— Пусть долго и не протянет, зато приятно. Да и придешь туда как куколка — так напутствовала ее пожилая волшебница.
Потому Кана, оставшись довольна своим осмотром, подняла голову и всмотрелась вперед истинным зрением. Да… Линн могла бы и не предупреждать, что на Черемшаных болотах этих живет ведьма. Все было затянуто тонкой пеленой магии — вязкой, тягучей, так не похожей на легкое, словно серебристый смех, волшебство эльфов. И в эту дымку волшебница ворвалась со всей стремительностью, как птица иногда влетает в открытое окно людского жилища.
— Ну и ничего — я не таюсь особо, — нежнейшей музыкой прозвучало даже небрежное замечание Каны, продолжившей затем свой волшебный, больше похожий на чудо, бег по поверхности.
Легко и непринужденно скользя вперед, она весьма скоро достигла своей цели — островка в самом сердце трясины. И ни одна ловушка, ни одна, словно морским узлом завязанная, тропочка даже не попытались причинить ей вреда или морочить голову. Шутка ли — перворожденная идет, к тому же владеющая Силой!
Над островком туман рассеялся — как колдовской, так и обычный. Хоть они и не досаждали особо, но все же эльфийка вздохнула чуточку облегченно, ступив на твердую почву и с любопытством оглядывая обиталище ведьмы, где они вчера с тетушкой и Эккером наметили рандеву с… ой, не хочется прежде времени настроение портить.
Однако от повторенного Линн описания обстановка тут отличалась просто-таки разительно — Кана даже усомнилась на миг, туда ли она попала?
От старой покосившейся хибары не осталось и следа. Зато на ее месте, в самой высокой части острова, высился новехонький дом, огорчая взгляд эльфийки еще не успевшими потемнеть свежими бревнами лиственницы. Добротный и крепкий, даже немного красивый.
Подняв голову вверх, волшебница обнаружила, что двое работяг прилаживают посреди крыши самое верхнее бревно — кажется, у людей это называется «конек». Возле распахнутой двери, среди груды стружек, виднелись тощие узлы с пожитками, кое-какая немудреная мебель и еще какие-то тюки… Зато за домом обнаружился костерок, над которым согбенная тощая старушенция в поношенной одежде что-то размешивала сразу в двух котелках и одной закопченной до неимоверности гигантской сковороде.
«Уж не детишек ли она там жарила в прошлом?» — Кана не без сомнения отбросила эту мысль и, не скрываясь, пошла к старухе.
— А-а, явилась, не запылилась, — раздался скрипучий голос.
Ну да — и в самом деле, не запылилась. Магия — это вам не тараканов по печи гонять.
Старушка, отгоняя сухой ладонью лезущий в глаза дым, поворотилась, и только тут эльфийка уверилась, что она пришла на то самое место.
По крайней мере уж ведьма-то та самая. Давний ожог на пол-лица, один глаз и изуродованные руки. М-да, изрядно досталось тебе, бабуля — хотя, судя по скверному характеру, возможно, что и напрасно от костра уберегли…
— Ох, спаси меня Хеннора, краса-то какая… И хто ж така будешь? — Старушка всплеснула руками с зажатой в скрюченных пальцах поварешкой.
А единственный глаз посверкивал, пытливо вглядываясь в гостью. Кана усмехнулась мимолетно, пальчиком вывела в воздухе сияющую даже в солнечном свете волшебную руну и отправила ее в неспешный полет к старухе. Та засопела сердито, словно принюхиваясь, а глаз ее на Миг сверкнул еще яростнее. Но, видимо, разобралась все-таки недорезанная ведьма, что перед ней волшебница, а знак совсем безвредный. Потому как с неожиданной ловкостью поймала пальцами этот отблеск магической силы и отправила в котелок, приправой к супу. Хм, не без юмора старушенция…
Подумав чуть, эльфийка предъявила из-под своей роскошной шевелюры нежное, чуть заостренное ушко, неопровержимо свидетельствующее о принадлежности к расе перворожденных.
— Каnа Melloseth, — раздался в вечернем воздухе мелодичный голосок.
Ведьма хоть оказалась с одним-единственным глазом, но не слепой и отнюдь не дурой. Она с достоинством чуть выпрямила навеки изуродованную спину, выписала в воздухе простейшую, хоть не такую изящную и красивую руну Lau. Затем поклонилась кое-как, спокойно опершись покалеченной рукой о раскаленный вертел своей временной кухни.
— Добро пожаловать, светлейшая. А я Лейза, — уже безо всякой тени настороженности или напряженности проскрипела она, — Теперь-то понятно, отчего прошла ты без труда сквозь стежки путаные да бочажки бездонные… По делу али как?
— И тебе поздорову. — Эльфийская волшебница решила не отступать хотя бы от простейших правил вежливости, коль уж с ней обращаются почтительно. — Не проходила ли тут не так давно девчонка, с Даром, но необученная?
Старуха задумалась, чуть опустив взгляд.
— Говорят, вы завсегда к Свету тянетесь… Что ж, таить не стану, тем паче от перворожденной. Проходила, как не проходить. Девка — огонь, бедовая. Уж не приключилось ли с ней чего?
У Каны немного полегчало на душе.
— Нет, дошла как раз удачно. А я вот иду навстречу тому, кто по ее следу идет. Спасать девчонку надо.
Раздался скрип и скрежет, словно несмазанное колесо телеги проехалось по каменистому бугру, и лишь по легкому сотрясанию ведьмы эльфийка поняла, что та смеется.
— Припозднилась ты, красавица. Вчерась утром приходил некромант. Выспросил, путь-дорогу вызнал. Даже сыпанул звонкой монеты от щедрот, — Она вздохнула и пожала сухонькими плечами, — Так что уж не осерчай…
Разочарование и обида слишком уж явственно мелькнули на личике эльфийки, но ведьма заговорила вновь:
— И какая ж нужда тебе ту деваху защищать? Аль приглянулась?
В это время стук инструментов на крыше прекратился, и оттуда по жердине с прибитыми брусками спустились двое работников. Один пожилой степенный, сразу видно — мастер. Другой совсем молодой, плечистый и темноволосый, и при одном взгляде на него Кана определила, что оружие более привычно его рукам, нежели инструмент. Ну, тут все понятно — войны сейчас нет, наемники и разбрелись кто куда, за любой заработок цепляются если на дорогах не шалят…
— Вот и все, хозяйка! — весело воскликнул молодой, искоса глянув на красивую гостью. — Принимай работу да давай заселяться!
Он воткнул в бревно плотницкий топор, всем телом отряхнулся от налипшей стружки и стал умываться из бочки с водой.
— Куды заселяться? — возразил пожилой мастер. — Обычай велит, чтоб сначала кошку через порог…
— А кот пойдет? — поинтересовалась ведьма, и, как в подкрепление ее слов, о ногу Каны нагло потерся здоровенный черный котяра.
Молодой вылил на шею и плечи старшего ковшик воды, а тот, с удовольствием отфыркиваясь, возразил в том духе, что нужна именно кошка. Или в крайнем случае — парочка. Ведьма в недоумении хмыкнула:
— Да где ж я тебе кошку-то возьму?
Улыбнувшись, младший зачерпнул еще ковш и, сливая мастеру, заметил:
— Вон тебе и кошка стоит, с розовым бантиком. Да красивая, породистая…
