Такая неожиданная открытость, ее теперь уже духовная привлекательность застали Джеймса врасплох, поразили его.
«Да-да, вы совершенно правы» – так хотелось ему сказать ей.
Франческа нетерпеливо взмахнула рукой.
– Хотя нет, как вы могли их читать? – спросила она. – Их же публиковали только на английском языке. – Франческа снова откинулась на спинку сиденья.
Джеймс выругался про себя. Еще немного – и он выдал бы себя.
Он читал новые стихи Байрона и был ими очарован. Они такие неожиданные, доверительные, как будто разговариваешь с добрым другом, такие необычные, думал он, наслаждаясь романтизмом поэмы «Чайльд Гарольд». Но ему было не с кем поговорить об этом. В Лондоне все было бы иначе. Там можно без труда найти группу джентльменов, клуб или салон, где люди говорят о поэзии, музыке, пьесах и книгах.
Но как встретиться с такими людьми человеку – или выбрать время для литературных дискуссий, даже если он познакомится с ними, – который постоянно ездит из города в город, из страны в страну ради спасения мира?
– Она читает мне поэмы, иначе я не поняла бы ни слова, – сказала Джульетта. – Я хорошо говорю по-английски и совершенствую язык, разговаривая с Франческой. Но читать мне очень трудно. А какое у англичан правописание! Где логика?! Ее невозможно уловить! Они пишут как безумцы.
Джеймс кивнул.
Куда проще читать по-гречески.
Боннард отвернулась. Выглянув в окно, она стала смотреть на ночное небо.
Джульетта продолжала беззаботно болтать. Джеймс рассеянно слушал ее, стараясь не сводить глаз с Франчески. Боннард вновь стала настороженной и отдалилась от него. Он почти физически ощущал это, словно она оттолкнула его собственной рукой.
Очень может быть, что, обладай Франческа достаточной силой, она бы вышвырнула его из гондолы. Он не мог понять, чем вызвана перемена в ее настроении, почему она так переменилась. В одном Джеймс был уверен: пелена недоверия снова разделяла их.
Похоже, предстоящее дело окажется куда труднее, чем ему казалось ранее.
Боннард – это не очередная Марта Фейзи. Эта женщина куда сложнее. Она, бесспорно, умна. Но есть в ней еще что-то необычное, хотя Джеймс еще не понял, что именно.
В одном сомневаться не приходилось: Франческа Боннард – особа непростая, иметь с ней дело будет непросто, это настоящая проверка его способностей. Давненько судьба не бросала ему такого вызова.
Его сердце забилось чуть быстрее.
Возможно, в конце концов все это будет довольно забавно.
Франческа наконец избавилась от их нового друга у кафе «Флориан».
После окончания спектаклей в театрах зрители часто проводили пару-тройку часов в увеселительных заведениях. Кафе «Флориан» на площади Святого Марка было самым популярным у венецианцев и гостей города, увлекающихся театром. Австрийские солдаты и их друзья предпочитали расположенное через дорогу кафе «Квадри». Как и во всех социальных центрах Венеции, в кафе «Флориан» можно было встретить представителей самых разных классов, людей разного достатка.
Среди посетителей кафе той ночью была графиня Марина Кверини Бенцони. Да, возможно, годы изменили ее, ведь ей было уже шестьдесят, однако они не лишили ее женской привлекательности и не отняли у нее живого интереса к крепким и привлекательным молодым людям, при виде которых в ее глазах загоралось пламя.
Три года назад она безуспешно пыталась привлечь к себе внимание лорда Байрона.
Этой ночью она положила глаз на дона Карло. Как только графиня крепко захватила красивого испанца в свои «объятия», Франческа сказала Джульетте, что им пора уходить.
Едва они вышли за дверь, Джульетта расхохоталась.
– Да уж, любишь ты поразвлечься, – сказала она подруге.
– Он же сам говорил, что ему хочется сделать счастливой пожилую женщину, – промолвила в ответ Франческа, когда они пересекали площадь. – Ему просто повезло. Он нашел то, что искал, даже не потратив времени на поиски.
– Он бы не нашел ее, если бы ты не подтолкнула его к толпе, окружавшей ее стол, – сказала Джульетта. – Но в чем дело? Разве он тебе не понравился? Мне он показался очаровательным, к тому же я обожаю мужчин, которые обладают способностью смешить меня.
– Короче говоря, – заметила Франческа, – ты любишь всех мужчин без исключения.
– Короче говоря, – поддразнила ее Джульетта, – ты мужчин вообще не любишь.
– Ты же знаешь, что я предпочла бы иметь собаку, – уточнила Франческа. – Но собака не сможет материально поддерживать меня – так, как я привыкла.
– А мне дон Карло показался весьма милым, – вздохнула Джульетта.
Франческа указала пальцем на голову.
– По-моему, он злоупотребляет помадой для волос, – заявила она. – Когда он снял шляпу, я сначала подумала, что он совсем лысый, а волосы прилизаны и раскрашены у него на голове, как будто это лепнина. Интересно, каким средством он пользуется? Жиром? Наверное, лакей наносит его ему на голову с помощью кисточки.
Франческа брезгливо поморщилась. Когда испанец снял шляпу в кафе, она увидела, что его густые черные волосы так и липнут к голове и сильно блестят в свете свечей. А вот графине Бенцони, похоже, было все равно – во всяком случае, это зрелище не вызвало у нее тошноту. Хотя, возможно, она и не заметила его головы, потому что все ее внимание было приковано к нижней части туловища мужчины.
– Мадам! – неожиданно окликнул ее кто-то.
Франческа оглянулась.
– Да пропади ты пропадом! – вполголоса выругалась она.
Златовласый принц Джилении с улыбкой направлялся через площадь в их сторону.
– Наконец-то я вас нашел! – обрадованно воскликнул он. – Я повсюду разыскивал вас, – пояснил он. – И очень надеялся увидеть вас во «Флориане».
Похоже, тот факт, что ему пришлось уступить на время место русскому графу, ничуть не смутил принца.
Даже в зыбком свете рядом с Кампанилой – колокольной башней собора Святого Марка – Франческа без труда разглядела, что глаза принца сияют от радости. Когда-то Джон Боннард так же смотрел на нее, и ее сердце трепетало от счастья. Мотыльки всегда стремятся к огню. Старая история. Ничего нового.
Внезапно Франческе захотелось расплакаться. Джон Боннард оказался предателем. А этот молодой мужчина абсолютно бесхитростен. Ей очень не хотелось огорчать его. Все равно что пнуть ногой щенка.
Однако Франческа не была уверена, что он ей нужен, а жалость может только все испортить. Как бы там ни было, если все произойдет слишком быстро и без помех, она мгновенно потеряет к нему интерес.
– В кафе было слишком жарко и людно, – объяснила она. – К тому же я устала.
