– Очень хорошо, господин барон. Остался вопрос цены. Как предпочитаете – услугой или наличными?
Барон откинулся на спинку трона. «Давно надо бы обновить или новый заказать», – подумал он некстати, – «Это жёсткое сиденье и прямая спинка меня когда-нибудь до мигрени доведут...»
– В другое время я бы крепко подумал, но сейчас мне не на что даже дружину снарядить, – жёлчно заметил он, – Так что я бы предпочёл золото.
Баронет мрачно кивнул.
– Понятно. У меня тоже с наличными не густо, но я даю вам слово, что у вас будет самая лучшая дружина изо всех центральных баронств. Какие предпочитаете монеты – старинные дукаты из кладов, или новые – с чеканкой Царства Света?
Фриц фон Дравен хохотнул.
– Снарядить свою дружину на золото, реквизированное у святош? Да, у вас интересное чувство юмора, молодой человек, но оно мне нравится. Давайте портреты старого Хенрика.
Valle посмотрел на барона, и еле заметно улыбнулся из вежливости в ответ.
– Сколько?
Барон посмотрел на своего капитана. Тот пожал плечами, – По хорошему, ваша светлость, тысячи три надо. А то и четыре.
– Пять, – веско произнёс барон с высоты резного трона.
Valle пожал плечами. Какой аппетит, однако! А впрочем...
– Округлим до десяти, барон Дравен? Но чтобы мои люди потом вас добрым словом поминали!
Барон на пару мигов лишился дара речи. За половину предложенной суммы и впрямь можно было снарядить небольшую армию, причём самым что ни на есть лучшим образом. Да ещё и коней прикупить новых. Теперь и свадьбу сына можно с размахом справить, и останется немало...
– Вы серьёзно, баронет? – тут он опомнился, – Впрочем, я согласен на ваше неслыханно щедрое предложение.
Молодой маг учтиво поклонился, и вслед за ним его капитан.
– Не сумлевайтесь, ваша светлость, – прогудел гном, – Золото будет!
– И я думаю, оно попадёт в нужные руки, – кивнул баронет.
Барон встал.
– Будем составлять договор, или обойдёмся без ненужных формальностей?
Баронет немного подумал, а затем негромко произнёс, красноречиво проведя ладонью по своему чёрному плащу.
– Давайте без излишних свидетелей – я не хочу, чтобы у вас в случае чего были неприятности.
– Разумно, – подтвердил капитан дружины фон Дравена в ответ на немой вопрос своего сюзерена.
И оба барона – старый и молодой – ударили по рукам.
Коленопреклонённый Valle, чуть напрягшись и изобразив пальцами некую фигуру, с третьей попытки всё-таки разжёг костерок, пользуясь своими новыми открытиями в области ортогональной магии.
Трент, заново полируя свою излюбленную секиру, одобрительно кивнул и поинтересовался.
– Не в обиду будь сказано, вашсветлость – а где ж вы такие деньжищи-то возьмёте?
– А подумай сам, – вытирая со лба пот, невозмутимо ответил баронет, – Где такие деньги есть?
Гном задумался, и лоб его наморщился от непривычной работы.
– Не собирать же понемногу у святош... Да ну – разве только в банке!
Valle подбросил в занявшийся, весело потрескивающий костерок сучьев потолще, и подвесил над огнём котелок. В походе или в бою сословные различия изрядно сглаживались, и это было в порядке вещей. А посему он посмотрел, как разгорается пламя и заинтересованно глянул на своего капитана.
– Хорошая мысль, Трент. Как сказал тот барон – это мне нравится.
Добродушная физиономия гнома, любовно осматривающего зеркально блистающее лезвие, сразу вытянулась.
– Да что ж вы такое говорите, вашсветлость? Как можно? Ведь ежели банк грабить, без крови тут не обойдётся. А в подземных укрывищах банковских, по традиции наши гномы стражу-то несут!
И, обиженно засопев, Трент дёрнул себя за бороду.
Молодой маг вздохнул. Эти гномы – ну иногда как дети малые...
– Да ведь банк-то будет в Царстве Света. Сам подумай – откуда там ваши?
Трент немного посветлел лицом.
– И то правда, вашсветлость. Этиж церковники нас за людей не считают – демоны, исчадия Падшего, и всё.
И, досадуя сам на себя за недогадливость, стал крошить в котелок всякую снедь, ароматные корешки с травами и изрядный ломоть закаменевшей на морозе грудинки.
– И всё равно, – недовольно проворчал он, – Что мы, каторжане какие – банк грабить? Даже если и у святош...
Высыпав в булькающий котелок всё необходимое для крепкого, густого походного супа, он с интересом стал наблюдать, как молодой волшебник аккуратно, с осторожностью пытается зажечь свою трубку.
Хотя в двух шагах горел костёр и прикурить можно было без проблем, Valle предпочёл лишний раз попрактиковаться. Огонёк на кончике пальца то получался слишком маленьким и гас, едва его подносили к трубке, то полыхал так, что один раз чуть не припалил нос.
Справившись наконец, он удовлетворённо пыхнул дымком, и ещё раз огляделся вокруг. Зимний, засыпанный снегом лес во всей его первозданной красе был просто-таки великолепен. Смущало только одно – последние дни молодого чернокнижника просто преследовал слабо, но ошутимо просачивающийся откуда-то запах тухлятины. Что только он не предпринимал – и одежду сменил, и в бане попарился всласть, завернув в один городишко подальше. И заклинаниями всё обшарил – ничего. Может, это расплата за ремесло некроманта?
Расслабленно наблюдая, как гном несуетливо пробует на вкус свою стряпню, и вдыхая прямо-таки одуряющие на свежем воздухе ароматы пищи, он как-то потянулся рукой, и неожиданно сам для себя достал из воздуха полуразложившийся трупик дохлой крысы.
– Ах вот ты где, голубушка. Так это ты мне настроение портишь? – задумчиво пробормотал он, разглядывая свою спасительницу, – А я даже как-то запамятовал, куда тебя дел после того...
Трент, разом повернувшийся от костра, недовольно поморщился и демонстративно зажал нос.
– Вашсветлость, добро бы чего хорошего наколдовали, – заворчал он, настороженно, издали разглядывая предмет в руках Valle, – А то гадость какую-то, мышу дохлую...
Не обращая внимания на ворчание гнома, молодой маг снова расслабился, спрятал обратно крысу, ещё и свой кинжал, вынутый из ножен на поясе. Прошептал Заклятье Поиска – безрезультатно. Затем, с какой-то холодной отстранённостью наблюдая сам за собой со стороны, извлёк обратно оружие и неароматно попахивающий трупик.
Исходящая паром поварёжка выпала из рук гнома, разом утонув в сугробе, но он не заметил этого, с выпученными глазами и открытым от изумления ртом наблюдая за манипуляциями своего барона.
– Во дела, вашсветлость, – наконец опомнился он, – Такого даже лицедеи на ярмарке проделывать не могут! Уж я-то на них смотреть любил в своё время...
