– Ну да! Послезавтра привезут. С утра. Точную сумму не знаю.
– Ладно. Сколько будет – все наше. А потом – в Сочи, в Москву, еще куда – с лавьем везде хорошо!
– Тебе-то хорошо…
– Да не стремайся. Сказал же – не узнает про тебя никто, тем более – эта твоя инспекторша… Это та бикса, что ты мне вчера показывал?
– Ну да. Симпотная. Такой бы ввалить по самые помидоры. А, как ты?
– Да меня ж…
– Сиди! Я тебе и не предлагаю. Сам ввалю… Пей!
Снова послышалось бульканье.
– И вот еще что. Какого-нибудь дурачка у тебя на примете нет? – прожевав, тихо поинтересовался Щербатый. – Ну какого не жалко.
– А никого не жалко! Да! – словно бы что-то вспомнив, юный гопник с азартом ударил себя по коленкам. – Есть один чувачок. Касимовский, но не из коренных, приезжий. Зовут Яшкой. Все ко мне в дружки набивается.
– Подойдет. Сведешь меня с ним. Так, чтобы вроде мы с ним невзначай встретились.
– Сделаю… Что, еще одну бутылку открыть?
– Открывай – смотреть на нее, что ли?
– Слышь, Колян… Ты насчет инспекторши… в натуре?
– Конечно, в натуре. Чего б не попробовать? Заманим на почту – семь бед, один ответ… Если поймают – а они век не поймают, даже если ты, Димон, расколешься!
– Я?! Да я ни в жисть! Зуб даю!
– Умойся! Умойся, я сказал! Я не к тому, что тебе не верю. Просто… Ну что ты обо мне знаешь? Только кличку да имя… которые я сам же себе и придумал. И здесь меня никто не знает… как и того фраера… Ой, не верю я, что он умаровский! Но дерется хорошо – такой нужен. Так, на всякий пожарный.
После третьей бутылки беседа приняла уж совсем гнусно-порнографический характер – гопники заговорили о девках. Кто, кого, где и сколько раз кряду. Правда, разговаривали недолго, уснули – в комнате послышалось сопенье и храп.
Алексей хотел было покинуть свое убежище, но, по здравому размышлению, решил не рисковать – что-то уж больно беспокойно спал на софе Щербатый. Ворочался, скрипел во сне зубами, ругался. Потом, наконец, встал:
– Эй, Димон! Вставай!
– У-у-у… Чего?
– Вставай, говорю. Реку мне покажешь и лодки. Заодно в магазин сбегаешь, пива купишь.
– Пиво, это хорошо.
Гопники быстро собрались и вышли. Выбравшись из-под софы, протокуратор бросился к окну, увидев за сеткой-рабицей две быстро удаляющиеся фигуры. Ну точно – они! Димон и Щербатый.
Все так же, через окно, Алексей выбрался наружу и, щурясь от солнца, отправился к избе бабки Федотихи.
Никого! Да что ты будешь делать!
– Эй, эй, молодой человек!
Алексей резко обернулся, увидев кричащую от забора женщину лет сорока пяти, с велосипедом и большой кожаной сумкой.
– Вы меня?
– Вас, вас… Если вы к бабке Аграфене, так она только завтра приедет, к пенсии.
– Завтра, значит… – протокуратор улыбнулся и поблагодарил: – Спасибо. А вы-то сами кто будете?
– Почтальонша я!
– Так ведь Ленка…
– И-и-и, милай, вспомнил – Ленка уж полгода как в конторе, за компьютером. Начальница! А я раньше на ферме работала, скотницей, потом в детсаду, теперь вон тут… с биржи направили. Уж до пенсии доработаю. Не слышали, пенсии-то не собираются повышать?
– Не, не слышал.
