Чуть отклонившись назад и открыв грудь, юноша спровоцировал соперника на длинный колющий выпад… и тут же резко отпрыгнул в сторону. Увидев, как кончик сабли одного врага вошел в другого… Тот застонал. А, поделом, не стой сзади!
Ну, хватит, теперь пора заканчивать – нечего торчать здесь, на дожде! Оп!
Лешка вылетел из темноты, словно выпущенная из тугого лука стрела… Замахнулся, держа саблю в обеих руках… и точно тоже самое поспешно сделал соперник. Ага! Молодец! Тем сильнее будет отбив… Удар! А вот он – отбив! Теперь остается только направить лезвие, куда нужно – в шею…
Враг захрипел, обливаясь кровью и падая в холодную лужу…
Лешка отбежал в темноту улиц… затем неслышно, на цыпочках, вернулся обратно почти к самой таверне, затаясь за раскидистым карагачем. Прислушался…
Так и есть – у парней были сообщники! Много – человек пять.
Вон они вылетели из темноты на свист…
– Где? Где он? Куда побежал?
– Туда, – кивком головы указал один из раненых. – Убейте эту тварь, парни!
И вся компания спешно понеслась в указанном направлении. Лешка выждал, когда их шаги затихнут в ночи, а троих раненых заберут выбежавшие из корчмы люди. Выждал и тихо направился в сторону стены Константина. Остро запахло…
Глава 21
Ноябрь 1441 г. Константинополь
Ночь и чуть-чуть под утро
Нет, не природа создала нам
эту Вакханку
в экстазе
Создал художник ее,
в мрамор безумье вложив.
Павел Силенциарий.
Вакханка
…мочой.
Лешка явился домой лишь под утро, едва достучался. Что-то буркнув открывшему дверь заспанному слуге, поднялся к себе в комнату и тут же уснул, едва голова коснулась подушки.
Завтра… Все завтра…
На утро все так же лил дождь, не усиливаясь, но и не переставая. Накинув на плечи плащ, Лешка отправился в присутствие, чувствуя, как в тут же промокших сапогах противно хлюпает холодная дождевая вода. Город просыпался, несмотря на ненастье улицы уже были полны народа, и все так же кричали продавцы воды, и торговцы каштанами разжигали свои жаровни под крышами уцелевших портиков.
Хартофилакта Аугустия – того самого, похожего на сушеную рыбину старика-архивариуса, – взяли сразу, еще до обедни. Старик поначалу трясся и божился, что ничего не знает, но… как только увидал Лешку – притих, а затем и начал давать показания. Помощник начальника ночной стражи Никифор Макрит завербовал его еще два года назад, впрочем, «завербовал» – наверное, громко сказано, просто пользовался время от времени услугами, перехватывая выгодные подряды и подставляя вместо себя других, как вот – Владоса…
Шайка? Какая шайка? Ах, те ребята, что немного пошалили ночью… Нет, он их не знает. Точнее, знает лишь одного – хозяина корчмы, у которой ошивались парни. Никифор предупреждал – если кто-то будет слишком интересоваться архивами, немедленно сообщить трактирщику, что он, хартофилакт Аугустий Хлад, и проделал, не дожидаясь, пока подозрительный гость (Лешка) покинет стены секрета.
Трактирщика тоже взяли, а через него – и всю шайку. Следователь Филимон Гротас (куратор секрета эпарха – так именовалась его должность, которую Лешка называл по-простому – следователь, хотя правильнее, наверное, было бы – старший опер) не зря ел свой хлеб!
Кстати, уже к вечеру, когда арестовали парней, выяснилось, что некоторые из них и члены шайки покойного старика Леонидаса Щуки – одни и те же лица. Узнав о смерти старика, показания они давали охотно… Из всего со всей очевидностью выходило, что Никифор Макрит – не только мошенник и вор государственных средств, но и турецкий лазутчик.
– Стражники Никифора заходили ночью в тюрьму… – задумчиво произнес вдруг Никон, явившийся сегодня на службу позже всех. – Не этой ночью. Той, после которой нашли повешенным Леонидаса Щуку.
– Так, та-а-ак, – потеребив вислые усы прищурился Филимон. – А ну, поподробнее!
Оказывается, воины ночной стражи, в лице некоторых своих представителей, частенько захаживали во время дежурства в тюрьму на улице Пиги – погреться, да и так, скоротать время. Нарушение, конечно, но начальство то ли ничего не знало, то ли просто смотрело сквозь пальцы…
– К тому же соседи видели стражников у скобяной лавки, – доложил другой сотрудник, Иоанн. – Видели, под утро – что вообще странно, обычно к этому времени ночная стража уже заканчивается…
– Ясно, – хмуро кивнул следователь. – Потому мы и упустили лавочника Ласкара.
Лешка усмехнулся:
– А по моим сведениям, к лавочнику бегал Зевка – парень из шайки Леонидаса. А уж потом, вероятно, все было наоборот, не стражники предупредили Ласкара, а Ласкар, через стражников – Никифора Макрита. И тот начал действовать – убрал Леонидаса Щуку, сегодня ночью пытался убить меня, да и, думаю, не возьми мы сейчас старика архивариуса – уже дотянулся б и до него. Рубит концы!
– Черт! – Иоанн нервно передернул плечами. – Неужели не удастся ничего доказать?!
– Удастся – не удастся, нечего тут гадать! – скривился Филимон Гротас. – Работать надо лучше, вот что.
– Так, может быть…
– Да! – громко воскликнул следователь. – Вот именно! И – как можно скорее! Ты ведь хотел предложить его арестовать, Панкратий, верно я понял?
– Да, господин куратор.
Филимон с усмешкой обвел глазами сотрудников:
– Ну и дураки же вы, господа мои! Кто ж нам позволит арестовать заместителя начальника стражи? Где доказательства? Арестовать его мы не можем… официально… Но… – Следователь хитро прищурил левый глаз. – Вам понятно, соколы мои?
Все встрепенулись:
– Вполне!
– Но! – Филимон поднял вверх большой палец. – Что б ни одна собака не знала…
– Скидар Камилос устраивает сегодня вечеринку, – негромко произнес Никон. – Никифор Макрит вряд ли пропустит ее… Любит посмотреть на одну танцовщицу…
– Это на Зорбу, что ли? – Следователь усмехнулся.
– На нее… Она нас и предупредит, когда Никифор появится.
Встав, Филимон заходил по комнате, задумчиво теребя усы:
– Скидар Камилос… Скидар Камилос… Приют «Олинф»… Алексей, ты, кажется, его разрабатывал в своем прежнем секрете?
Лешка кивнул:
– Да, я уже докладывал.
– Помню, помню… Никифора берите аккуратно, чтоб никто ничего… А я со своей стороны сейчас же отправлюсь к эпарху за официальным разрешением на арест… Подключу протовестиария Василия, еще кого-нибудь из знакомых… В общем, сделаю все, чтоб Никифор занервничал… Вам будет его труднее брать, но… Возможно, он явится на вечеринку отнюдь не пустым!
– Скидар Камилос?
