– А это кто, неужто…
– Он. Никифор Макрит. К сожалению, никаких сведений он нам дать не сможет.
– Да и черт с ним! Что с девушкой?
– Сейчас глянем…
Сквозь распахнутое окно коридора сверкали звезды. Кажется, завтра будет хороший день…
С Зорбой ничего страшного не случилось, если не считать разбитого в кровь носа и пары сломанных ребер, что, в данной ситуации можно было считать совершеннейшими пустяками. Никифор Макрит был убит неизвестным – арбалетный болт пронзил ему сердце, а арестованный таки стараниями Филимона Гратоса содержатель притона Скидар Камилос с готовностью дал показания. Правда, как выяснилось, не очень-то много он и знал…
Да, еще одно, случившееся в ту ночь, вернее, уже под утро…
Простившись с друзьями – Никоном, Панкратием, Иоанном – Лешка сильными ударами в дверь разбудил привратника «Трех ступенек» и наконец-то очутился дома. Слуга тут же захрапел, прикорнув у плиты, в которой теплились еще угли, и юноше пришлось самому брать и зажигать свечу, дабы подняться по лестнице на второй этаж, в сдаваемые апартаменты. Проделать такое без света вряд ли бы было возможно, без риска переломать ноги, а – если очень не повезет – то и шею, вот и Лешка решил не рисковать без надобности.
Поднялся… И вдруг увидел приоткрытую дверь в свою комнату. И полоску тусклого света… А ведь закрывал… Кажется…
Бесшумно вытащив из ножен трофейный палаш, юноша осторожно приоткрыл дверь, в любую секунду готовый пустить в ход оружие…
– Ну наконец-то явился! – обернувшись, тряхнул рыжей шевелюрой по-хозяйски расположившийся на чужом ложе парень. – А я уж думал, до второго пришествия тебя ждать придется!
Лешка бросил на пол палаш:
– Владос! Господи…
Глава 22
Декабрь 1441 г. Морея
Ба, знакомые все лица!
Обретаю свет искомый.
В самом средоточье сердца
Вижу светоч…
Симеон Новый Богослов
…Владос!
Лешка распахнул объятия:
– Ну, рассказывай, как ты тут жил, бродяга?!
– Это еще как сказать, кто из нас бродяга?! – обнимая приятеля, засмеялся грек.
Они проговорили всю ночь, смеялись, вспоминали прошлое, не обошли стороной и все, выпавшие на долю Владоса злоключения, ну, а как дело дошло до Лешки, он рассказал чистую правду – как вынужден был бежать, как попал к разбойным татарам, как вместе с ними ходил на Русь – да там и вынужден был задержаться на некоторое время.
– Да уж, поносило тебя, – выслушав, засмеялся Владос. – Бродяга и есть. Ну, уж теперь-то, надеюсь, тебе никуда не надо?
– Надеюсь, – с хохотом отозвался Лешка.
* * *
Зря надеялись… Не прошло и трех дней, как они оба стояли на палубе корабля, посреди бушующего, с белыми бурунами, моря. А впереди, за бушпритом, синели предгорья Мореи.
Морея…
Именно туда, как признался Скидар Камилос, бежал лавочник Ласкар, именно туда уходили все сведения, приготовленные для турок, именно там, в крепости Мистра, находился сейчас важный турецкий шпион Константин Харгол, которого, похоже, никто из лазутчиков никогда и не видел – только слышал и исполнял приказания…
В Морею, с благословления следователя Филимона Гротаса, и отправились Лешка с Владосом. Отправились вдвоем, тайно – дать своих людей Филимон не мог, потребовалось бы объяснять все начальству, в честности которого следователь, честно говоря, сомневался.
– Действуйте осторожно, – напутствовал Филимон. – Просто установите – кто такой этот Константин Харгол. Говорят, он не так и давно выехал в Мистру из Константинополя. Видать, почуял, что запахло жареным… Там есть одна крепость – Маина. Воевода Аристарх Гелос – старый мой приятель. Будет возможность – передадите ему поклон и одну вещицу… – Следователь отцепил от пояса кинжал в затейливо украшенных ножнах и протянул собеседнику. – Удачи, парни! И да поможет вам Бог.
– Удачи и вам, – чинно поклонившись Филимону, Лешка по очереди обнял всех остальных: Панкратия, Иоанна, Никона.
– Кстати, удалось установить мастера, изготовившего тот арбалет, что ты подобрал в коридоре. Некий Луиджи Фарчолли, итальянец из Галаты. Вещь вспомнил – делал на заказ всего три таких.
– Интересно, и кто же заказчики?
– Один – комес Александр Барра, второй – Ермил Гиппонис, патрикий двора, ну и третий – Герасим Барлак, куратор ведомства по ремонту и строительству укреплений.
– Герасим Барлак?! – Лешка не поверил своим ушам.
– Именно! Мы давно его подозревали, но доказать ничего не могли… А взять опоздали – сбег, гад!
– Ну конечно, станет он дожидаться ареста.
– Так что, не очень у нас хороши дела в последнее время, – посетовал Филимон. – Ну, да Бог даст… Кстати, Алексей… – Следователь неожиданно ухмыльнулся. – Вернешься с успехом – можешь рассчитывать на солидное вознаграждение и весьма неплохую должность. У тебя ведь есть опыт работы тавуллярием?
– Сначала вернусь, – кивнул головой Алексей. – А уж там посмотрим, может, и соглашусь на ваше настойчивое предложение.
Филимон потеребил ус и хитро прищурился:
– Это предложение из тех, от которых нельзя отказаться. И оно не мое, а эпарха!
– Самого эпарха?!
– Я докладывал о тебе…
И вот уже в бушприт третий день бились волны. Погода выдалась не очень, бушевали шторма, потому и добирались так долго. Хорошо, хоть Владос несколько скрашивал путь – рассказывал о Морее, что знал. Деспотат – полунезависимая имперская провинция, вассал османского султана, управляется одним из сыновей императора Иоанна Палеолога. Столичный город, вернее – крепость – Мистра, недалеко от древней Спарты.
– Спарта? – Лешка прищурил глаза. – Знаю-знаю, фильм недавно смотрел, так и называется – «Триста спартанцев».
– Фильм?
– Ну… эту… пьесу… драму…
– Драму? Когда ты успел посетить театр?
Алексей отмолчался, да и некогда уже было больше разговаривать – судно осторожно входило в гавань.
«Герасим Барлак, – крупными буквами было записано в таможенном журнале. – Негоциант, цель прибытия – деловая поездка».
– Почему он записался под своим собственным именем? – удивился Владос. – Совсем обнаглел и ничего не боится?
– Почему – не боится? – выходя из таможни, Лешка посмотрел вдаль, на высокие городские стены. – Думаю, как раз и боится. И ждет помощи… от Константина Харгола. А в лицо его не знает, вот и надеется, что тот помнит его по имени.
– Гм… – Владос покачал головой. – Хотя, может быть…
– Нужно последить за таможней – наверняка, Герасим здесь объявится.
