— Не знаю, может, и туда, — девчонка снова пожала плечами. — Да вы-то идите к ней потихоньку, к речке, уж мимо-то Лисандр никак не проедет — у нас здесь в горы дорога одна.
Поблагодарив девушку, друзья быстро собрались и покинули гостеприимную усадьбу Авдея Агрипулоса. Дойдя до сельской церкви, остановились у паперти наметить дальнейшие планы. Зачем Лисандр поскакал в горы, конечно же, всем было ясно — искать связей с турками и, может быть, как-нибудь отвести от себя подозрения в убийстве связных, ведь застреленные лазутчики шли именно к нему — тут и думать нечего.
— Подстережем его у речки да потолкуем, — решительно заявил Лешка.
— Угу, — усмехнулся Владос. — Если он захочет с нами о чем-либо толковать.
— А, если не захочет, так просто набьем морду, да подержим где-нибудь в горах до прихода отряда. Без этого засранца вряд ли начнут пытать Анну, он ведь у них тут, считай что, за главного.
— Могут и без него начать, — тихо возразил Георгий. — Хотя — на все Божья воля. Но Лисандра в деревню пускать нельзя. И этого еще бы схватить… Стефана.
— Схватим, — Владос сплюнул на землю. — Вот о нем-то и можно будет потолковать с Авдеем.
Приняв решение, парни обогнули церковь и деловито направились в горы. Катерина сказала правду — в предгорьях змеилась лишь одна узенькая дорога, та самая, по которой не так давно приятели приехали в селение на арбе Авдея Агрипулоса.
Серые, застилавшие все небо тучи постепенно развеивались свежим, дующим с гор, ветерком. Кое-где в разрывах облаков уже заголубело небо, и робкие лучики солнца радостно осветили фиолетовые горные кряжи. Кругом было тихо, лишь высоко в небе, кружась, клекотали орлы. Рядом с дорогой, раскинув могучую крону, рос старый карагач, а где-то впереди — было слышно — журчала речка.
— Кажись, нам туда, — обернулся идущий впереди Владос.
— Туда, туда, — Лешка кивнул. — Больше здесь все равно никакой дороги нет.
Сказал — и осекся. Просвистев в воздухе, ткнулась в кору карагача длинная злая стрела. Друзья резко обернулись — и увидели позади четырех всадников в блестящих стальных доспехах и остроконечных шлемах со спускающейся на плечи кольчужной сеткой – бармицей. У бедер всадников болтались мечи и широкие сабли, в руках каждый держал туго натянутый лук. Один из воинов — видимо, главный, — убрав лук, небрежно поправил на плечах алый шелковый плащ.
— Еще одно ваше движение — и мы превратим вас в ежей! — насмешливо произнес он. Говорил, между прочим, по-гречески — только вот, с акцентом или нет Лешка не разбирал, — но все было понятно.
— Сядьте на корточки и поднимите вверх руки!
— Кто вы такие, почтенные господа, и что хотите от бедных крестьян? — усаживаясь, притворно заканючил Владос. — Шли мы себе, шли… никому не мешали…
Подъехав ближе, воины ловко связали парней арканами. Захохотали:
— Якши, якши…
Якши?! Значит, турки… Те самые, к кому поскакал Лисандр. Но что-то их слишком мало. Да и где сам предатель?
— Якши… Вах!
Сначала один воин, потом другой, а потом и третий в ужасе вылупили глаза на Лешку.
— Вах! — несильно подергали парня за волосы, потом разом повернулись к так и не слезавшему с коня предводителю в алом плаще. — Керим! Ва, Аллах!
Главарь всмотрелся в Лешку и, спрыгнув с коня, подошел ближе. Похлопав юношу по плечу, снял с головы шлем… затем войлочный подшлемник…
— Черт побери! — не выдержав, цокнул языком Владос. — Да вы, похоже, братья!
Тут и Лешка наконец догадался. Он и предводитель турок оказались настолько похожи, что можно было и спутать — оба пшеничноволосые, худощавые, с не поймешь какого цвета глазами — зеленовато-серыми — смотря с какой стороны смотреть. И лица… практически — одно в одно.
— Однако! — покачав головой, турок — или кто он там был — снова стукнул юношу по плечу. — Ты кто?
Лешка пожал плечами:
— Так, паломник.
— Я спрашиваю — грек? Грузин?
— Русский. А ты?
Воин гордо вскинул голову:
— Я — Керим Челери, каракулчи славных воинов Его великолепия султана Мурада, да продлит благословенный Аллах его годы!
— А, так вы все-таки турки…
Воины зло прищурились, а Керим, не особо размахиваясь, тут же закатил Лешке смачную пощечину, от которой парень едва не упал.
— Спасибо за ласку, братец!
— Никогда не называй нас турками, — невозмутимо улыбнулся Керим. — Это бранное слово.
Лешка не скрывал удивления:
— Турки — бранное слово? Вот уж не знал. А как же тогда вас называть?
— Османлы — народ Великого Османа!
— Ах, вот оно, значит, как… Запомню.
Вообще-то, Лешка никак не мог себе представить, что вот эти воины — турки. Ну, не так они должны были выглядеть! А примерно так, как кочевники в мультиках про Змея Горыныча и Добрыню Никитича — вонючие, немытые, косоглазые, на низкорослых коньках. А тут… И кони были — чистые красавцы, а уж воины… Блестящие доспехи, как у рыцарей, шлемы — как у того же Добрыни…
— Даже не знаю, что нам с вами делать? — еще раз взглянув на Лешку, честно заявил Керим. — У моих людей есть свое задание, а вы — лишь помеха.
— Тогда чего захватывали? — резонно поинтересовался Георгий.
Турок, как показалось Лешке, даже чуть смущенно развел руками:
— Алчность.
Его воины тут же захохотали. Улыбнулись и пленники.
— Наверное, все-таки придется вас всех убить, — прервал веселье Керим. — Жаль… Нет, правда — жаль. Просто не нужно было вам здесь сегодня идти. Тогда бы не напоролись на нас…
— А, может быть, просто отпустите? — предложил Владос.
— Нет, — Керим покачал головой. — Поймите — я не имею права рисковать. К тому же вы христиане…
— Ну да…
— Вот видите…
— Острый кинжал в сердце, — грустно улыбнулся каракулчи. — Это ведь почти безболезненно. И все же, жаль…
Он и в самом деле вытащил из ножен кинжал!
— Как твое имя?
— Алексей…
— Красивое… Я сам тебя убью, — и поинтересовался: — Есть ли какие просьбы? Ну, там, что-нибудь кому-нибудь передать? Говорите, мы выполним, если, конечно, сможете…
— А, может быть, мы поклянемся, что…
— Мы не верим клятвам неверных… Вот, если б вы были мусульмане… И все равно, и тогда тоже, наверное, пришлось бы вас убить.
— Ну, здрасьте, пожалуйста! — вдруг разозлился Лешка. — Шли мы себе, шли, никого не трогали… Нам, между прочим, в Константинополь срочно попасть надобно. А все местные разборки нас вообще не трогают! Вместо того чтоб убивать, лучше бы помогли нам сесть на какой-нибудь корабль.