Распрощавшись со словоохотливой почтальоншей, Алексей немного подумал и, прячась за кустами, снова пробрался к соседской даче. Пошарив на кухне, прихватил с собой пару банок фасоли, остатки принесенной, видимо, гопниками, колбасы и хлеба. Вряд ли те заметят пропажу, не каждый же кусок считали!
На веранде обнаружилась старая клетчатая рубаха, ее молодой человек и надел, вместо своей косоворотки, которую потом бросил в дальних кустах, что росли у самой реки. До завтра времени было вагон.
Спустившись к реке, Алексей выкупался и, натянув штаны, разлегся на травке. В небе ярко светило солнышко, порхали вокруг разноцветные бабочки и синекрылые стрекозы, сладко пахло цветами и липой. От излучины ветер приносил веселые ребячьи крики – там тоже купались. Хорошо! Так бы и лежал! Ну да, а что? Почему б не полежать до самого вечера? Потом, правда, придется ночевать черт знает где… Да хоть и здесь, на берегу! Или пройтись по бережку, скоротать ночь с рыбаками…
Стоп! С какими рыбаками? Какую ночь?
Кажется, гопники как раз планировали на завтра какую-то гнусность. Планировали… Ну и планировали, ему-то, Алексею, что? Ну, сделают, что хотят, украдут какие-то деньги, свалят… изнасилуют инспекторшу, красивую синеглазую девку… Сволочи! Нехорошо получается. Нехорошо…
Надо бы выручить девку! Иначе… Иначе просто нельзя, тут и думать нечего! Вот если б Алексей вчера ничего такого не слышал, тогда… А так… Нет! Надо! Пойти вот сейчас, предупредить…
Предупредить… Где только ее искать-то? На опорнике? Вряд ли – чего ей там сидеть. Да и о чем предупреждать-то? Как они ее собираются заманить? И куда? Полная неизвестность.
Значит… Значит, надо узнать это от самих гопников! Кажется, как раз сегодня ровно в шесть часов вечера должна была состояться запланированная еще вчера встреча за школой, на которую, честно говоря, Алексей и вовсе не собирался идти… Но вот теперь, после услышанного разговора, передумал.
Он явился к школе заранее, примерно за полчаса до намеченной встречи, узнав время еще на реке у каких-то смешливых девчонок. Отыскал пустырь, осмотрелся, наметил пути отхода – мало ли, сгодятся. Уселся на старый картофельный ящик и, задумчиво покусывая сорванную здесь же травинку, принялся ждать.
Не заставив себя долго ждать, Щербатый показался из-за угла минут через двадцать. Молча протянул руку – поздоровался, уселся рядом на корточки, вытаскивая из кармана рубахи сигаретную пачку. Протянул:
– Будешь?
– Бросил.
– Ну как знаешь.
Щелкнув дешевой зажигалкой, уголовник закурил, картинно выпуская дым через ноздри. Посидел так, щурясь, поглядывая на солнце и время от времени сплевывая, а потом – надо сказать, довольно толково и кратко – изложил свой план.
Протокуратор конечно же весьма удивился наглости молодого бандита, но, подумав, все же решил, что предложенные Щербатым действия вполне адекватные и с большой долей вероятности могут привести к успеху. Именно вот в данных конкретных условиях. Алексей даже усмехнулся:
– Нехилый план!
Да уж, не хилый… Щербатый задумал не более и не менее, как ограбление почтовой машины, причем – в лучших традициях голливудской классики, правда, без перестрелки – надеялся, что все же до этого не дойдет. Как раз завтра, с утра, машина должна была привезти в Касимовку пенсию, где-то в районе миллиона – или чуть больше – рублей. Сумма не такая уж и большая… впрочем, для кого как. Как понимал Алексей, уголовник решил сейчас залечь на дно, уехать, скрыться где-нибудь подальше, и эти деньги для него – лишь начальный капитал. Тем более, придется делиться с напарниками – Димоном и с ним, Алексеем, тоже. Хотя конечно же малолетку Димона можно и кинуть…
