– Может, кто-то решил, что ты уже начала писать мемуары? – предположил Джеймс.
– Это бессмысленно, – сказала Франческа. – Я занимаюсь своим делом меньше пяти лет, – проговорила она. – При этом ничего и ни от кого не скрываю. Для меня не существует задних дверей или лестниц. Все, кто хочет узнать что-то о моих любовниках, могут прочитать о них в газетах. Еще каких-то пятнадцать – двадцать лет назад такое положение могли бы счесть неприличным. А сейчас связь с такой куртизанкой, как Франческа Боннард, мужчины считают даже почетной. Так что, видишь ли, если ты оцениваешь меня по достоинству, то это делают и другие.
– Нет, я как раз тебя ценю, – возразил Джеймс. – И мне казалось, что не так давно я подтвердил это. В Кампаниле. Или ты уже обо всем забыла?
Ее зеленые глаза полыхнули огнем.
– Кордер, ты полный болван!
– Знаю, – кивнул Джеймс. – Я не должен был допустить, чтобы ты убегала от меня.
В ее глазах мелькнула тень, и Кордеру вдруг снова показалось, что он видит перед собой беззащитную девочку, которая готова ему довериться. Но уже через мгновение она исчезла.
– Я никуда не убегала, – сказала Франческа. – У меня с тобой все кончено, я свое дело сделала. И ушла.
– Ничего у тебя со мной не кончено.
– Меня твои слова не волнуют.
«А что мне сделать, чтобы они тебя взволновали?» – подумал он.
– Собственно, меня бы они тоже не трогали, если бы не один факт, – вымолвил Джеймс. – Я беспокоюсь за тебя. Несколько дней назад кто-то пытался тебя убить.
– Не убить, а ограбить, – поправила его Франческа.
– Несколько дней назад на тебя напали, – терпеливо проговорил Джеймс, – а вчера твой дом обыскали, причем при этом явно не церемонились.
– Ну да, осмотрели тут все, – подтвердила Франческа. – Но похоже, если что и пропало, так это всего лишь кое-какие письма. – Она едва заметно улыбнулась. – Думаю, кому бы в руки они ни попали, этот человек неплохо развлечется, читая их.
– Любовные послания? – уточнил Джеймс.
– О нет, – ответила Франческа. – То были письма от моего мужа.
Тут дверь в спальню с шумом распахнулась, и в комнату влетел граф Маньи, сопровождаемый Терезой, которая пыталась остановить его.
– Мадам, я сказала ему, что вы заняты! – крикнула Тереза.
– Ступай отсюда! – велел Маньи горничной.
Та даже не посмотрела в его сторону.
– Продолжай заниматься своими делами, Тереза, – вымолвила мадам. – Я знаю, что тебе не терпится привести все в порядок.
– Твои слуги очень дерзки, – заметил Маньи.
– Мои слуги мне верны, – ответила Франческа.
– Если ты не хотела меня видеть, то какого черта послала за мной? – возмутился граф Маньи, бросив сердитый взгляд в сторону Кордера.
– Нет, я хотела тебя видеть, – сказала она. – Но я не желаю, чтобы ты отдавал приказания моим слугам. А вообще-то о чем только я думала, черт побери, когда просила твоего совета?!
– Интересно бы это узнать! – съязвил Маньи. – Но к счастью, тут находится месье Кордер. – Граф выразительно махнул рукой. – Он ведь явился сюда, чтобы помочь.
– Не уверен, что я могу что-то сделать, – сказал Джеймс. – По какой-то непонятной причине целая толпа монашек сбежала отсюда, прихватив с собой письма ее бывшего мужа.
– Письма? – переспросил Маньи. – Но это же… – Он осекся, посмотрел на дверь гардеробной комнаты, а затем перевел взгляд на горничную. Та повернулась к нему спиной и продолжила складывать вещи.
Маньи отошел в сторону.
– Что ж, Франческа, я видел достаточно, – сказал он. – Решено! Ты уезжаешь из этого дома и перебираешься ко мне.
– Мы ведь уже это пробовали, – вздохнула она. – Причем дважды. И каждый раз это было ужасно.
– А что, могло быть иначе? – спросил Джеймс.
Маньи бросил на него яростный взгляд.
Кордер сделал вид, что ничего не замечает.
– Тогда переезжай ко мне, – предложил он.
Маньи ошеломленно уставился на него. Франческа, впрочем, тоже.
Несколько мгновений Джеймсу казалось, что на их лицах застыло одинаковое выражение. Потом в ее глазах мелькнула тень.
– Зачем? – спросила Франческа.
– Потому что я о тебе беспокоюсь, – ответил Кордер. – К тому же до меня добраться гораздо быстрее – нужно всего лишь переплыть канал. И еще потому… – Он помолчал. – Потому что я сгораю от страсти.
– Меня сейчас стошнит, – заявил Маньи. И, воздев руки к небу, он вышел из комнаты.
Боннард посмотрела ему вслед.
– Он совершенно неромантичный, – заметила она.
– И что из этого? – пожал плечами Джеймс. – Я тоже неромантичный. И если бы я мог придумать какую-нибудь более вескую причину, я бы назвал ее. Но все дело в том, что мне хотелось сбить с него спесь.
– У многих было такое желание, – вымолвила Франческа. – Включая меня.
– Но полагаю, в моем случае речь идет о ревности.
Отвернувшись, Франческа направилась к туалетному столику. Она подняла перевернутый кувшин.
– Ты хотя бы понимаешь, что об этом и речи быть не может? – спросила она. – Это же просто нелепо! Я не могу принадлежать ни единому мужчине. Вообще от житья с мужчиной одни неприятности. Как только женщина оказывается под его крышей, он тут же воображает, что она становится его собственностью. Но я никому не подчиняюсь!
– Очень хорошо, – кивнул Кордер. – Если хочешь, мы можем обсудить твои условия.
– Нет у меня никаких условий! – воскликнула Франческа. – Просто я не собираюсь жить с тобой.
– Что ж, в таком случае я перееду к тебе, – заявил Джеймс.
Франческа перестала расставлять разбросанные и перевернутые флакончики и бутылочки, что, собственно, было обязанностью Терезы, и повернулась. А потом обхватила себя руками и улыбнулась.
– Нет, не переедешь, – сказала она.
– Мадам! – Из гардеробной комнаты вышла Тереза с бархатной шкатулкой в руках. – Исчезли ваши изумруды, – сообщила горничная.
Глава 11
О, долгий, долгий поцелуй весны!
Любви, мечты и прелести сиянье
В нем, словно в фокусе, отражены.
Лишь в юности, в блаженном состоянье,
Когда душа и ум одним полны,
И кровь как лава, и в сердцах пыланье,
Нас потрясают поцелуи те,
Которых сила в нежной долготе.
