На неровном дне пещеры примерно пол-лиги диаметром копошились полчища тварей всех видов. В середине на большой груде костей возвышалось нечто вроде клубка из перевитых лохматых канатов, и это нечто было живое.
— Какая мерзость, — сквозь зубы процедила волшебница. Углук молча положил руку на рукоять ятагана и вопросительно посмотрел на ярла.
— Нет. Назад.
Когда отошли на десяток шагов в глубь туннеля, ярл распорядился:
— Углук, берись-ка за топор. Да, мэм… освятите его. Топор в смысле.
Пока суть да дело, Аэлирне осведомилась:
— Мальчики, вы что, решили прорубаться к центру?
— Командир, в самом деле. Только отойдем от туннеля, нас сразу окружат и начнут душить.
Ярл вздохнул.
— Ну нет у вас широты мысли. А на потолок пещеры вы внимательно посмотрели?
Волшебница и плечистый воин недоуменно переглянулись.
— План таков. Я обрушу вниз кучу камней и скал с потолка. После этого, мэм, вы щедро заливаете оставшихся тем самым зелено-голубым пламенем. Углук, никого не подпускаешь к госпоже Аэлирне. Затем я беру на себя чудище в центре, а вы прикрываете меня с боков и сзади. Если кто останется.
— Ну, ежели так…
Когда со свода пещеры прекратили сыпаться глыбы, волшебница напряглась так, что зазвенело в голове, и щедро окатила пространство пещеры своим новым, но уже полюбившимся заклинанием. Визг и вопли раздались с удвоенной силой.
— Фу-у, — скривилась Аэлирне, когда троица, прыгая по камням, пробиралась в центр. — Как они воняют…
Углук махал черным топором, и на его работу было любо-дорого посмотреть. Воистину как учили. Один удар — один труп.
Волшебница же выплескивала из ладоней язычки призрачного огня, и это срабатывало ничуть не хуже.
Ярл ударами железных кулаков и пинками прокладывал целую просеку. Вот уже добрались до груды скал в середине пещеры, из-под которой уже вылезало то самое жуткое чудовище из перевитых канатов.
— Как там?
— Около сотни осталось, — проворчал Углук, — и все.
— Держитесь, сейчас будет плохо.
Ярл шагнул вперед и вытянул перед собой руки. Из рукавиц вырвались прозрачные то ли лучи, то ли язык пламени и впились в чудовище.
— Перчатки некроманта, — прохрипел Углук, падая на колени.
Аэлирне тоже будто дали под дых, но она удержалась а из ее амулета вырвался яркий луч красивого аметистового цвета. Шагнув к корчащемуся меж камней воину, она с трудом крикнула:
— Быстрее!
Мелкими зеленоватыми искрами, вылетавшими из ее ладоней, Аэлирне отбивалась от наседавших врагов.
Перчатки ярла выпивали саму жизнь из визжащего и скрежещущего чудовища. Напоследок прошептав заклинание, он возвысил голос:
— …Алеф!
И без сил опустился на камень.
Углук, яростно матерясь, кое-как поднялся. Его топор замелькал с бешеной скоростью, разбрасывая в стороны головы, половинки разрубленных надвое тел и веер темных брызг. Каждый удар сопровождался словесным описанием сексуальных привычек, генеалогии и строения тварей.
Натиск неожиданно прекратился, и они остановились, загнанно озираясь по сторонам.
— В присутствии дамы… как можно? — устало спросила Аэлирне и, подумав, сама добавила длинное непечатное выражение.
Первым засмеялся мокрый как мышь ярл. Затем гулко захохотал, опуская свой топор и Углук. Их поддержал серебристый смех волшебницы.
— Неплохо поработали, кажется.
— Да. Уходим. — Ярл, шатаясь, поднялся на ноги.
Когда добрались обратно до развилки, он коротко объявил:
— Квадранс, — и уселся прямо на пол, завернувшись в свой плащ. Ровно задышал и вошел в транс.
— Мне тоже не помешает, — Аэлирне обернулась к сопящему от усталости Углуку. — Подежуришь?
Тот кивнул.
Квадранса оказалось едва ли достаточно, чтобы почувствовать некоторый прилив сил. Однако неумолимый ярл погнал всех вперед.
— Чем быстрее доберемся, тем меньше пакостей успеют нам подготовить.
Аэлирне сняла с бокового ответвления защиту, и троица пошла в этом направлении.
Недолго шли спокойно, потом опять стала попадаться всякая нечисть, но уже покрупнее. Углук рубил все подряд, равнодушно и не задумываясь. Однако на мясистой туше из подрагивающего желе остановился взглядом. Длинные порезы на теле тотчас же зарастали, и чудище знай себе перло вперед.
— Посторонитесь, мальчики. — Аэлирне плеснула из ладоней зеленоватым пламенем. Раздался визг, вокруг стоял отвратительный смрад, но тварь все равно не отступала.
Ярл вздохнул и взялся было за перчатки.
— Э-э, нет, дорогуша. — Волшебница сменила заклинание на призрачно-лиловое, и тогда туша стала таять, как снег на сковороде.
— Здорово, — прогудел Углук. — Просто здорово. Вы уж извините, мэм, что я поначалу так. Вы такая красавица, я подумал — это… из дворца.
— Чего-чего? — не поняла Аэлирне.
Углук впервые смутился.
— Прошу прощения, мэм… из ночных бабочек. Только вы куда лучше оказались. Вы наша.
До волшебницы дошло наконец, и она засмеялась своим неповторимым смехом.
Путь преградила стена, будто из гладкого черного стекла. Углук яростно обрушил на нее свой топор — тот отскочил, звеня, и чуть не вырвался из рук. Аэлирне прошлась всеми известными атакующими заклинаниями — безрезультатно.
— Что скажешь, ярл? Знакомо тебе это?
Тот вздохнул.
— Дайте подумать. — Думал он недолго, — Ага! Мэм, кисточку и косметичку, пожалуйста.
Ярл выбрал место на стене, хорошенько набрал на кисточку теней для век, затем одним движением нарисовал небольшой круг примерно на уровне пояса. Прошептал заклинание, другое, третье. Наконец вроде получилось.
— Ткни ногой хорошенько, — отдавая косметичку хозяйке, буркнул Углуку.
Тот не заставил себя упрашивать и отвесил хорошего пинка в нарисованный круг.
Стена всхлипнула и рухнула.
За очередным поворотом на стене обнаружился горящий в железном держаке факел.
— Бегом! — рявкнул ярл.
Походя разнеся несколько отрядов, пытающихся организовать сопротивление, они ворвались в пещеру, явно носящую следы присутствия людей. Полка у стены, стол, два застеленных топчана. В стенах — несколько занавешенных проходов.
Из одного прохода выскочили три фигуры, показавшиеся темными в свете единственного факела. Ярл и волшебница одновременно стали швырять заклинания. Аметист Аэлирне яростно засверкал.
