Приступ радости охватил юного фараона, так что задрожали руки.
– Месье Якба?! Это вы, месье Якба?
– Да, я… А что вы хотели?
– Скоро Амон и Ра станут как братья!
Глава 12
Звонки
Наши дни. Июнь. Кан – Эрувиль-Сен-Клер
Средь чудищ лающих, рыкающих, свистящих,
Средь обезьян, пантер, голодных псов и змей,
Средь хищных коршунов…
Шарль Бодлер. Вступление к «Цветам зла». Пер. Эллиса
– Поистине как одно целое, – снова повторил в трубку Якбаал. И, чуть помолчав, добавил: – Узнал ваш голос. Это вы, Макс? Ой, что это я? Великий фараон!
– Ладно вам издеваться, Мишель… По-моему, так вы себя именовали? Слушайте, нам нужно срочно, очень срочно встретиться и кое-что обсудить.
– О, у меня сейчас так много дел…
– Ваши дела подождут, – Максим говорил предельно жестко. – Поверьте, разговор не терпит отлагательств. Речь идет о вашей жизни.
Слышно было, как Якбаал хохотнул:
– С чего бы вы вдруг озаботились моей скромной персоной?
– Мой номер вам дали на почте?
– Нет. Один… гм… знакомый.
– Ясно, на рынке. Паскаль?
– Ну… пусть так.
– Слава Амону, значит, вы еще не заглядывали на почту.
– Как раз сейчас вот собираюсь заехать. На выходные уезжал в Живерни и…
– Не заезжайте! – резко оборвал Макс. – Вы меня понимаете, месье Якба? Не заезжайте на почту ни в коем случае!
– Что так? – Судя по голосу, собеседника наконец проняло. – Может быть, вы мне все-таки объясните, что случилось?
– Здесь Сетнахт и его люди. Остальное – при встрече. В каком-нибудь людном месте, чтобы у вас не возникло никаких подозрительных мыслей. Выберите сами.
– Подождите… дайте подумать… Может быть, музей изобразительного искусства? Или Мемориал-де-Кан? Впрочем, там, верно, сейчас не очень-то людно – нет школьников. Каникулы. Послушайте, предложите что-нибудь сами!
– Дворец спорта вас устроит? Там как раз будет бокс.
– Более чем. – Якбаал снова засмеялся. – Обожаю смотреть, как люди бьют друг другу морды.
– Это не так просто, как вам кажется, – обиделся Макс. – Короче, встречаемся там, завтра, начало матча, сколько помню, в пять вечера. Да, и хочу вас предупредить – будьте осторожны! В Париже убит Петосирис!
– Убит? Вот как? И при каких же…
– А ваш контрагент с бульвара Эдгара Кине бесследно исчез.
– Что?!! Что вы такое говорите?!
– В квартире его разгром – будто что-то искали.
– Послушайте…
– Завтра. Обо всем поговорим завтра. И ради всех богов, не ходите на почту. Вообще не выходите из дому.
Услыхав в ответ вздох, Максим нажал кнопку сброса и убрал мобильник в карман. Улыбнулся, посмотрев на выжидательно застывшую Тейю:
– Это был он.
– Я поняла, – кивнула царица. – Догадалась – по твоему лицу. Что сказал жрец?
– Мы встретимся с ним завтра.
– Я пойду с тобой!
– Нет! – Максим мягко положил руки на плечи супруги. – Пойми, я не хочу рисковать тобой. И ни за что тебя не возьму… Поняла?
– Тогда возьми Бату. Похоже, это весьма серьезный юноша. Бата!
– Да, госпожа! – Мальчишка тут же вскочил на ноги и поклонился.
– Отправишься завтра с господином. Будешь охранять его, как и требуется охранять священную особу правителя!
– О да, госпожа. – Бата упал на колени.
Ох, сколько же можно ему говорить?!
– Чего это он опять придуривается? – хлопнул глазами Петя-велосипедист. – Артист – одно слово.
Зал дворца спорта – не такого уж и маленького – ревел, голосил, неистовствовал! Словно шторм, билось о края ринга людское море – в основном молодежь: студенты университета, школьники, лицеисты. Были, правда, и люди постарше – но мало.
– Дай ему, Анри, дай!
– Ударь! Ударь!
– Маре-шаль! Маре-шаль! Маре-шаль! – скандировали ниже рядом девчонки.
А Макс ничего не слышал. Смотрел. Смотрел на бой. На себя! Ну вот он, в синих боксерских трусах, в перчатках… Эх, не спеши, не спеши, парень! Соперник-то скоро выдохнется, это же видно, выдохнется, обязательно выдохнется, не смотри, что он сейчас словно мельница…
Удар! Удар!
Да не нападай, лучше прикройся! Эх, славный хук! Не повезло тебе, парень… Защитись! Ну! Молодец. Теперь отойди назад… чуть-чуть, на пару шагов… вот так… Обмани! Сделай вид, что хочешь… Да! Да! Да! Вот именно так… А теперь… Ну! Не жди же!
Ах, молодец – славно, славно! Снизу – апперкотом в печень… Ага! А теперь – свинг в челюсть! Ай, молодец! Ай, здорово!
Соперник – судя по надписи на табло – Анри Марешаль из лицея Альенде – скис, скрючился… упал…
Нокаут! Чистый нокаут!
И рефери уже поднимает руку… руку Макса!
Ах, молодец, парень!
– Мак-сим! Мак-сим! Мак-сим!!!
Ага, тут и наши! А вот и тренер… Господи, да не сон ли это?!
– Господин… – осмелился подать голос Бата, уж больно был удивлен увиденным этот парень.
– Что? – Макс усмехнулся. – Тот, что дрался, очень похож на меня?
– Очень, мой господин! Воистину это я и хотел сказать!
– Лучше посматривай вокруг… Впрочем, тебе-то зачем посматривать?
Ну, где же, где же Якбаал? Неужели не явится? Да нет, не может быть такого. Наверняка он еще вчера позвонил в Париж, справился… Теперь придет, не может не прийти, никуда не денется!
Ага, ну вот он, за колонной. Все тот же серый, с искрой, костюм – или просто такой же, как и был? Смуглое лицо, пижонская остроконечная бородка, тросточка.
– Извините! – Макс бросился через ряды. – Простите ради бога.
Чувствовал, как танком пер за ним Бата – уж тот-то не извинялся.
– Ну, по ногам-то, может, ходить не будем?
А, плевать! Некогда…
– Господин Якба!
Жрец повернул голову, дернулся – видать, не узнал. Да уж, узнаешь тут.
– Это я, я. – Максим подбежал ближе. – Не узнаете?
– Постойте-ка… – Якбаал внимательно всмотрелся в парня. – Клянусь Амоном… Кто вас так изуродовал?!
– Парижский куафер, кто же еще-то? Зато никто не узнает. Вот как вы!
– Здесь слишком шумно. Поговорим у меня в машине?
– Как вам будет угодно. Со мной мальчик… Он посидит на заднем сиденье.
