 Nation». Увидев ее, Максим радостно улыбнулся и, обернувшись, весело подмигнул своей спутнице:
– Кажется, уже пришли! Вон переход…
Вот уже появились люди, целый водоворот спешащих по своим делам личностей: темнокожие рабочие в оранжевых робах, смуглолицые женщины в плотных темных платках, смеющиеся подростки в джинсовых курточках.
Да-а… похоже, и в самом деле пришли. А вот снова табличка: «Sortie/Orly bus». Выход!
Они вышли из метро, как и всегда, на станции «Denfert Rochereau», в 1876 году еще именуемой place d’Enfer – «Площадь Ада». Хорошее название, если учесть груды сложенных под землей костей.
Ярко светило солнышко, даже можно сказать пригревало, однако не очень-то сильно. Легкий ветерок приносил откуда-то запах жареных каштанов, раскачивал ветви деревьев… кое-где уже с тронутыми желтизной листьями. Осень! Черт побери, здесь, кажется, осень! Впрочем, пока что не холодно…
Подумав так, Максим тут же обозвал себя тупым гоблином: это ему не холодно – в куртке, а вот как Тейе в тоненькой блузочке и короткой юбке?
– Ну-ка, накинь. – Сняв куртку, молодой человек быстро набросил ее на плечи своей юной супруге.
